«Стар я стал для этого» — мысленно вздыхаю я, вновь оказываясь у монстра между ног и хватаясь за рукоять застрявшего в заднице чудовища меча. Отдай его уже, наконец!

От натуги чуть не порвались швы на руках, но к счастью этого не случилось, и мне не без труда, но удалось высвободить свое единственное оружие. Из образовавшейся раны тут же брызнула вязкая черная жидкость, а вместе с ней на траву упало ещё что-то. Было ли это частью пищеварительной системы, или тем, что между ног должно быть у мужчины, я так и не понял. Времени разглядывать не было.

Зато в мою сторону со стороны хозяйки некрохимеры донесся целый ворох ругательств. Досталось и самой зверюге, которая, не смотря на все свои возможности, никак не может прикончить вёрткого мертвяка.

Твари явно не нравилось то, что я сделал, и она, войдя в припадок ярости, стала бешено размахивать своим молотом.

Пришлось резко отступить. К счастью в порыве бешенства монстр даже не пытался смотреть, где находится противник, просто размахивая своим орудием.

Если бы у меня было сердце, то оно сейчас бы разгоняло полыхающую огнем кровь по венам. А будь человеческое лицо — на нем без сомнения красовался довольный оскал.

Несмотря на то, что технически я был мертвецом, впервые за время нынешнего противоестественного состояния почувствовал себя по-настоящему живым. Словно вернулся в то далекое время, когда сердце ещё стучало в груди.

Я определенно не стану истуканом, позволив некрохимере отнять мою жизнь. Я буду огрызаться и бить в ответ.

Я воин! Я паладин Сокрушающих Тьму — Родрик Гриз! И я буду делать то, что лучше всего делал, будучи живым — уничтожать темных тварей!

В груди словно вспыхнуло пламя, а руки налились силой. Но лишь на миг, потому что за несокрушимой уверенностью в том, что я одолею этого монстра, пришло кое-что ещё. Воспоминания, обрушившиеся на меня таким потоком, что я попросту оказался не готов.

В один момент стою напротив Ядозуба, размахивающего своим молотом, а уже в следующий я вернулся на мост из видения, а с небес ударил поток зеленого пламени, принадлежащего костяному дракону.

Глава 4. Мертвецкая дуэль(2)

Дракон-нежить был опасным противником. Для убийства подобных тварей обычно собирали полноценную армию, вооружались артефактным оружием, и лишь затем при поддержке целой кучи магов разных специализаций осуществляли задуманное.

Колдуны, что были на стороне Родрика, ударили по крылатой твари сразу всем, чем могли. Это был скорее порыв отчаяния, чем серьезная атака, уж слишком малы были силы обороняющихся.

Дракон ответил на это сгустком зеленого пламени, от которого не спасла магическая защита. В тылу послышались вопли боли и отчаяния, но у паладина не было времени оборачиваться назад, он со своими товарищами по оружию продолжал удерживать позиции, кроша мертвецов одним за другим.

-Некрохим… — воскликнул один из воинов рядом с Родриком, но его голос тут же утонул в предсмертном крике. Одна из некрохимер, которые стали появляться вместе с новым потоком мертвецов, одним прыжком обрушилась на воина, вонзая длинные острые зубы тому в шею.

Паладин отреагировал мгновенно, обрушив свой пылающий меч на голову нежити. Пара точных и сильных взмахов, и монстр полностью лишился возможности сражаться.

-Им нет числа! — охнул кто-то позади.

-Отставить панику! Мы будем стоять столько, сколько потребуется!

К счастью для обороняющихся, костяной дракон куда-то улетел, скорее всего, решил потрепать войска на другом фронте, так как тут противник лишился магической поддержки. Лишь вопрос времени, когда их раздавят.

-Длань Света! — воскликнул паладин, и тут же с небес ударил золотистый столб. Для людей это заклинание было безопасным, разве что могло немного ослепить или вызвать головокружение, но для темных тварей это заклинание паладинов было подобно солнцу для вампиров.

Нежить не ожидала подобного. Наиболее слабые мертвецы под воздействием заклинания попросту развалились, так как Длань Света выжгла в них темную энергию. Существа же вроде некрохимер пострадали гораздо меньше, получив ожоги разной степени тяжести. Но, к сожалению, это незначительным образом сказалось на их боеспособности.

Видя замешкавшегося противника, Родрик бросился вперед, поудобнее перехватив объятый пламенем меч. Уйдя от удара двуручного топора, он точным ударом отсек монстру руки и тут же пинком отправил его в полет через пролом моста, образовавшийся неподалеку из-за неудачного удара магии.

-Ну, давайте, сукины дети! Попробуйте отхватить от меня кусочек! — словно насмехаясь над врагом, воскликнул паладин.

***

Сражаться уже не было сил. Рана в боку рыцаря сильно кровоточила, а где-то неподалеку был слышен рев костяного дракона. Похоже, тварь вернулась завершить начатое. Паладин бросил хмурый взгляд на другой конец моста, замечая, что к нему подходит очередная армия тварей.

Затем посмотрел назад, где за его спиной осталось всего пятеро воинов, среди которых был и Армас, муж его дочери. Тот тоже избрал путь паладина, разве что ранг у него был скромнее. Родрику стало жаль юношу, и Шарину, что потеряет мужа, но Армас знал на что идет, избирая путь паладина.

-Родрик, нам надо отступать, — обратился к нему Армас. Паладин даже не обернулся к юноше, продолжая следить за приближающимся войском. — Мы проиграли, и сейчас лишь бессмысленно отдадим свои жизни тут.

-Нет, — мотнул головой Родрик. — Мы паладины. Мы те, кто сражаются с тьмой. Не отступаем и не сдаемся. Да, нам не победить, но чем больше тварей мы убьем, тем больший шанс на спасение будет у других.

-Но…

Я повернулся к Армасу, гневно взглянув на него сверху вниз.

И тут случилось немыслимое. Он неожиданно выхватил кинжал и вонзил его мне прямо кровоточащую рану.

-Ах, ты! — рыкнул я, схватив юношу за шею, но хватка стремительно слабела.

-Ты никогда не знал, когда надо отступить, старик. Клинок проклят. Он высасывает из тебя жизнь.

-Щенок… будь ты…

-Мне не хотелось этого делать, правда. Но я не собираюсь просто подохнуть тут, как хочешь сделать это ты, старик. Спасибо за все, что ты для меня сделал, и за твою прекрасную дочь, а теперь прощай. Я передам ей, что ты погиб с честью.

-Гр-р-р-рх….

Я рухнул на колени, а Армас мягко толкнул меня в сторону пролома ногой. Тело онемело, я больше не в силах сопротивляться. Бросаю