Прозвище немой карлик, выполнявший в гостинице функции администратора, получил за шумную походку — он топал, как целый полк шагающих строем подкованных чугунков.

Мы прошли узким, слабо освещённым коридором, затем свернули в другой, точно такой же. Остановились в его торце, у некрашеной дощатой двери с нарисованным красной краской номером «девять».

Топотун вытащил из кармана брякающую связку ключей и проворно отцепил один из них. Крякнул замок, щёлкнул выключатель, а лампочка под потолком осветила голые серые стены, два шкафчика для одежды, стол, табурет и две узкие, аккуратно заправленные койки.

Моё обиталище на ближайшую пару дней.

И только моё — пока не подселят соседа.

7 февраля

Сосед появился рано утром, едва я продрал глаза.

Из коридора донёсся топот — приближался Топотун, но вместе с ним шагал кто-то куда менее шумный. Они затихли, в дверь стукнули пару раз, скорее для проформы, и она со скрипом распахнулась.

— Здорово, рыжий, — сказал ввалившийся в комнату узкоглазый и скуластый субъект с серебряной паутинкой на щеке.

— И ты не хворай, Чингис, — отозвался я, пожимая протянутую ладонь.

Сталкер по прозвищу Чингисхан — такой же вольный ходок, как и я, только он больше любит охоту на биомехов, чем сбор артефактов. Парень он неплохой, не храпит, не делает глупостей, знает меня и приставать с расспросами не будет, но мне любой сосед — что нож в горло.

— Ты устраивайся пока, — сказал я, поднимаясь. — А я пойду в «Пикник», съем чего-нибудь.

Во владениях Кали оказалось почти пустынно, только дремал над кружкой пива торговец по прозвищу Мохнатый, да деловито насыщалась «бригада» наёмника Фомы. С ним мы обменялись кивками, а перекупщик отправил в мою сторону умильную, даже благостную улыбочку.

Он, подлец, не стал бы спорить, начни я таскать хабар ему, а не Старьёвщику.

— Привет, Кали, — сказал я, подойдя к стойке.

— Явился? Что надо? — буркнула она, отрывая глаза от дивика, по которому шли новости.

— Жениться на тебе хочу, — проникновенно сообщил я. — И жить в любви и согласии до конца дней своих. А для начала — съесть чего-нибудь такого, в чём будут калории, жиры, белки и углеводы.

Мохнатый, судя по бульканью, едва не подавился пивом, один из наёмников сдавленно хрюкнул. Барменша нахмурилась, метнула на меня свирепый взгляд, но тут же заулыбалась, махнула рукой.

Правой верхней.

— Убить бы нахала на месте, — сказала она. — Но тебе повезло, я сегодня добрая.

— Ценю и даже ликую. — Я взгромоздился на высокий табурет около стойки и принялся ждать завтрака.

В качестве вместилища калорий и прочих жиров мне была предъявлена большущая яичница с колбасой и сыром, а также пара бутербродов. От водки я отказался, решив, что ещё рано, взял бутылочку чистой воды, которая внутри Барьера стоит не меньше, чем виски двадцатилетней выдержки.

Я неспешно жевал, поглядывал на дивик, где мелькали кадры из охваченного очередным бунтом Лос-Анджелеса. В то, что происходило в зале, особенно не вслушивался, отмечал только негромкие переговоры Фомы и его подручных.

Стукнула дверь, ведущая наружу, и через несколько мгновений меня хлопнули по плечу.

— Привет, Лис! — воскликнул Сириус так радостно, словно я был его родной мамочкой, обретённой после пяти лет разлуки. — Очень хорошо, что я тебя отыскал сегодня!

Я покосился на него и хмыкнул максимально скептически.

Но такие штучки для нашего Сириуса всё одно, что бронезавру — дробина.

— У меня есть заказ! — воскликнул он. — Не тот, о котором мы говорили позавчера, а совсем другой!

— Что, туристов по локации водить? — спросил я. — Сопли им вытирать и так далее?

— Нет! Нет! Тут всё серьёзно! — Обрадованный тем, что его не послали сразу, Сириус замахал руками. — Заказчик — серьёзная научная организация, фонд с мировым именем! Им нужно провести обследование территорий в Сосновом Бору, в районе Лубенского озера.

— Обследование территорий? — спросил я.

Мне приходилось несколько раз работать на научные организации, имеющие интересы в Пятизонье, собирать для них образцы автонов, чугунков, даже почвы и воздуха, заниматься доставкой зондов и датчиков в определённые точки и забирать их через некоторое время.

Но с подобной терминологией я сталкивался впервые.

— Ну да… как бы это… — Сириус сделал неопределённый жест. — Они дадут тебе оборудование, ты возьмёшь его с собой, пройдёшь по обговорённому маршруту, вернёшься и сдашь оборудование.

Похоже, он сам не до конца понимал, что хотят заказчики.

— И всё? А если придётся чуток отклониться в сторону? — Я запихнул в рот последний бутерброд и запил его водой.

Из объяснений посредника стало ясно, что заказчики понимают специфику, осознают, что некоторые участки могут быть в принципе непроходимыми, и на небольшие отклонения закроют глаза.

— Ну что же… — сказал я, выслушав дифирамбы Сириуса насчёт моего опыта и умения ходить по локациям. — Остался главный вопрос — сколько твои большеголовые платят?

Обычно научники прижимисты и не любят тратиться, но порой встречаются заваленные грантами исследователи, которым некуда девать деньги. Когда подобные типы появляются на Обочине, то праздник наступает у многих — у сталкеров, у наёмников и даже у торговцев.

— Платят хорошо, — Сириус осклабился и, пригнувшись ко мне, шёпотом назвал сумму.

Да, похоже, тут как раз второй вариант.

— Вот лахудра, — сказал я, чувствуя, как желание поотлёживать бока в «Бульбе-Хилтон» ещё пару дней отступает перед прагматичными соображениями. — И когда надо выходить?

— Я знал, что ты согласишься! — воскликнул посредник. — Сегодня!

— Тогда… — для солидности я сделал паузу, подвигал бровями, изображая сомнения, возвёл очи к потолку, такому грязному, что он напоминал опрокинутый вверх тормашками культурный слой очень древнего поселения. — Тогда я согласен. Где там обретаются твои заказчики? Они здесь?

— Конечно. Прикатили сегодня утром из Брагина. Ждут в переговорнике у Тихого.

Помимо гостиницы для сталкеров, на Обочине имеется несколько небольших заведений, где денежные гости из-за Барьера могут в комфортных условиях провести пару дней, а также без лишних глаз встретиться с кем нужно. Одно из них, расположенное на северной окраине, рядом с весёлым домом матушки Жужу, принадлежало Славке Тихому, очень неприметному и крайне влиятельному воротиле.

Так что тут, скорее всего, и он в доле.

— Пошли, что ли? — Я слез с табурета, кивнул Кали и зашагал следом за Сириусом.