– Ты не сравнивай, – ухмыльнулась Лара. – Вы любите друг друга, а меня так, попользовали разок.

Мера поморщилась и покачала головой, Билар вздохнула и уставилась в окно. В версию подруги не верилось, но спорить не хотелось. Тем более Мера о созвучии знала не понаслышке. Они с Зилантом были идеальной парой: маг темное сердце и его созвучная. Да, не обошлось без нюансов: Мера и досталась мужу не девственницей, а потом и вовсе потеряла чувствительность к магии, но какое-то время связь существовала. И как она работает, подруга прекрасно знала. Причем как раз с немагической стороны.

Лара усмехнулась: если и дальше пойдет такими темпами, она тоже о многом узнает с немагической стороны. Адастровый браслет мешал творить даже элементарное и уже привычно доставлял неудобства. Сегодня вместо того чтобы прогуляться после ужина от города до академии, им с Мерой пришлось нанять карету: Лара не могла зажечь огни, а блуждать в полутьме не хотелось.

– Даже твое приближение одаряет его волной тепла и радости, – не унималась Мера, – думаю, этим надо воспользоваться… Ну или хотя бы попытаться…

– Послушай, – не отрывая взгляда от проплывающих за окном деревьев, возразила Лара. Они напоминали ей голодных монстров то ли из-за сумерек, то ли из-за плохого настроения, – может, в случае мужчин и женщин это действует по-разному? Не заметила я особых восторгов, – улыбнулась и взъерошила шевелюру: – Мне бы очень пригодился дознаватель с болезненной ко мне привязанностью…

– Это в обе стороны действует, – Мера спустила с небес на землю. – В привязанности увязают все участники.

– Шутишь? – Лара оторвалась от окна и уставилась на подругу. – Он еще может привыкнуть, скажем, к удовольствиям в постели, но я-то точно не смогу. Мое сердце давно занято Панту и вряд ли здесь что-то можно исправить…

– В Панту все идеально, кроме одного: он давно мертв.

– Сегодня ты ужасно строга к моим иллюзиям, – подытожила Лара и выдавила улыбку.

– Боюсь за тебя и не знаю, чем помочь, – пожала плечами Мера. В слабом свете дорожных фонарей она казалась растерянной. – Когда дело касается хранителей договора, не знаешь, с какой стороны подступиться. Поэтому и предлагаю использовать все пути.

– Постель белобрысого самодовольного созвучного не самый лучший вариант, – вздохнула Лара и снова посмотрела в окно. – Последнее, чего я хочу, – это забеременеть от него,– и тут же поспешила предупредить возможные увещевания: – понимаю, что ребенок нужен, но не от этого же недоразумения…

Мера сверкнула белоснежной улыбкой.

– Если дело только в этом, могу отдать тебе мои порошки от беременности, они давно лежат без дела. Там где-то на пару месяцев. Вдруг нескольких раз хватит, чтобы наш созвучный дознаватель сошел с ума от любви и нашел настоящего убийцу? Подумай…

– Подумаю, – усмехнулась Лара и покачала головой. Все-таки Мера была удивительной женщиной, всегда боролась до конца. Ларе было проще отступить, затаиться, переждать и подумать. Мера шла вперед, даже когда не знала, правильный ли выбрала путь.

Вышли из кареты около сада академии. Здесь уютно горели огни и даже ветерок казался теплее, чем в городе. Лара улыбнулась: как хорошо вернуться домой! За восемь лет пребывания тут привыкла и к благоухающему по весне саду, и к воинственным грифонам по периметру крыши особняка, и к ненужно-пафосному главному входу. Здесь каждая мелочь была родной. Приходили и уходили студенты, менялись преподаватели, суетилась жизнь вокруг, а у темных сердец все казалось нерушимым и устойчивым. Надежным, как вечный покой.

– Если что, порошки у меня здесь, – как бы невзначай заметила Мера, когда они собрались расходиться по разным концам коридора. – Привезли сюда и не забрали…

– Бывает, – Лара расцеловала подругу на прощанье. – Иногда кажется, что-то нужно больше жизни, а проходит время, и ты удивляешься, чего это так завелся.

Мера махнула рукой, подмигнула и направилась к своей двери. Вероятно, Зилант уже приехал, и она спешила к мужу.

Лара улыбнулась и потопала к себе. Ни секунды не сомневалась, что порошки у подруги в академии, где она бывает крайне редко. Вряд ли у супругов Магреев вообще дошло до их использования. Мера всегда хотела ребенка, а Зилант, как всякое темное сердце, просто не привык думать о последствиях.

Природа, одаряя универсальной магической силой, взамен отнимала многие из обыкновенных радостей. Например, возможность иметь детей. Темные сердца не только не могли зачать с себе подобными, но и со всеми прочими зачинали с большим трудом. Дети были скорее еще одним подарком судьбы, чем событием, которого надо опасаться, если весело проводишь время в постели. Случались, конечно, исключения, но они только подтверждали правило.

Привычно толкнула дверь своей спальни и вошла. Прежде чем за спиной хлопнуло и зажглись магические огни, чьи-то крепкие руки до боли сжали плечи, и Лару почти впечатало лицом в стену.

– Что вам нужно? – прошептала она, пытаясь повернуть голову и не поцарапаться. Хотелось понять, кто пожаловал.

Вместо ответа ее вдавили в стену так, что стало не вдохнуть. Лара прикрыла глаза и привычно потянулась к силе. Волна внутри всколыхнулась, но адастровый браслет тут же подавил ее. Магия не ответила. Зато тело отозвалось болью, действие побрякушки не прошло даром.

Человек за спиной прижался к Ларе, фиксируя ее, не позволяя отклониться от холодного камня. Зажал ей рот одной большой шершавой ладонью, а другой пробежался по шее и, нащупав там цепочки с украшениями, рванул их с неестественным, почти звериным остервенением. Лара вскрикнула: стальная нить плетения содрала кожу. Дернулась, пытаясь высвободиться, но тщетно.

– Не ори, не услышат… – прошелестели над ухом. – Зато я запросто сверну рыжую головешку.

Нахмурилась. Голос был незнакомым. А потом краем уха уловила атакующее заклинание. Гость пожаловал не один? Рванулась прочь от стены. Поздно! Тело прошило новой порцией боли, и все вокруг заплясало в черном танце магического забытья.

Очнулась от резкой вони: кто-то поддерживал ее голову и пихал в нос тряпку, смоченную кошачьим секретом, не меньше. Открыла глаза. Поймала встревоженный взгляд дознавателя. Отчего-то даже не удивилась, что здесь именно он!

– Я думал, придется бежать за целителями, – ухмыляясь, поделился Тартис. Осторожно убрал руку и уложил голову Лары на подушку. – Воды?

– Достаточно будет, если уберете свою вонючую тряпку, – проворчала хозяйка комнаты, с трудом соображая, что же все-таки произошло. И как она, во имя всех пернатых, оказалась на кровати… И зачем он уселся рядом… Тяжело сглотнула и поинтересовалась: – Что случилось?

– С радостью услышал бы вашу версию, – дознаватель поднялся на ноги, подошел к прикроватной тумбе, положил на нее источник вони и откупорил небольшую, с пол-ладони, склянку с синей жидкостью. Смочил ею очередную тряпочку и потянулся к Лариной шее. – Надо обработать. Может воспалиться.