— Вам плохо? — совсем рядом раздался мелодичный женский голос. Родион открыл глаза и слегка повернул голову. Над ним склонилась молоденькая стюардесса в темно-синей форме. У нее были большие доверчивые глаза, опушенные длинными ресницами, и пухлые розовые щечки с легким, как у персика, пушком. — У вас болит голова? Дать таблетку? — участливо поинтересовалась девушка.

— Да нет, спасибо, — отрицательно покачал головой Крутов. — Немного переутомился, но это пройдет.

— Может, принести вам что-то выпить? — еще раз поинтересовалась стюардесса, но, получив отрицательный ответ, ничего не говоря, удалилась.

Прекратив массировать виски, Родион тем не менее снова прикрыл глаза, погружаясь в глубокие раздумья о предстоящем задании.

„Крылатая ракета-невидимка в руках террористов“. Чем не пугающее название для газетной статьи, — подумал разведчик. Опасение и хозяев этого изделия, и конфликтных государств (в том числе и России) вполне было понятно. — Генерал прав, говоря, что в современном мире нет недостатка ни в хороших специалистах, ни в производственных мощностях и даже в финансах. Дефицит только в передовых боевых технологиях. И задача военных не допустить расползания этих технологий по рукам кровожадных убийц».

Неожиданно полковник вспомнил лейтенантскую молодость, то время, когда, отпахав четыре года в батальонной разведке мотострелкового полка среди тайги и сопок Забайкальского округа, его направили продолжать учебу на этот раз в «лесную школу» ГРУ. Здесь их начали учить совсем другой науке военной разведки.

Мастер, так звали преподавателя по специальной подготовке, обладал самой заурядной внешностью: невысокий, худощавый, с продолговатым лицом и серыми, невыразительными глазами. Такого на улице встретишь и не заметишь, если он пройдет мимо. Надень на него допотопный плащ, очки в тонкой оправе — и ни дать ни взять бухгалтер какой-нибудь третьесортной жилконторы. Нацепи на него кепку и пальтишко демисезонное — обычный работяга, прибитый жизнью. А наряди в смокинг и бабочку — перед тобой вылитый нобелевский лауреат или дипломат высокоразвитой страны.

На их курсе ходили упорные слухи, что Мастер долгие годы «работал» в Бельгии резидентом, плотно опекая штаб-квартиру НАТО в Брюсселе, и убрали его оттуда только по плановой замене. Правда это или нет, никто не знал. Родион в глубине души слухам верил, а сам преподаватель о себе ничего не рассказывал, посвящая отведенные для занятий часы непосредственно предмету, растолковывая курсантам все детали их будущей службы.

«Разведчик — это склад характера, это талант, это социальный статус, появившийся вместе с человечеством. Такой же, а часто более полезный, чем вождь, воин, шаман или сказитель. Разведчик — это симбиоз воина-ученого, воина-поэта и лицедея. Он всегда в меньшинстве, его мозг всегда на пределе работоспособности, без права на отдых, — любил повторять Мастер, после чего не забывал добавлять: — Великий древнекитайский военный теоретик Сун Дзы говорил: „Корми солдата хоть тысячу дней, чтобы, когда придет час, он был готов к битве“. Разведчика мало кормить, его надо постоянно готовить, оттачивать его мастерство, как грани бриллианта, чтобы использовать, едва возникнет в нем необходимость. Подготовка разведчика — долгий и дорогостоящий процесс, поэтому государство должно попытаться получить хоть какую-то выгоду и от этого процесса. Когда вам поручают проникнуть на военную базу или попытаться завербовать кого-то из секретоно-сителей, это не только ваша подготовка, но еще и проверка службы безопасности государственных секретов…».

«Обучение и выгода» — подвел итог своим размышлениям Крутов. И если он, полковник Крутов, снова попал в действующее ядро, значит, рано ставить на себе крест, считая, что начальство решило тебя похоронить в таежных расследованиях.

