тебе сейчас крайне непросто. Со своей стороны обещаю максимально ввести тебя в курс дела. Расскажу то, что смогу. Единственный вопрос, который я хотел бы тебе задать сейчас лично: понимаешь ли ты, что по стечению невероятных обстоятельств ты оказалась здесь, за сотни тысяч световых лет от своего дома и вернуться у тебя не получится? По законам Империи все переселенцы добровольно соглашаются на жизнь в Альянсе. А Империя обеспечивает достойную жизнь и оказывает поддержку.

— Добровольно. Ключевое во всем этом слово. Я попала случайно. На меня тоже распространяется эта мера?

— Твой случай будет расследоваться отдельно. Понимаешь ли, сейчас в Империи непростые времена. Любое подозрительное событие берётся на особый контроль. Дознаватели с Илларии уже оповещены и направляются к ближайшей обитаемой планете для встречи с нами. Уверен, что это простая формальность, тем не менее, я как человек, подчиняющийся военному уставу, обязан был сообщить об инциденте.

— Я понимаю. Если подобное попадание к вам людей действительно исключение, то вполне объяснима ваша тревога. — в горле встал ком, мешая говорить. Я до последнего надеялась на то, что капитан, поняв какую чудовищную ошибку совершил, вернёт меня обратно. Стараясь не хлюпать носом и не моргать, чтобы не выступили предательские слёзы, я постаралась улыбнуться.

— Мира, я понимаю как тебе тяжело. Обещаю, что и я лично и вся команда сделает твоё пребывание здесь максимально комфортным. Тебе выделили каюту и сейчас тебе следует отдохнуть. А утром заглянет сержант Алостро и покажет тебе на этом корабле все, что понадобится. Кроме того, я приказал настроить твой личный декодер и внести в него код доступа в мой личный отсек корабля.

Вирада, стоявшая рядом со мной, вздрогнула. Кажется, мне оказана величайшая честь. Потому я поблагодарила капитана. Не успел он в ответ кивнуть, как один из членов экипажа, наблюдавший за нами исподтишка, встревожено вскинулся за пультом управления.

— Ваша Светлость! Есть изменения!

Капитан вновь стал собранным, нахмурился и кивнув Вираде, произнёс тоном, не терпящим возражений:

— Сержант Алостро, проводи Миру в ее каюту. А завтра с утра даю увольнительную. Покажи нашей гостье столовую, библиотеку и другие помещения. Помоги сориентироваться на корабле. Мира, я вынужден вернуться к своим прямым обязанностям. Уверен, мы с тобой ещё не раз увидимся.

Двери за нами закрылись так же бесшумно и мы оказались в коридоре.

Ви всю дорогу молчала. А мне не хотелось вступать в диалог. Хотелось обдумать сложившуюся ситуацию. Потому, когда девушка, петляя по коридорам, подвела меня к дверям одной из кают, я выдохнула с облегчением. Дверь, послушная коду на браслете лейтенанта Алостро приветливо распахнулась. Я шагнула вперёд и остолбенела прямо на пороге, потеряв дар речи.

В комнате царил полумрак. Потому как несколько тусклых потолочных светильников не давали достаточно света. Зато давали возможность рассмотреть в огромный, размером с мой рост, иллюминатор, космическое пространство за бортом. Невероятной красоты картина открылась моему потрясённому взору. Миллиарды разноцветных звёзд мигали, соревнуясь друг с другом в яркости. Но самой потрясающей была огромная звезда в центре гигантской спирали. Она была далеко, но ее яркий свет достигал самых дальних уголков темного космоса. И даже без пояснений мне стало ясно, что это та самая Звезда Солара. От красоты гигантского светила у меня перехвалило дух. Однако лейтенант Вирада нарушила всю торжественность момента. Она щелкнула выключателем, будничным тоном начав экскурсию по каюте, что не отличалась большим размером. Основное место в ней занимала кровать. Здесь же, напротив, поместился небольшой железный стул, узкий шкаф с крючками для одежды и тумбочка. В каюте был санузел вполне себе стандартный для гуманоидов. Пришлось лишь повозиться с душем, но я и с ним разобралась, желая побыстрее остаться одна. Будничный тон Вирады заставлял меня внутренне содрогаться от того, что для команды я лишь погрешность, ошибка, досадный инцидент. А мне же хотелось рыдать, уткнувшись в казенную наволочку до тех пор, пока не иссякнут силы. Так я и поступила. Как только раздался щелчок, закрываемой за лейтенантом Алостро, двери каюты, как наружу вырвались судорожные рыдания, которые через пару минут превратились в бурные потоки. Уже не сдерживаемые ничем, слёзы градом катились по щекам. Успокоиться мне не удавалось. Жизнь, что казалась до этого такой обычной, предсказуемой, с далеко идущими планами, рухнула в один миг. И никаких гарантий на будущее. Что меня ждёт в новом для меня мире? Как мне выжить, не зная истории, обычаев, элементарных вещей, что обычно впитываются с молоком матери? Жизнь, что казалось, только началась, грозилась оборваться в любой миг.

— Хватит! — я приказала себе сквозь слёзы. — От воды, что ты здесь развела нет совершенно никакого толка! Нужен план. Но сначала нужно успокоиться.

Я легла на кровать и, широко раскинув руки, принялась за работу. Дыхательная гимнастика-вот залог спокойствия. Мне всегда удавалось совладать с самыми неприятными моментами в жизни, погружаясь в Пустоту. Это я ее так назвала. На самом деле пусто Там не было.

«…Вдох…Выдох…»- дыхание выравнивалось, слёзы прекратились, сознание прояснилось. — «Глубокий вдох… задержать дыхание…медленный выдох…»

Сознание медленно погружалось в глубины Пустоты. Перед закрытыми глазами дрожало серое марево. Клубы приветливо расступались, пропуская меня вперёд.

Пустота… Впервые я поняла, что могу отрешиться от всего вокруг, когда злющая собака выскочила на меня из подворотни. Семилетняя, я остолбенела от ужаса. И первая мысль была: «Меня здесь нет…» В ту же секунду, как я запретила себе смотреть на страшную, покрытую клоками старой, сваленной шерсти, дворнягу, сознание помутнело. Все вокруг стало серым. И я словно шагнула в этот туман. Он принял меня, боязливо отползая. Но после минутного замешательства, серые клубы лизнули мою ладонь и заволновались. Кружась вокруг моих ног, туман льнул ко мне. Я подумала, что это отличное убежище. И уже следующий шаг сделала без опаски. Сквозь дымчатую завесу я видела все ту же страшную псину. Но, к моему большому удивлению, собака лаять перестала. Лишь махала хвостом. И я, доверившись интуиции, протянула к ней руку. Дотронувшись до холки, почувствовала тепло, исходящее от животного. А ещё мне вдруг показалось, что на самом деле собака глубоко несчастна! И виной тому те застарелые раны на боку, что нанесли дурные мальчишки. С тех самых пор она не доверяла людям, видела в каждом угрозу. Я погладила собаку и почувствовала, как ее большое тело вздрогнуло от неожиданной ласки. Я открыла глаза и вновь очутилась на своей улице, напротив стояла псина, но взгляд ее был удивленный, наполненный затаенной надежды. Шагая домой, я знала, что собака идёт следом. И что меня