– А мы с Лукового Камня. Уголь, Демид и Петруха, слыхал? Нет? Это тебе, парень, не курорт, это, парень, форменная задница…

Демид вновь неодобрительно покачал головой, но встревать не стал. Видно же было, что Петруха нашел себе достойного соболтуна, так и пусть с ними…

– Так я о Боге…

Ариэль попробовал слиться со столом, чтобы очередное похлопывание по спине не сломало ему шейные позвонки, но это ему не удалось. Впрочем, позвонки все же выдержали.

– Да, было у меня как-то раз такое. Загнал меня по молодости медведик на крышу летней беседки, даже не помню, как я туда сиганул. У беседки столбы были стальные, хромированные, аж блестели. Так что этот злобный толстый вонючий нытик по ним только скоблил своими когтями и бурчал что-то себе под нос. А потом уселся под беседкой и давай орать, да так тоскливо. Как будто хотел мне пожаловаться и рассказать, как ему сильно жрать охота. А я там сидел наверху, зубами стучал, и ноги стало от холода сводить. Так я и маму, и папу, и Бога вспомнил.

Петруха доел семгу и сладостно вытянулся на креслице так, что что-то под ним захрустело и заскрипело. Уголь удивленно посмотрел на друга. Эту историю он от него не слышал. А такие истории чего-нибудь да стоили.

– И чем все кончилось?

– Спасатели явились через двадцать минут. Этого вечно голодного зверя усыпили, а меня с веранды сняли, ноги чем-то натерли, брусничного чая горячего в меня залили и в больничку отвезли. Папа потом приехал, забрал…

Петруха махнул у себя перед носом ковшеобразной ладонью, видимо, отгоняя неприятные воспоминания, и решил перейти к более насущным проблемам:

– Вот иногда, как увижу женские ноги длиннее, чем мой любимый походный ломик, так тоже в голову чего только не приходит… И про Творца нашего, и про Творения его…

Ариэль отчетливо икнул и оторвался от бокала.

– Господа! Анекдот по этому вопросу…

И, не дожидаясь, пока новые знакомые успеют отреагировать на это не то утверждение, не то предложение, тут же продолжил:

– Сара Абрамовна, вы таки владеете великим даром привлекать мужчин!

– Я? Даром? Да никогда!!!

Демид растянул губы в широкой улыбке, Уголь поперхнулся и чуть не грохнулся с пластикового креслица, а Петруха дико гикнул и решил, что количество выпитого вполне уже позволяет ему высказаться на предмет своего опыта общения со слабым полом. Высказывание это длилось без малого минут тридцать, изобиловало красочными описаниями различных анатомических деталей, а также множеством идиоматических выражений, не всегда понятных непосвященному слушателю. Впрочем, немногочисленные «благодарные» слушатели не торопились прерывать рассказчика, потихоньку прихлебывая и похрустывая. Они прекрасно знали, чем закончится эта «поэтическая новелла». Странно было другое – представитель Новой Хайфы вел себя неприлично тихо и, так же как и остальные, не вклинивался в канву повествования…

– Вот как бывает, а вы говорите – любовь, любовь… Так что, Арик… – Петруха опять приподнял ладонь для дружеского похлопывания, но обнаружил отпрыска Земли обетованной лежащим на столешнице и мирно посапывающим на полупустой бокал с пивом. Демид удовлетворенно посмотрел на хронометр своего потертого коммуникатора.

– Ну, в общем, еще полчасика посидим, да по люлькам, и этого тоже запихнуть нужно на место, а то его без компенсатора на Березовке так утрамбует, что можно будет в рулончик сматывать…

* * *

– Полковник, вы вообще представляете себе, что такое отпуск?

Начальник отдела внешней разведки Императорской Службы Безопасности – ИСБ (в широком употреблении среди рядовых граждан Российской империи – «изба»), Аркадий Петрович Котов (между прочим, ученик самого Несгибаемого финна), спокойно относился к возможности своего подчиненного с легкостью промышленного пылесоса продувать мозги не только оппонентам, но и сослуживцам. А потому его (полковника) манера продолжать разговор сразу с того момента, до которого Аркадий Петрович собирался «добираться» еще минут пять, украшая собственную речь лирическими отступлениями и веселыми историями из собственной жизни, совершенно не смущала, как и вообще вся его своеобразная манера говорить.

– Генерал. Отчего же. Вот рыбу люблю ловить. Ее если грамотно к своему червяку подвести, у нее практически не остается шансов. Однако Амброзия, если мне память не изменяет, – это за пределами Российской империи, а с моим багажом знаний, а тем паче умений, подобного рода отдых может легко перерасти в детективный боевичок с непредсказуемыми последствиями. Причем все это может случиться совершенно не по моей инициативе.

Аркадий Петрович хитро прищурился и, выпростав свое тело из-под портрета Императора в золоченом окладе, занимающего в его кабинете центральное место, подошел к кулеру с кипятком. Насыпал в чашечку неизвестного происхождения черной травы и подставил ее под тоненькую парящую струю.

– Хоххи, да какой боевичок? Чего ты городишь? Слетаешь, отдохнешь немного. На солнышке поваляешься, попу свою колючую погреешь… Ну а пакет с заданием у тебя в башке распакуется автоматически, если к тому возникнет повод. Я, чесслово, не знаю о чем. Можешь сам посмотреть.

Аркадий Петрович поставил чай на столешницу и наклонил свою начинающую лысеть голову к самому носу полковника, давая понять, что тому официально предложено покопаться в генеральской черепной коробке. Полковник, подыгрывая своему шефу, продолжил разговор во фривольном для конторы стиле:

– Понятно. Если бы знал, значит – задание от наших. А так – не иначе от сочувствующих нашему неспокойному делу граждан. Ну-ка, ну-ка, дай угадаю – первое имя начинается на «С», потом предлог, второе имя на «Д» и третье на «М».

Аркадий Петрович вернулся в свое кресло и, распластавшись на мягкой коже, потянул губами горячую жидкость.

– Ну, прямо ясновидящий. Да. Это от герцога пришло. Наши одобрили твою кандидатуру…

Тут взгляд генерала внезапно блеснул холодной остротой, и финальная фраза прозвучала вполне уже в его фирменном, безукоризненно сосредоточенном стиле:

– Если у вас, полковник, больше нет вопросов, будьте любезны приступить к исполнению.

Хоаххин саа Реста, полковник службы внешней разведки Империи, не первый год уже работавший бок о бок с генералом, вытянулся, щелкнул каблуками и, взяв под воображаемый козырек фуражки, сухо отчеканил:

– Так точно! Разрешите идти?

Форму офицера шестого флота Его Императорского Величества Детей Гнева Хоаххин, по настоятельной просьбе своего Учителя, сменил на форму офицера ИСБ пять лет тому назад. По той же причине местом его постоянной дислокации стала столичная планета Гранд Петербург, на которой и располагался штабной комплекс этой конторы. Впрочем, сам черный с серебром парадный мундир разведчика пылился в шкафу его служебного кабинета и на плечах своего хозяина был замечен всего раза два, причем первым из этих случаев стал процесс голографирования для базы данных учреждения.