«Нет, полковник, твоя песенка еще не спета», — подумал Родион, вспоминая, как совсем недавно, расследуя пожар в танковом полку, уже подумывал, чем займется, когда выйдет на пенсию. На экране перед пилотской кабиной вспыхнуло табло «Пристегнуть ремни».

Пассажирский лайнер «ТУ-154» стал снижаться, заходя на посадку…

В аэропорту Белграда было многолюдно, после окончания всех войн в столицу бывшей СФРЮ со всех концов света устремились всех мастей бизнесмены, авантюристы-прощелыги, торговцы и, конечно же, разведчики. Центр мировой активности находился пока на Балканах, и каждый хотел урвать свой кусок информации.

Наличие дипломатического паспорта помогло Родиону избежать множества мелких формальностей. Он быстро миновал аэропорт через зал ВИП-персон и вышел на автомобильную стоянку.

Родион Андреевич Крутов подошел к мужчине в летах, в деловом темно-коричневом костюме, в нем за версту чувствовался работник посольства. Выправка, что лом проглотил, подозрительный взгляд и прическа — классический полубокс.

«Наверное, таких специально держат, чтобы соотечественники их узнавали с первого взгляда», — про себя невольно усмехнулся разведчик.

— Я представитель российского посольства… — начал было встречающий, но Крутов его перебил:

— Я это понял.

— Вас ждут, — эта фраза была произнесена с достоинством английского дворецкого.

— Тогда поехали.

Для встречи гостя из Москвы был выделен черный «Мерседес 320». Всю дорогу от аэропорта до посольства мужчины молчали. Встречающий был обижен пренебрежительным тоном гостя, а Родиону было глубоко плевать на душевные переживания посольского клерка. Его мозг еще раз прокручивал в голове инструкции, полученные в «Аквариуме». Для выполнения предстоящей операции была подготовлена слишком сложная инструкция, основной смысл которой сводился к следующему: «Любой ценой выполнить задание, но не допустить, чтобы хоть малейшая тень упала на Россию». Ну и конечно же, давался перечень того, что может, а чего ни под каким видом не может делать разведчик. И наконец, чем можно воспользоваться в случае неожиданно возникшего форс-мажора.

Массивные ворота из кованой стали автоматически раздвинулись, пропуская вовнутрь автомобиль. Машина въехала на задний двор посольства. Сквозь затемненные стекла «Мерседеса» Крутов с удивлением рассматривал ухоженную территорию посольства. Аккуратно обнесенные гранитным парапетом палисадники с литым чугунным ограждением, за которым росли темно-бархатные розы с огромными, казавшимися неестественными бутонами. Ему даже не верилось, что еще совсем недавно по Белграду от всей души работала тактическая и стратегическая авиация НАТО и США.

Свернув с широкой аллеи, автомобиль остановился возле неприметной глухой двери посольского особняка, из которой навстречу выпорхнул стройный молодой человек в стального цвета деловом костюме. Встречавший изобразил на своем лице широкую артистическую улыбку.

— С приездом, Родион Андреевич. Я — секретарь посла, Михаил Семенович уже ждет вас в своем кабинете.

Крутов выбрался из комфортабельного салона «Мерседеса» и последовал за юным чиновником. Мысленно полковник прокрутил в голове возможные варианты предстоящей беседы, ведь посла уже наверняка осведомили о предстоящей операции в объеме, котором руководство военной разведки сочло нужным. За последние годы все сильно изменилось, государственные интересы сменились личными, меркантильными интересами чиновников, которые на «теплых» местах от долгого сидения успевали пустить корни и главной своей задачей считали просидеть там как можно дольше. Поэтому можно было ожидать чего угодно — от скрытого саботажа до… а это уже государственная измена. Впрочем, наказание за «измену Родине» в нынешнем варианте будет выражено в виде выдворения на пенсию. Поэтому Родиону следовало до минимума сократить сношения с лицами, не имеющими отношения к «службе». Так ему на словах посоветовал инструктирующий перед командировкой офицер.