Так как торс был голый, тосразу было заметно, что «пропали» рёбра. Ихстали покрывать рельефы мышц. Грудные мышцы так же«надулись». Появился пресс, стали больше бицепсы, трицепсы ивсякие такие мышцы рук, увеличились крылья, увеличилась трапеция. Последнее яуже понял, только ощупав. Нодальше мне недали исследовать своё тело. Снова прозвучал голос издинамиков.

—Это было… занимательно,— сиронией проговорил тот старикан.— Всё жемой вопрос, который имел место быть, можно линазывать вас человеком. Пока лично явас могу квалифицировать как дикого зверя, которого временно спустили сцепи. Но, повторюсь, это моё мнение. Асейчас… товарищи!— видимо онобратился ктем, кто был впомещении.— Давайте посмотрим, как онсейчас справиться сэтим простеньким испытанием… снова, пять километров. Приступайте, молодой нечеловек.

Что-то внутри меня начало злиться, беситься. Онпросто насмехался над тем, что сомной стало. Они сами сделали меня таким, новиноват был я? Не-е-ет. Виноваты они. Если они сделали меня НЕчеловеком, тогда они точно НЕлюди. Итакие, как они, точно неимеют права насуществование! Ияэто сделаю, когда-нибудь… ядолжен это сделать… нокак?

Рванув, ястал продумывать, что вообще могу сделать. Ипришёл кочень невесёлому для себя умозаключению. Сейчас мои возможности ограничены максимально. Всё, что ямогу, это только изучать всё, что только могу. Помещения, вкоторых нахожусь, считать шаги отмоей комнаты доразличных помещений… ядолжен изучать всё, что только могу икак могу!

Когда явырвался изплена собственных мыслей, поняв, что двигаюсь почти наавтомате, заметил, что бегу ябыстрее. Невразы… нобыстрее. Это заставляло задуматься. Получается, что мышцы, которые янарастил, что съеденная еда— это непросто… пафос, показуха, ареальное изменение моего тела. Иэто хорошо… это просто замечательно. Значит, если что-то язадумаю, тоэто будет основываться намоём физическом состоянии. Ноони меня гарантированно будут держать голодным… ладно, придумаем что-нибудь. Несмогут жеони меня двадцать четыре насемь, или сколько тут часов идней внеделю, держать голодным.

—Одиннадцать споловиной минут напять километров!— восторженно, либо наигранно-восторженно, через динамик было непонятно, проговорил старикан.— Это просто самый лучший результат, который явидел! Чуть больше двух минут накилометр! Выточно нечеловек. Человек такое может, только если его тело заменено минимум напятьдесят процентов… это касательно ног илёгких. Вы— мутант. Как минимум. Нечеловек… пока отдохните. Мыобсудим, что икак свами будем делать дальше. Столько возможностей… столько информации… однако… однако…

Снова издинамиков доносилось только бормотание. Янемогу понять, помехи были громче. Ноязнал, что дальше помне будут стрелять. Вот только незнал, изчего. Раны должны зарастать сами, это радует. Нояточно буду чувствовать всю боль. Икэтому… морально сложно приготовиться. Как кболи вообще можно приготовиться? Даникак. Нояоней знаю.

—Итак…— усмехнулся старик спустя минут пять.— Испытание номер три. Мырешили неподставлять наших бойцов, авоспользоваться штатными средствами этого помещения.

Вэтот жемиг изстен начали появляться турели различных калибров. Даинетолько изстен, внекоторых местах было видно, что они поднимались ииз-под пола… иихколичество поменьшей мере напрягало. Они меня небудут убивать, ноточно иберечь небудут. Имвыгодно, чтобы япотратил как можно больше… себя? Даже незнаю, как это обозвать. Имважно, чтобы часть той… Тьмы оставалась вомне, чтобы ямог жить иненакинулся наних, как натот кусок мяса.

—Итак, кхм-кхм, орудия начнут работать спустя пять секунд, как язакончу отсчёт,— спокойно, даже скаким-то наслаждением говорил он.— Ваша задача уложиться запятнадцать минут. Неуспеете… будет наказание. Какое? Потом поймете. Итак. Три… два… один…

Ноль!

