Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что это за месть, если о ней никто не узнает, — проворчал Йоран. — Да и не узнают ли? Этот болтун Горластый назвал Кольгриму мое имя.
— И что с того? Кому он расскажет, если умрет? Если они все умрут? — повторил Кетилауг.
— А если кто-то сбежит?
— Нас много. Обложим со всех сторон. По мне, так стоит поставить наблюдателей уже сейчас. Может, поймают кого.
— Проснулся, — проворчал Йоран. — Уже поставил. И уже поймал.
— Я на кузнеца учусь! — пискнул Старри уже в который раз.
Он взмок от страха и трясся, как пойманный зайчонок.
— Только это и твердит, — сказал поймавший мальца дренг. — Может, пятки ему прижечь?
Старри пискнул совсем тоненько и сомлел.
— За водой сходи, — велел дренгу Йоран.
— Притопить его хочешь? — спросил Кетилауг.
— Остудить. Давай живо.
Йоран присел на корточки, оглядел мальчишку, отдельно — руки. Лапки хилые, но есть следы мелких ожогов. Похоже, не соврал насчет ученика кузнеца.
Вернулся дренг с водой в кожаном ведерке.
— Облей его! — велел Йоран.
Помогло. Очухался.
— Я твой друг, — сказал мальцу Йоран. — Не бойся, не обижу. У меня внук такой же, как ты.
Тут Йоран приврал. Внук у него совсем не такой. Внук — воин, хоть и маленький. Он бы не струсил. А этот явно не северных кровей. Трэль. Грязный тощий поросенок. С таким — только лаской. Не то околеет от страха.
— Уйдите все, — велел Йоран. — Я сам с ним поговорю.
И поговорил. Йоран с детства умел ладить со зверушками.
— Что сказал крысеныш? — спросил Кетилауг. — Сколько людей у волчицы?
— Думаешь, он умеет считать? — Йоран с удовольствием потянулся. Время не щадит. Долго сидеть на корточках было трудновато. И видя, что Кетилауг и остальные сгорают от нетерпения, продолжил: — Нам не повезло. В праздник угодили. Не один Кольгрим с ними. Похоже, многие из соседей сейчас там, — он показал на частокол.
— А что за праздник у них? — влез кто-то из собравшихся вокруг бойцов.
— А нам что за дело? — буркнул Кетилауг.
— Верно, — неожиданно поддержал чужого вождя Горластый. — До праздника нам дела нет. А до тех, кто там заперся, — есть.
— Бондов испугался? — пренебрежительно бросил Кетилауг.
— Это наши бонды, — напомнил Рэв. — Сёлундские. Они копье держать умеют. Но не в них дело.
— Что у тебя за хирдманы такие, ярл? — Кетилауг повернулся к Йорану. — Я вот трусов на румы не сажаю.
— Странно мне слышать такое от тебя, Кетилауг, — отреагировал Рэв Горластый. — От человека, которого Ивар Рагнарсон прилюдно унизил и ободрал, как зайца! Это теперь ты орешь, что не боишься Ивара. А тогда, говорят, чуть в штаны не наделал от избытка храбрости!
Кетилауг отреагировал мгновенно. Раз — и уже меч в руке. Ну да, лысый не значит старый.
Рэв тотчас обнажил свой. И следом за ними еще десятка три бойцов. Хирды Йорана и Кетилауга соединились первый раз, и дружбы меж ними не было.
— А ну убрали клинки! Живо! — рявкнул Йоран.
Часть его людей послушалась. Но часть спрятала оружие только после того, как это сделали люди Кетилауга. Последним — Рэв Горластый.
— Ты что творишь, хольд? — строго сказал ему Йоран. — Смерти ищешь?
— Я-то нет. А вот ты, ярл, похоже, да! — дерзко ответил Горластый. — Бескостный не простит. Узнает…
— А с чего бы ему узнать! — перебил Кетилауг, угадав, что за дерзостью Горластого стоит уверенность в том, что остальные хирдманы его поддержат. — Ты, что ли, ему скажешь?
