«Не смей приближаться в стенам миссии, отродье!» — пробившийся в канал мыслеречи голос оборвал мысль. Но ответить или хоть что-то возразить я не успел: канал разорвался.

Многие стоявшие на причале ксаты были без татуировок на морщинистых лбах, и радужки их глаз обычных расцветок: в основном карие, но встречались и голубые, и зелёные. Но все они обычны, в отличие от моей, серебряной с синим отблеском.

Вскоре корабль причалил. В гордом одиночестве на палубу поднялся ксат без татуировки. В богато расписанных золотыми и серебряными нитками одеждах; с длинным посохом в руке, украшенным драгоценными камнями; и надменным взглядом.

Капитан корабля поклонился зашедшему ещё сильнее, чем Налдасу, лбом достав до палубы, и сев на колени. Получилось тому встать лишь когда ксат что-то тихо сказал. Преисполнившийся гордости капитан отчитался о путешествии, сообщил что проблем не возникло и команда рада исполнить какую-то миссию. После этих слов матросы поклонились, ксат что-то прошептал и направился обратно к причалу, а капитан отдал приказ готовится к приёму священных даров.

— Прошу, следуйте за мной. И молчите, — заговорил Налдас, когда ксат в дорогих одеждах вернулся к делегации.

Медленно спустившись по пружинящему трапу — я наконец очутился на твёрдой не раскачивающейся от волн поверхности. Вестибулярный аппарат почуял неладное и сознание повело в сторону и если бы не посох, то запутаться мне в собственных ногах и барахтаться в воде. И не только мне одному. Налдас так же отвык от устойчивой поверхности, но за считанные секунды отбросил наваждение. Ксат кивнул мне и уверенной и лёгкой походкой направился в сторону города.

Я отправился за Налдасом, по пути разглядывая вереницу ксатов без татуировок на морщинистых лбах, со священным трепетом во взгляде смотревших на сородича в дорогих одеждах. За разумными тянулась вереница узких телег, в каждой из них лежал с десяток плетёных корзин с продолговатыми белыми свёртками.

Прибытие кораблей торговой флотилии было чем-то обыденным для населения города, но и те редкие пришедшие зеваки смотрели на флотилию, ксатов и нас двоих взглядом, полным ненависти, презрения.

Были и разумные, смотревшие на нас безучастно. Они отличались от простых зевак кожаным ошейником, посохом в левой руке и тем, как они защитным полукольцом собственных тел отгородили причал от остального порта. Эти люди, равнинные эльфы, тройка дворфов и орк явно служили ксатам, ограждая последних от озлобленной городской толпы.

— Лик’Тулкис? — заговорил Налдас, когда мы отошли от охранников с кожаными ошейниками.

Я настолько углубился в собственные мысли, что едва не подпрыгнул от неожиданности. За последние минуты произошло слишком много, но одна деталь была гораздо важнее остальных: нам не встретились представители других рас, не считая охранников на причале. В порту суетились одни люди и лишь изредка показывались равнинные эльфы, да и те поголовно носили кожаные ошейники. Каждый из ратонов таскал тяжести, грузил повозки или получал удары плетьми по спине. Нехорошие доводы подтверждала их одежда, если эти серые изношенные лохмотья можно назвать этим словом.

— Прошу, не отставайте, если не хотите пострадать, — не останавливаясь, Налдас показал на вымощенную жёлтым камнем дорогу, ведущую вглубь города.

— Почему, что мне угрожает? И куда ты меня ведёшь?

— Это для вашей же безопасности. И мы направляемся в банк.

— Необходимо раздобыть деньги? — от накатившего возбуждения я едва не улыбнулся. Я подгадаю удобный момент и сбегу. Сперва надо убраться из города: мне слишком много непонятно, да и смотрят на нас косо. Направлюсь по дороге на юг да в какой-нибудь деревне разузнаю, что к чему в этих краях. А там и на поиски мамы с сестрой отправлюсь.

— Не совсем, — отвечал ксат. — Редко в одном городе одновременно банковское отделение миссии, и сама святая миссия. Город Гантар — исключение.

— Если не за деньгами идти в банк, то зачем?

— В банковском отделении, как и в здании миссии, есть маяк дальней связи. Нам удобней воспользоваться маяком в банке: священная миссия в ближайшие дни занята.

— Маяк дальней связи?

Такое количество непонятных слов пробуждало воспоминание, когда я без движения лежал в орочьем шатре и гадал над смыслами тех или иных слов. Кстати, об орках: как Кагата поживает? Хорошо бы разузнать о ней, как и о сестре равнинного эльфа, что у орков помог мне информацией.

