Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Зачем пришел? – наконец резко спросил он, хмурясь.
– Устраиваться на работу, – с опаской ответила я.
– И не боишься?
Сперва я не поняла, о чем он, а потом снова вспомнила разговор торговцев. В этом мире работать в больнице считалось грязным делом. Будешь соприкасаться с болезнями – заразишься, умрешь. Лекари себя вылечат, уборщика – не факт. Меня же на высокую должность никто не возьмет. Этой профессии обучаются тут с юности, ходят у более опытных лекарей в учениках. Сложное дело и для многих мерзкое.
– Деньги нужны и крыша над головой.
– Отчаянный, – хмыкнул незнакомец. – Оплата – десятица в день. Спать можешь в коморке. Идет?
Оплата была средняя для города. За то время, которое тут нахожусь, я уже успела получить примерное представление о деньгах. В этом мире это нехитрая наука. Да и сегодня, пока шла к больнице, приценилась в витринах. И если проживанием меня обеспечат, то предложение отличное.
– Ишь, наглый какой. Две десятицы, и не больше, – проворчал мужчина, неправильно поняв мое молчание. – И работаешь вечером.
– Как скажете, – закивала я.
А тот, окинув меня взглядом, добавил:
– Вечером, что на кухне останется, можешь доесть. Скажешь, я разрешил, а то тощий больно, сдохнешь у нас здесь. Проблема будет нового уборщика искать.
– Постараюсь выжить, – прохрипела я, не веря в свою удачу.
– Если будешь хорошим работником, подлечат тебя бесплатно, если что. Старайся.
– Буду!
– Читать, писать умеешь?
– Да, но плохо, – снова кивнула я.
На самом деле я хорошо и читала, и писала. Прекрасно считала. Может, это сказался уровень моего образования на Земле или Эйлинель учили – я не знаю, но данный факт меня только радовал.
– Из богатых, что ли, в своей деревне?
– Сын старосты, – чуть слукавила насчет пола я. – Из братьев лучше всего наука давалась мне. Вот и учили, а я старался.
– Это хорошо, может, пригодится. А пока иди по коридору до конца. Там кухня, представишься новым уборщиком, попросишь показать кладовку.
– Благодарю, – склонила голову я и выбежала, только за дверью поняв, что не спросила, как мужчину зовут.
Повернувшись, увидела нацарапанную на двери надпись: Богил.
– Ага. Значит, вдоль по коридору.
Я улыбнулась и бодро зашагала в нужную сторону. А жизнь-то налаживается!
Глава 3
Мой мир никогда не будет прежним. Я узнала, что магия существует.
Потребовалось несколько дней, чтобы смириться с этой мыслью, но все равно полностью так и не получилось. Когда увидела, как лекари в больнице лечат пациентов, едва не закричала. Выгнали бы меня тогда или нет, приняв за умалишенную? Сложно сказать, но коситься бы стали, однозначно.
Что было любопытно: какое еще волшебство существует? Надо бы разведать этот момент. И шанс представился довольно скоро.
Я снова сидела на том же месте, что и в первый день, когда прибыла в столицу, среди мальчишек, только теперь они в стороне от меня, болезной. Времени было вагон и маленькая тележка. Меня вырастил и воспитал технологический мир, где жизнь бежит в сто раз быстрее, чем здесь, поэтому я, почти в прямом смысле слова, сходила с ума.
Интернета нет, телефона тоже. Ни ленту полистать, ни фильм посмотреть, ни книжку почитать. Про сериалы и говорить нечего. Семьи нет и не предвидится. Куда тратить свободное время, помимо работы? Может, взять еще смены?
Впрочем, какого бы мнения я ни была об этом мире, а бумажная литература тут имелась, в королевской библиотеке, куда имеют доступ только ученые мужи. Куда уж такому оборванцу, как я. Лицо пришлось отмыть: в больнице грязи не терпели, хотя до санитарии им было далеко. И это сильно усложнило жизнь, так как скрывать красоту стало сложнее. На меня начали засматриваться девушки, и это грозило перерасти в проблему. Дать им то, что они хотели, я никак не могла.
– Эл, тебя еще не вылечили? – окликнул главарь банды, которая разместилась неподалеку и косилась на меня.
Это странно, но мы начали общаться. Хотя я не заблуждалась и прекрасно понимала: представится шанс – и они прирежут меня за корочку хлеба.
– Нет, не заслужил, – буркнула я.
– Ты смотри, даже работников не привечают, – сказал один из банды.
– Может, ему лучше стало? – предположил главарь в ответ.
– Хуже, начал чесаться, – просветила их.
Помыться тут очень мало вариантов. Только если общественные бани, но там могут раскрыть мою тайну. Вот и мучаюсь…
– Что ж ты такой болезный, бедолага? – как-то даже с жалостью посмотрел на меня главарь. – Может, сглазил кто?
Тут я навострила ушки.
– Да разве я что понимаю в этом? Только и знаю, что магия есть и ею могут лечить, – сказала чистую правду.
– Ну ты как из деревни… – начал парень и смолк под моим взглядом. – А… Да, и правда из деревни. Слушай, есть магия светлая – она может лечить. Есть темная – она наносит вред. Понял?
Я кивнула. Чего уж тут сложного? Необходимо только узнать, как именно наносят и как защищаться. Нужно в библиотеку и к лекарям прислушиваться. Все же придется брать дополнительные смены.
– Можешь не благодарить, – махнул главарь рукой.
А я, отвернувшись, поймала взгляд мимо проходящей вполне симпатичной девушки, которая недавно приходила лечиться. У нее богатые родители, и ее проблему решили быстро, но после этого я стала замечать, что она мне улыбается и кокетничает. Вот и сейчас направилась в мою сторону. Я подскочила и, будто бы ничего не заметив, быстро начала пробираться в сторону больницы.
Однозначно, похоронить себя в работе – идея неплохая. Может, меня до морга допустят…
– Ты серьезно, что ли?
Богил смотрел на меня недоверчиво.
– Да. Можно мне еще побольше работы?
– Тебе кто-то сказал, что твой напарник уволился?
Я внутренне возликовала. В первой половине дня больницу мыл другой парень, и я знала, что он собирался жениться и подыскивал другую работу. Видимо, нашел.
– Брат приезжал в столицу на днях, забрал почти все деньги. Отец захворал, вот деньги нужны. А я совсем без гроша остался. Да и вдруг родня снова явятся?
Я знала, что лечить родственников, даже близких, не предложат, поэтому смело придумала легенду. Тут даже мне самой помощь не особо предлагают.
– Какой ты ответственный. И не скажешь, что такой молодой, – уже который раз удивился Богил.
А я что? Не могу же сказать, что из другого мира и на самом деле моя юность далеко позади, поэтому молчу.
– Дела у тебя