— Да уж найдется кому сказать! — мрачно посулил Рэв. — Даже не надейся, что всех убьешь. А тебе, Йоран-ярл, я так скажу: ты привел нас пограбить богатое поместье, которое некому защитить, да еще и обещал, что ворота нам изнутри откроют. Что-то я их не вижу, открытых ворот? И поместья, которое некому защитить, тоже не вижу. Зато я не раз видел, как Бескостный наматывает на столб кишки тех, кто ему не угодил! Верно я говорю, братья?
Ответом ему был одобрительный гул. Поддержали, правда, его не все, но многие. Причем не только из хирда Йорана. Часть людей Кетилауга тоже. Большинство из тех, кто был сейчас с Кетилаугом, остались лишь потому, что их не захотел брать в свой хирд Торбранд Железная Метка. Они да те, кто были родней Кетилауга, сейчас и составляли его полусотенный хирд. Хирд, у которого даже корабля своего не было. Потому верность их Кетилаугу была не особо крепкой. Нынешний набег должен был стать проверкой его, Кетилауга, удачи. И то, что они видели, говорило: удачей здесь и не пахнет.
— Я твой ярл! — рявкнул Йоран. — Твой отец был моим хольдом! Твой дед был хольдом моего отца! С моим родом они стяжали славу и богатство. Ты обязан мне всем, хольд!
— А может, это ты мне обязан, ярл?
Горластого не зря так прозвали. Голос у него был как боевой рог. Слышали все.
— Может, это ты стяжал славу и богатство мечами тех, кто тебе служил? Что ты без своих хирдманов, ярл Йоран?
Вот это было уже совсем скверно.
«Он собирается уйти, — сообразил Йоран. — И хочет увезти с собой как можно больше моих людей. Надеется, что их будет достаточно, чтобы отнять у меня корабль. Возможно, даже оба».
Йоран невероятным усилием воли смирил гнев. Горластый бросил вызов, и ответить на него достойно, поединком, Йоран не рискнул. Годы не те, а Рэв по праву называется хольдом и имеет две доли в добыче. Железом спор не решить.
— Давай я его убью! — хищно оскалился Кетилауг, но Йорана этот вариант устраивал еще меньше. Потому что тогда именно Кетилауг и станет главным. Йотуново семя! Зря он ввязался в эту авантюру.
— За что его убивать? — неторопливо и веско проговорил Йоран. — Он сказал правду. Сила ярла — мечи его воинов. Но уйти мы не можем, Рэв-хольд. Потому что мы уже здесь. И там, — кивок в сторону поместья, — уже знают, кто мы. И даже если Рагнарсоны решат, что мы ничего худого не сделали, с нас хватит мести одного Ульфа Хвити. Потому выбора у нас нет.
Это были совсем не те слова, которые хотели услышать хирдманы. И Рэв немедленно воспользовался оплошностью ярла.
— Это у вас, — ухмыльнулся Горластый. — А у нас выбор имеется. И я выбираю забрать свою клятву тебе, Йоран-ярл. Кто со мной?
Ого! Рэв даже и не думал, что его поддержит столько людей. Сорок шесть людей Йорана и больше половины людей Кетилауга.
Минута — и недавно единое воинство разделилось пополам.
Рэв ухмыльнулся еще шире. Раз так, то у него есть еще одно предложение. Очень интересное предложение.
— Что ж, Йоран, — бросил он, сознательно опустив добавку «ярл». — Теперь осталось решить, как поделить остальное. Я думаю, други, из уважения к тому, что водил нас в бой, справедливо предложить ему самому выбрать, на каком из кораблей мы уйдем.
Минутная тишина. Уходящие и остающиеся переваривали сказанное. Потом — одобрительный рев уходящих и мрачное молчание тех, кто остался. Включая и самого Йорана.
Подобное ярлу в голову не приходило. Потому что эти корабли — его. Построены на его, Йорана, деньги.
Кулаки сжались… И разжались.
Сёлунд всегда был землей Закона. Но он перестал быть ею для Йорана, когда тот сам его нарушил. Сейчас они в вике. А в вике право всегда уступает силе.
— Если ты считаешь, что мы не вправе, пожалуйся конунгу, —