— Да, маяк дальней связи. Он позволит связаться с разумным вне зависимости, где именно он находится. Я поклялся связаться с вашей… знакомой, когда мы прибудем в Гантар.

— С кем? — сердце остановилось в ожидании заветных имён.

— Не так давно она встретила вас и проводила до гостиницы, в портовом городе.

— С Изу…

— Прошу вас, — Налдас легонько прикрикнул, возвращая мой разум к нормальному состоянию. — Оставим разговоры, нам следует поторопиться.

Если бы не Налдас, то я бы так и встал на дороге. Зачем понадобилось тащить меня за многие тысячи километров, чтобы просто поговорить? Разве на острове ящеро… Вот вроде бы уже привык ящеролюдов ксатами называть, да проскочит иногда. Но это не так уж и важно. Главное — решить, что делать сейчас.

Бежать, или поговорить с тётей?

Погрузившись в раздумья, я лишь мельком осматривал город. Засохшую комьями грязь на мощёной дороге отпинывали прохожие, снующие в хаотичном ритме к центру города и обратно в порт. Дувший из него ветер гнал в город солёный воздух с ароматом тухлой рыбы и лежалых водорослей. Заскорузлые стены деревянных домов медленно сменялись каменными постройками с потёкшими кляксами грязи.

Каждый встречный смотрел на нас двоих как на чумных бродяг. Иногда спина покрывалась испариной от испепеляющих взглядов, ненавистных возгласов и сдавленной ругани. И будто что-то единственное останавливало горожан от такой весёлой забавы, как наше линчевание. Но что мы могли сделать жителям города? Мы же только приплыли, и я даже не знаю, куда направляемся. Неужели мамины слова о том, что разумные ненавидят ксатов — правдивы? Хотя, мама всегда права.

Получается, если я сбегу и останусь один, то с высокой вероятностью умру? Я не знаю ни цену деньгам, ни устоев и нравов людей, ни той же карты местности. Как слепой щенок бу…

— Мы пришли, — Налдас резко остановился. Я настолько глубоко закопался в мысли, что налетел на ксата, но мой сопровождающий не заметил этого.

— Прости, — я поспешил извиниться.

— Это я виноват, что так резко остановился. Прошу, следуйте за мной.

Налдас показал на каменное здание с широкой массивной дверью, очищенными от грязи стенами, застеклёнными окнами и рисунком на каменной стене под самой крышей. Роскошное здание в сравнении с полуразвалившимися лачугами в порту. Но такое ухоженное здание в городе было не одно. Мы пришли в его центр на самую оживлённую улицу: в толпе сновали юркие мелкие спины; равнинные эльфы с кожаными ошейниками тянули небольшие тележки; а лавочники на обочинах зазывали прохожих посмотреть на свой товар.

В банке было не менее оживлённо, и внутренняя отделка не уступала внешнему виду. Всё освещали магические камни и свечи в витых светильниках то ли бронзовых, то ли золотых. Ковры покрывали всю площадь огромного зала, заполненного людьми.

— Прошу, подождите здесь, — Налдас подвёл меня к скамейке, занятой разумными. При нашем приближении они подскочили и постарались отойти подальше, окинув нас брезгливым взглядом.

Сидя в одиночестве — я рассматривал толпящихся в зале разумных, среди которых был дворф и даже ратон без ошейника. На ногах одних разумных были надеты высокие кожаные ботинки с теснённым узором, у других же обувь украшали заплатки. У одних штаны из кожи и холщи по фигуре, у других мешковина со складками на коленях и у стоп. Кто-то отряхивал пыль с пошитых по фигуре курток и рубах, поправляя шапки с брошками на боку или без них, или просто приглаживал чистые волосы — другие не обращали внимания на пятна засохшей грязи на рукавах, а в ладонях теребили если не засаленные тряпичные шапки, то бесформенные задрипанные кошельки. У первых, помимо ненависти ко мне, на лицах отражалось нетерпение и скука; у вторых, помимо ненависти ко мне — нервозность и волнение. Практически у всех первых на запястьях виднелись браслеты, как на моей левой руке — у вторых их не было и толпились они вокруг тех, у которых подобные браслеты были.

К возвращению Налдаса разглядывать разумных мне надоело, и я просто пялился в одну точку. Ксат пригласил меня в дальнюю часть зала, где перед крепкой дверью сидела троица с мечами в ножнах. При нашем приближении они встали и поклонились нам, а на их шеях мелькнули такие же ошейники, как и охранников в порту.

За дверью шёл коридор, утопающий в свете магических светильников, с деревянными стенами с резным орнаментом и отполированным каменным полом. Дверь в конце коридора