— Они нижних на дух не переносят, считают их главным источником своих бед. Жили — не тужили, а тут приехали всякие и давай в их мозгах ковыряться.

Джио не поверил ни слову про кошачьи секреты, но задумался, прикидывая по привычке, нельзя ли и ему здесь чем-нибудь поживиться.

— Интересно, какие тайны могли хранить кошки? Я не совсем понял про летающих свиней.

— Интересно ему… — Пента словно угадал намерение гостя и смотрел с неодобрением. — Магия это. Волшебство здесь у нас.

— Ой!

— И не только у кошек. Заклинания на бумаге, в амулетах, в камнях.

— Ой… ой…

Старик не обращал внимания на эти стоны и продолжал довольно суровым тоном:

— Все заклинания разные. Какие-то из них на твои собственные мозги влияют, умения дают, в самом человеке что-то меняют. А какие на других действуют или на жизнь вокруг. Вот, пример тебе приведу. Жил когда-то в долине кузнец по имени Рейн. Дюже талантливый парень был этот Рейн, я тебе скажу. С помощью заклинаний смастерил он много необыкновенных вещиц. Коли ружьё, так от пули его не скроешься, а ляжешь спать на подушку Рейна — громом тебя не разбудишь. За ними раньше знаешь, как гонялись? Сейчас тоже ищут. Но поделки Рейна большая редкость, ни за какие деньги не купишь. А теперь предупреждение! Смотри, парень, станут тебе втюхивать что-нибудь из запрещённого, ну, ты поймёшь по намёкам, так ты уши-то не развешивай.

Джио вспомнился мальчишка со странным предложением.

— Эту вещь, например?

— Уже предлагали?! Беги от таких продавцов и не оглядывайся!

В голосе Пенты было столько убеждённости, что Джио, крайне чувствительный к интонациям, сразу насторожился.

— Серьёзно?

— Серьёзнее не бывает. Вот слушай. И верхние, и нижние недолго пользовались заклинаниями — Хранители объявились, навели порядок. Применил кто-то запрещённое заклинание — Хранитель тут как тут. А у него разговор короткий.

— Да?

Пента в ответ с мрачным видом чиркнул пальцем себе по горлу.

— И не возразишь, Хранители невидимы.

— Невидимы?

— Да ты глухой? Не видим их и не знаем, откуда приходят. Но без причины не карают.

Джио задумался.

— Неужели без всяких исключений? Если есть запрещённые заклинания, значит, есть и разрешённые?

Старик пожевал губами.

— Заклинания стареют, как люди. Иногда они не срабатывают, а иногда, я слышал, самое

простенькое, на сто раз проверенное вдруг выстрелит, как пушка. Большой талант нужен, чтоб их правильно выговорить. Напутал, и белиберда вышла. А бывает, такое случится… Страх и ужас. Помню, мне лет восемь было. Один парнишка, Пряжик его звали, нашёл у себя во дворе чёрный камушек с нацарапанными знаками. Стал он этим камушком играть. Бросил в стену дома и дырку в ней пробил. Тихо так, плавно камушек прошёл, будто и нет никакой стены. Он в курицу бросил — и курицу продырявило. Смешно ему стало. Не знаю, кой чёрт его дёрнул… детская глупость… только он камушек метнул и в соседа, что повадился к ним через забор дохлых крыс перекидывать. Опасный оказался камушек. А может, их там много было, если во дворе хорошенько копнуть… — Пента вздохнул. — Часа не прошло, как Хранители две улицы спалили, люди из домов повыскакивали в чём были. Много таких сожжённых или брошенных деревень — у Янтарных отмелей, за Ведьминым оврагом, на пойменных лугах… и ещё дальше, за Коротким лесом… Ещё бывают заклинания невидимые, их пуще глаза берегут и применяют нечасто. В основном, у богатых припрятаны. Семейные секреты. И они кровь чуют. Различают кровь хозяина. Нельзя больше одного в семье хранить.

Джио внезапно пробрало — совсем как при встрече с кошачьей стаей. Несколько мгновений они с Пентой молча смотрели друг другу в глаза.

— Невидимые заклинания? — прохрипел Джио. — Это что ещё такое?

Пента понизил голос.

— Хранители их не видят и не чувствуют. То ли они слишком древние, то ли особенные, не знаю.

Джио перевёл дух.

— Значит, так и запомним: невидимые — значит, безопасные.

— Э, не спеши. Совсем безопасных заклинаний не бывает… только глупый не боится… Я тебе о чём толкую? Не связывайся! У нас тут время от времени слух пускают, дескать, ушли Хранители, совсем ушли! Радуйтесь, теперь всё можно! Сразу появляются какие-то ловкачи, затевают бойкую торговлю из-под полы… заклинания, амулеты — налетай! Совсем нет у людей совести. А потом беда за бедой. Осенью тут тако-ое было… Сколько потом доверчивых покупателей поумирало… на одной нашей улице четверых схоронили… Я же тебе не просто так рассказываю, предупредить хочу.

— Благодарю, — пробормотал Джио.

— И ещё Хранители следят, чтоб люди не вредили муррам и их деткам — мурчам и мурчатам. Какому-нибудь дураку взбредёт в голову поизгаляться, глядь, а руки-то нет.

— Ничего себе!

— Моя тоже мурча, четырёхпалая. Её мамка с мурром гуляла. — Пента наклонился и чмокнул в макушку сидящую у него на коленях кошку. — Я её за большие деньги купил, все сбережения потратил.

— Красивая, — похвалил Джио.

Старик никак не мог остановиться.

— Но не дай бог у какой-нибудь мурчи язык развяжется — за ними Дикий кот присматривает. Если кто полез к мурче с расспросами, а она начала много болтать, то теперь уже ей конец…

— Много болтать? Хотите сказать, ваша кошка унаследовала секреты мурра? Каким образом? Через гены?

— Может, и так, я не проверял.

Джио озадаченно смотрел на кошку Пенты.

— Если я правильно понял, свои секреты она не выдаст, потому что боится… этого…

— Дикого кота.

— Да. А если вы у неё что-нибудь выведаете, то сильно рискуете, применяя заклинание.

— Точно.

— Тогда зачем она вам нужна? За такие деньги?

Старик даже расстроился.

— Как зачем? А любоваться?! А гладить?! Мурчи шестьдесят, восемьдесят лет живут… и даже дольше. Их по наследству можно передавать. И не каждый может себе позволить мурчу.

— Кажется, я начинаю понимать, — сказал Джио. — Статус и долгосрочный вклад.

— Понимай, как хочешь. Котята от мурчи дорогие. У Лиски в трёх помётах только один мурчонок уродился, с руками оторвали. На что я, по-твоему, живу? Не на пенсию же. А коли конец света при моей жизни наступит, она мне как пропуск в рай будет, замолвит словечко перед своими.

— Вон оно что…

Прихлёбывая остывший чай, Джио думал о том, что в жизни не слышал такой витиеватой, неправдоподобной чуши. Его понемногу отпустило. Это же сказки. И чего он разволновался?

— Если верите в рай, стало быть, и в бога? Какой тут у вас бог?

— У нас свобода. Кто на мурров молится, кто на Мать-кошку, кто на деньги. Молись, на кого хошь.

Ещё и Мать-кошка… Ну, да.