Даже не стараюсь удержать смех, хотя приглушаю его тыльной стороной ладони. И всё же замолкаю, столкнувшись с грозным взглядом.

– Располагайся, принцесса, – едко усмехается парень, окидывая меня грозным взглядом. – Мы здесь надолго.

Снова это ненавистное прозвище. Вроде бы он подчёркивает, что я выше него, но чувствую я себя при этом словно жвачка, прилипшая к подошве его ботинок.

– Может уже хватит меня так называть? – раздражаюсь, но из-за того, что приходится говорить шёпотом, я похожа на пыхтящего ёжика.

Мы подошли к другой фазе нашего взаимоотношения. От молчаливого и нарочитого игнорирования к словесной стычке – и так по кругу. Всегда одинаково. Какое-то время он делает вид, что меня и вовсе не существует, потом выдаёт какую-нибудь гадость. Я моментально отвечаю ему тем же. Мы перекидываемся колкими фразами, затем обоим это надоедает: снова наступает время игнора.

– А как мне ещё тебя называть? – фыркает самодовольный тип. Боже, уж лучше бы меня раздавили его обожательницы.

– У меня, знаешь ли, есть имя!

– Знаю.

Нарочитое спокойствие со стороны Вита подливает масла в огонь. Смотрю на него сверху вниз, тщательно представляя себе, что он всего лишь таракан. Хотя нет. В случае Вита, он, скорее, паук. И хоть я сейчас сверху, в его сети уже давно попалась.

Располагайся…

Ему, кажется, вполне удобно. Естественно, я не смогу вот так развалиться. Но есть кое-что, чего мне до безумия хочется сделать… нет, не это… второй пункт.

Наклоняюсь, чтобы подхватить туфли под шпильку. Снимаю по очереди, не сдерживая вдох облегчения. Так-то лучше.

Подхожу к двери, прислоняю ухо, чтобы послушать. Ничего не слышу, оборачиваюсь, расслабленно опускаю плечи, опираюсь на стену, скрестив руки.

– Думаю, они ушли.

– Недооценивать их упорство – большая ошибка.

– Видимо, пережитая, – размышляю вслух.

– Я их не боюсь.

– Не боишься? – Пришло моё время усмехаться. – Поэтому сидишь здесь?

Вит упрямо поджимает губы, затем перекатывает голову из стороны в сторону, разминая шею. Хруст суставов отчётливо слышен в тесном помещении.

– Я их не боюсь, – повторяет Вит. – Просто…

Его голова опускается вниз, почти касаясь подбородком груди. Красная лампочка вспыхнула где-то в глубине сознания, словно сигнализация. Пусть он не договорил, я всё поняла.

Вит устал.

Концерты изнуряют его, высасывая всю энергию, до мельчайшей крупинки. И последнее, что ему хочется в такие моменты, так это столкнуться с компанией вопящих девчонок. Ему проще пересидеть в тёмном одиночестве, чем с боем пробираться наружу.

Почему я сразу об этом не подумала?

– Я поговорю с Леоном об усилении охраны и о сужении круга лиц, которые могут получить пропуск за кулисы.

– Мне не нужна твоя помощь.

– Знаю, – копирую его тон. – Но это не помощь, а обязанность.

Которые я не выполняю в должной мере. Я зациклилась на своей обиде, хоть и старалась заботиться о парнях в равной мере, все же делала это спустя рукава.

С Гаем проще. Ему не нужно столько внимания. У него есть всё для комфортного существования. Всё, что от меня требуется, это вовремя напомнить ему о графике съемок или записи треков, также снабдить съестными припасами, кофе и всё в этом духе.

С Витом же куда сложнее. Он никогда ничего не просит. Мне приходится самостоятельно узнавать, путём наблюдения.

Я вновь прижимаюсь к двери, чтобы послушать. Морщусь, когда слышу топот. Вит прав: они настырнее, чем я думала.

– Почему у Гая нет такой проблемы? Почему они липнут только ко мне?

Оборачиваюсь, удивлённая тем, что Вит не издевается, а вполне серьезно что-то у меня спрашивает.

– Эм… ну…

Парень понимает моё замешательство по-другому, поэтому тут же добавляет:

– Забудь.

– Это же очевидно, – вздыхаю, вновь опираясь на стену. Как же мне хочется сесть и расслабиться. Но я никогда не бываю подходяще для этого одета. Стоит мне опуститься на корточки, как моя юбка треснет по швам.

Почему фанатки больше зациклены на Вите? Если бы я отвечала самой себе, то призналась бы, что Вит красивее, загадочнее и… чего уж там, сексуальнее.

Гай никогда не вызывал у меня и половины тех чувств, которые вызывает этот грубиян, даже пуская в меня недовольные стрелы. Но Виту ведь я не могу сказать подобную ахинею, поэтому придерживаюсь нейтральной причины.

– Не собираешься продолжить? – нетерпеливо окликает Вит, заинтересовавшись моим ответом.

– У него есть Вили.

– П-х! – фыркнул Вит. – Глупо было думать, что ты можешь сказать что-то стоящее.

Меня бросило в жар. Обидно. Но я не даю ему об этом знать, развивая свою мысль.

– У Гая есть девушка. Он афиширует свои отношения. Они везде и всюду постоянно вместе. – Расстёгиваю пуговички на жакете. – Что? – спрашиваю, поймав слегка опешивший взгляд. – Здесь жарко и нечем дышать.

Вит пропускает моё нытьё мимо ушей, возвращая нас к теме разговора.

– То есть Вили – ширма, которой он прикрывается.

– Нет! – Вот теперь возмущена я. Борт жакета разлетается, а грудь, облачённая в нежный шёлк, выпячивается сама собой. – Конечно, нет! Все знают, что его сердце занято. Ещё со времён всем известного видео, где он напрямую об этом сообщает. А твое сердце свободно. И каждая из них, – указываю головой на дверь, – мечтает занять его собой.

– Бред какой-то.

– Им об этом скажи. В конце концов, каждая мечтает влюбить в себя рок-звезду.

– И ты тоже?

– Что? – хлопаю ресницами.

– Неужели наша маленькая принцесса тоже мечтает о рок-звезде?

Вит в два счёта поднимается на ноги. Рука, удерживающая телефон задрожала, отчего свет заметался по кладовке. Он шагнул в мою сторону, я быстро отступила, напоровшись на свои туфли. Отталкиваю их в сторону, чтобы продолжить вжиматься в стену.

– Не называй меня так!

– Принцесса, – издевается Вит, повторяя ненавистное прозвище. – Давай, раз уж мы заперты наедине, скажи мне, ты тоже мечтаешь о рок-звезде?

– Нет, – выдаю я не слишком уж убедительно, затем повторяю более уверенно: – Нет.

Даже когда я на высоких каблуках, между нашими макушками огромная разница, а уже без них я кажусь лилипутом в сравнении с ним. Вздёргиваю подбородок, переворачиваю телефон, чтобы фонарик освещал наши лица. Слишком опасно не видеть хищника, когда находишься с ним лицом к лицу.

Не могу представить, как природе удалось создать глаза такого оттенка, какими награждён Вит. Слишком синие и слишком яркие, они сверкают даже во мраке.