Пришлось Уховёртке размешивать смесь и при этом внимательно слушать все странные слова и звуки, которые издавал Томас. Она пыталась в точности повторить каждое из них, но это было непросто. Некоторые звуки были очень странные. Но она решила, что чары сработали. Когда она слила в одну миску все составляющие, месиво получилось розоватым, но чем дольше она его размешивала и чем больше произносила слов, тем сильнее оно белело и в конце концов стало бесцветным и только слегка пахло розами.

Уховёртка очень удивилась, когда Томас, договорив, вдруг перевернулся на спину и начал елозить по столу, дёргая лапами.

– Что с тобой? – встревожилась Уховёртка.

– Ничего! – то ли промурлыкал, то ли пробулькал Томас. – Просто… просто… некоторые слова – это я ругался, потому что не мог вспомнить правильное слово!

Уховёртка сообразила, что это он так смеётся – на кошачий манер.

– Ну, будем надеяться, у нас всё получилось, – сказала она. – А теперь что делать? Намазываться этим целиком, с ног до головы?!

Томас мигом вскочил на все четыре лапы.

– Да, только сначала меня, – заявил он. – Я потрудился не меньше твоего. И мне надоело, что она каждый раз, когда злится, насылает на меня глистов.

Пожалуй, это было по-честному. Уховёртка щедро зачерпнула двумя пальцами бесцветной пасты и тщательно натёрла Томаса, пока вся его чёрная шерсть не намокла и не облепила его. Томас съёжился, подобрав лапы, и шерсть встопорщилась на нём иголками.

– Брр! – Он с омерзением потряс передней лапой. – Надеюсь, это потом впитается или испарится.

Зелье и вправду впиталось. Когда Уховёртка уже заканчивала натираться им сама – очень экономно, поскольку паста до ужаса быстро убывала, – Томас вдруг встряхнулся и вмиг снова стал гладким и бархатистым, как всегда.

– Так-то лучше! – Он вытянул заднюю лапу и стал вылизываться, а Уховёртка тем временем обтёрла грязные ноги какой-то тряпкой и намазала остатками пасты ступни и между пальцами.

– Как ты считаешь, поможет? – спросила она.

– Флмпф, – ответил Томас, не переставая вылизываться. – Хорошо бы, чтобы помогло. Не собираюсь проделывать всё то же самое ещё раз!

– Я тоже! – зевнула Уховёртка, когда пробралась наконец ощупью в постель. Ведь до этого нужно было ещё навести порядок в мастерской и расставить всё по местам, чтобы Белла Яга не догадалась, что кто-то что-то брал, а на это ушла целая вечность. Потом нужно было отмыть ноги от слизи, а после этого ещё и оттереть слизистые следы с пола в коридоре. За этим занятием Уховёртка едва не уснула прямо на полу.

И естественно, не успела она, по своим ощущениям, проспать и пяти минут, как Белла Яга уже барабанила ей в дверь и вопила:

– Вставай, ленивая тварь! Мандрагор хочет яичницу с беконом!

– Пусть демона своего попросит, – проворчала Уховёртка.

– Что?! – завизжала Белла Яга.

– Да иду я, иду! – закричала в ответ Уховёртка. – И я вам не рабыня!

– Это ты так думаешь! – заорала Белла Яга.

Неудивительно, что весь день настроение у Уховёртки было самое скверное. Она ругалась шёпотом, пока работала в мастерской, и ругалась вслух, когда ей приходилось продираться через заросший сорняками сад, чтобы набрать крапивы и чемерицы.

– Со мной тут обращаются, будто с рабыней! – бурчала она. – Надоело! И вообще, дождь идёт!

Она продралась сквозь сорняки обратно и швырнула охапку мокрой травы прямо на стол.

– Не так! – рявкнула Белла Яга. – Я сказала – положи травы в котёл, ты, никчёмная тварь!

– А я сказала – я вам не рабыня! – рявкнула в ответ Уховёртка. – Я согласилась быть вашей помощницей, а вы обещали учить меня колдовству, а на самом деле только загрузили работой до полусмерти, и всё!

– Я не обещала учить тебя колдовству! – закричала Белла Яга. – Я взяла тебя из приюта Святого Морвальда, потому что мне нужна была вторая пара рук!

– Значит, вы обманщица, – припечатала Уховёртка. – Вы обманули миссис Бриггс и обманули меня. Вы обещали миссис Бриггс, что станете мне приёмной матерью.

Белла Яга свирепо уставилась на Уховёртку. Она была в таком бешенстве, что карий глаз у неё закатился наверх, а голубой – вниз. Уховёртка не на шутку испугалась, не перегнула ли она палку. Но Белла Яга всего лишь треснула Уховёртку по голове, да так, что в ушах зазвенело.

– Выдумала тоже – приёмная мать! – Она злобно расхохоталась. – Иди подбрось дров под котёл. Сию же секунду. А не то нашлю на тебя глистов.

Уховёртка, пошатываясь, побрела к холмику из липкой грязи, на котором горело зелёное пламя, и подложила под котёл несколько поленьев. Когда в голове у неё немного прояснилось, она спросила:

– Ну что, будете учить меня колдовству или нет?

– Нет, конечно, – ответила Белла Яга. – Ты для меня просто вторая пара рук.

«Ах вот как! – подумала Уховёртка. – Ты сама напросилась!»

Она кипела от ярости всё утро, но старалась кипеть незаметно, чтобы Белла Яга не догадалась, насколько она зла. На обед была необычайно вкусная картофельная запеканка с мясом, в точности такая, как готовил повар в приюте Святого Морвальда, когда хотел особенно побаловать Уховёртку. Мандрагор заставил демонов добыть её, потому что она ему тоже нравилась. Уховёртка глазам своим не поверила, когда узнала запеканку. Она смотрела в свою тарелку и от злости и тоски по дому едва могла есть.

После обеда Белла Яга рассовала все чары, которые приготовила за последние несколько дней, по пластиковым мешочкам и аккуратно сложила в корзинку для покупок. Сняла с крючка на стене красную шляпу и водрузила себе на голову.

– Мне надо доставить их заказчикам, – сказала она.

Как Уховёртка ни злилась, любопытство пересилило, и она спросила: