Уховёртка зажала нос, чтобы не чувствовать запаха: неужели для колдовства и в самом деле нужно столько гнили? Она подумала, что, когда выучится как следует, станет ведьмой нового поколения. Чистенькой и опрятной. А пока она оглядела комнату и с изумлением обнаружила, что та размером с весь домик, а то и больше.

Белла Яга увидела, какое у Уховёртки сделалось лицо, и хихикнула.

– Нечего тут рассматривать, голубушка, – сказала она. – Ты здесь не для того, чтобы глазеть. Не нравится – прибери, только потом. А сейчас, будь любезна, подойди к столу и разотри в ступке крысиные кости.

Когда Уховёртка подошла к столу, по пути запутавшись ногами в двух дохлых змеях, Белла Яга сообщила:

– В этом доме есть одно самое важное правило. Ты должна выучить его с самого начала. Тебе ни в коем случае, ни под каким предлогом нельзя беспокоить Мандрагора.

– Дядьку с рогами, что ли? – уточнила Уховёртка.

– Нет у него никаких рогов! – рассердилась Белла Яга. – По крайней мере, почти никогда нет. Они вырастают, когда его беспокоят.

– А что ещё бывает, когда его беспокоят? – поинтересовалась Уховёртка.

Ей показалось, что при мысли об этом Белла Яга вздрогнула.

– Всякие ужасы, – ответила ведьма. – Если повезёт, не узнаешь. А теперь за работу.

Вскоре Уховёртка уже вовсю орудовала тяжёлым пестиком в маленькой каменной ступке. Поначалу белые косточки в ступке так и хрустели – хрусть, хрусть. Через час они превратились в белый порошок и шуршали – шурх, шурх, – но Белла Яга хотела, чтобы порошок был мельче самой мелкой муки, и заставляла Уховёртку толочь дальше. К этому времени руки у Уховёртки болели, она изнывала от скуки. Белла Яга не объяснила, зачем надо было толочь кости. И вообще не отвечала на Уховёрткины вопросы.

Уховёртке стало очевидно, что Белла Яга не собирается учить её колдовать. Она просто хочет свалить на Уховёртку всю тяжёлую работу. Уховёртка поняла, что с этим надо что-то делать, а для этого следует сперва узнать побольше о самой Белле Яге и её домике, изучить её характер и привычки. Поэтому Уховёртка продолжала орудовать пестиком, а сама смотрела в оба и держала ушки на макушке.

Кроме них, в мастерской не было ни одной живой души, за исключением чёрного кота, который всё это время с жалким видом сидел, забившись за котёл, где потеплее. Белла Яга то и дело принималась водить пальцем по странице засаленной книжицы, лежавшей возле неё на столе, и бормотала:

– Теперь нужен фамильяр. – После чего она бросалась к котлу и кричала: – Давай, Томас! За работу!

Томас всегда норовил удрать. Один раз Белла Яга сумела быстро поймать и скрутить его после недолгой потасовки, но во все остальные разы он успевал ускользнуть и начинал носиться вдоль стен комнаты, а Белла Яга бегала за ним и орала:

– Делай что велено, Томас, а не то нашлю на тебя глистов!

Изловив Томаса, Белла Яга тащила его за шкирку обратно к столу и водружала рядом с засаленной книжицей. Томас от злости весь сжимался в комок и ощетинивался, но сидел смирно, пока Белла Яга доделывала очередную порцию колдовства. А потом молнией удирал обратно за котёл.

Уховёртке было ясно, что в засаленной книжице записаны все колдовские рецепты Беллы Яги. С того места, где стояла Уховёртка, книжица напоминала ей тетрадку с рецептами, которая была у повара в приюте Святого Морвальда, только гораздо грязнее. Когда Белла Яга в третий раз поскакала за Томасом вокруг комнаты, Уховёртка продолжила одной рукой долбить порошок в ступке, а другой подтянула книжицу поближе. Продолжая с прежней скоростью молотить пестиком, она полистала страницы.

Сейчас Белла Яга работала над «Чарами, чтобы получить первый приз на собачьей выставке». На следующей странице был рецепт «Чтобы у соседки засохли георгины», а за ним следовало «Приворотное зелье для соседского парня». В этот момент Белла Яга настигла Томаса и поволокла беднягу к столу. Уховёртка торопливо отодвинула книжицу на место и продолжила усердно растирать порошок, сжимая пестик обеими руками.

К ужину Уховёртка успела просмотреть примерно четверть колдовских рецептов из книжицы, но ни один из них, похоже, ей не годился. Она довольно долго раздумывала над тем, «Как заставить скейт выделывать всякие фокусы», но хотя название у рецепта было завлекательное, в нём самом не содержалось ничего, что помешало бы Белле Яге устроить Уховёртке какую-нибудь жуткую гадость за попытку его применить. А Уховёртка искала именно такие чары, о чём она и размышляла, шагая следом за Беллой Ягой по коридору в кухню. В первую очередь нужно защититься от Беллы Яги, а уже потом можно будет заставить её делать всё, что захочешь.

К удивлению Уховёртки, кухня оказалась самой обычной кухней, довольно тёплой и уютной, с накрытым на три персоны столом, где стояло блюдо с дымящимся ужином. Под столом на тарелке лежала большая рыбина, которую Томас тут же бросился пожирать. Уховёртка посмотрела на Мандрагора. Тот восседал на стуле во главе стола и читал толстую книгу в кожаном переплёте. Он был похож на обычного человека в плохом настроении. Однако он не был похож на человека, только что приготовившего ужин.

– Ну, что принесли нам демоны сегодня? – спросила Белла Яга бодрым, угодливым голосом, которым, похоже, всегда разговаривала с Мандрагором.

– Пирог и жареная картошка из привокзального буфета в Сток-он-Тренте, – пробурчал Мандрагор, не поднимая головы.

– Терпеть не могу пироги из привокзальных буфетов, – сказала Белла Яга.

Мандрагор поднял голову. Глаза у него были как два чёрных провала. Глубоко-глубоко в каждом провале тлело по алой пламенной искре.

– Моя любимая еда, – отчеканил он.

Искры в его глазах замерцали и начали расти.

Тут Уховёртка начала понимать, почему Мандрагора нельзя беспокоить. Хорошо, что он, видимо, не заметил её присутствия.

Весь следующий день или около того Уховёртка вдумчиво разведывала всё, что можно, о доме номер тринадцать по Известковому проспекту. Это оказалось очень странное место. Начать с того, что из дома, по всей видимости, нельзя было выйти через парадную дверь. Снаружи она была, а изнутри просто-напросто отсутствовала. Вместо неё была голая стена, и больше ничего. Из окна маленькой неуютной спальни Уховёртка видела аккуратный садик перед домом, но, когда она попыталась открыть окно, выяснилось, что и это невозможно. Это было просто стекло, вделанное в стену.