Ярванул сместа, смотря посторонам. Пулемёты сопровождали меня, дула были направлены точно намою тушку. Ячувствовал чьё-то пристальное внимание, нопрекрасно понимал, что, кроме людей… замной следит ещё и… ИИ? Возможно. Аможет, ипросто виртуальный интеллект, который был сильно урезан инемог развиваться, урезан всвоих возможностях. Откуда, черт возьми, яэто знал⁈

Яуспел добежать додомов изамгновенье доначала стрельбы нырнул, как мне показалось, внаиболее безопасную точку. Нояошибся. Сильно. Бетон был прострелен, авместе сбетоном имой живот. Три патрона достаточно крупного калибра проделали вомне дырки размером скулак, которые наглазах начали зарастать. Нояначал словно таять наглазах.

Ярванул дальше. Стоять наместе невариант. Несмотря нато, что тут столько укрытия, это лишь… макет. Его прострелят, уничтожат, апотом ранят именя. Иранят при этом нетолько чёртовы турели, ноисами стены, которые осколками посекут кожу, мышцы… что произошло исейчас. Ячувствовал, как вспине застряло несколько осколков, как регенерирующие ткани ихвыталкивают… ноони там были изамедляли регенерацию, заставляли меня терять собственную массу.

Издинамиков доносились восторженные голоса. Они звучали удалённо, нояслышал вних радость. Если быневыстрелы, ябыдаже смог разобрать, что там было, что там говорилось. Янапрягал слух, как только смог, носкаждым новым ранением, аихстановилось всё больше, яначинал хуже слышать. Инетолько слышать, хуже видеть, хуже бежать…

Моя скорость снижалась, авыносливости становилось всё меньше именьше. Появилась одышка, ноги начали наливаться металлом. Яснова начал падать ивременами ускользать отпуль, ночаще… чаще помне прилетела новая партия боеприпасов. Ноявставал иснова продолжал бежать. Иябежал. Бежал. Бежал.

Моё тело дергалось отпопаданий. Иногда боеприпасы застревали вкостях, иногда отрывали что-то смясом, например, один раз так вырвало руку изплечевого сустава. Испугался лия? Где-то глубоко внутри, да. Ноябольше был зол, всё больше мой разум застилала тупая ненависть, которую хотелось куда-нибудь выплеснуть. Ноянемог, когда яприближался кназемным турелям, они тут жескрывались под полом. Это бесило. Ещё больше язлился, ещё больше хотел все тут начать крушить.

Апотом яупал. Просто упал инесмог подняться. Вушах стоял только звон. Дышать было невероятно тяжело. Перед глазами всё застилала едва прозрачная красная пелена. Янемог пошевелить ниединой конечностью. Хотя руку яподобрал, иона, вроде, начала прирастать. Япросто… остался без сил.

Вкакой-то момент все пушки, пулемёты натурелях стихли. Яэто понял потому, что перед глазами перестал падать пули. Сколько раз вменя попали, пока ялежал? Янезнал. Намне, скорее всего, даже живого места небыло. Япопытался перевести взгляд вниз, нонесмог. Глаза неслушались. Веки незакрывались. Апотом меня накрыла тьма.

Всебя япришёл снова всвоей камере. Только стены иничего более. Бегло осмотрел себя. Даже штаны спадали, если кратко говорить отом, насколько ябыл худ. Живот впал. Рёбра впрямом смысле слова разрывали кожу. Руки полностью состояли только изкостей. Анакончиках пальцев были только кости. Япопытался приподнять руку, нонесмог. Мышц просто небыло. Ничего небыло. Ядаже непонимал, как яещё жив.

Апотом внос ударил запах. Ядаже незнал, как его охарактеризовать… как пахнет сырое мясо? Вот именно его яипочувствовал. Япопытался увидеть его, попытался понять, где оно, нонемог. Глаза недвигались. Ноячувствовал какое-то шевеление вспине. Мышцы… хоть там они ещё были. Янапрягся, насколько мог и… бросил себя всторону этого мяса.