— Вот дьявол! — мрачно сказал Амбулен, сдвигая шляпу на лоб. — Нас все-таки опередили! А я-то мечтал погреться сегодня ночью у очага!

— Благодарите Небо, если нам удастся набиться в постояльцы к какому-нибудь фермеру! — пробурчал капитан Ивлин. — Представляю, что сейчас творится в селении! Ваши соотечественники, месье Амбулен, сожрут все, что наготовили в таверне, да еще кинутся увиваться за девками!..

— Это маловероятно, — заметил Амбулен, доставая из украшенного эмалью футлярчика новую зубочистку. — Солдаты не станут ссориться с колонистами. Такая политика невыгодна королю. — И он задумчиво пожевал деревянную палочку. — Но ужин они сожрут, это точно. И займут все места на постоялом дворе, или что тут у них имеется. Нам негде будет даже лечь, не говоря уже о комнате с кроватью и умывальником…

— О чем вы говорите! Лечь в кровать! Как бы нам тут вообще не уснуть вечным сном! Вы забыли, КАК мы покидали Тортугу? Не удивлюсь, если губернатор издал приказ о нашей немедленной поимке. Иногда де Пуанси становится удивительным придирой. Лет пять назад он повесил одного благородного джентльмена только за то, что тот убил в честном поединке парочку французов. Правда, перед этим он устроил засаду на проселочной дороге и стрелял им в спину, но в остальном поединок был совершенно честным…

— Странное все-таки у англичан представление о юморе, заметил Амбулен. — И о чести, кстати, тоже.

— Наверняка у французов представление обо всем превосходное, — вдруг вмешался в ленивую перебранку Харт. — То-то вы убили ударом в спину своего соотечественника…

— Я действовал ради безопасности всех нас!

— Оно и видно!

— Тише, джентльмены, тише! Мы все расстроены плохой погодой и скверной едой, но это не повод для ссоры! Кстати, месье Робер, у вас нет никаких свежих мыслей по поводу нашего ночлега?

— Да нет у меня никаких мыслей! — раздраженно ответил Амбулен, отворачиваясь. — Не мог же я знать, что французы окажутся столь проворными, что опередят нас на полдня пути!

— Я думаю, мы должны послать кого-нибудь на разведку, — предложил Уильям. — Я бы и сам пошел, но разумнее сейчас поручить это Амбулену. Он француз, и его уж точно теперь никто не знает в лицо. Он спокойно переговорит с любым колонистом или солдатом и попытается узнать, что на уме у наших противников. А заодно Амбулен может попробовать договориться с кем-нибудь из местных о ночлеге. Честно говоря, больше всего на свете мне сейчас хочется съесть кусок жареной говядины и упасть на какую-нибудь подстилку, чтобы наконец отдохнуть, не опасаясь утонуть во сне.

Кроуфорд со странной грустью посмотрел на Уильяма и подумал, что всего месяц назад, окажись Харт в такой ситуации, он думал бы не о бифштексе и койке, а о том, как увидеть ту, в кого влюблен. Кроуфорд прикрыл воспаленные от постоянного недосыпания глаза и улыбнулся.

* * *

Когда Роджер оказался на палубе шхуны, которой заправлял Олонэ, ему была уготована грустная участь. Таких неумех, чудом уцелевших после удачного абордажа, либо скармливали акулам при нехватке пресной воды, либо продавали в рабство, если за них нельзя было получить выкуп. Те же, кого по странной прихоти судьбы отчего-то миновала эта участь, опускались на самую низкую ступень пиратской Либерталии[8]. Они становились шкертами[9], или «придурками».

Когда ударом в зубы Роджера загнали на бак, где в полутьме и сырости ютилась команда, он еще не успел осознать, что его игре в благородного мстителя сейчас будет положен конец. Сплевывая кровь из разбитого рта, он затравленно прижимался спиной к ребрам выступающих из стены полусгнивших коек и с тоскливым ужасом оглядывал троих крепких мужчин. От их давно не мытых тел разило мочой и потом, их щербатые рты щерились в звериных оскалах. Вдруг один из них, которого Роджер про себя успел окрестить обезьяной, сделал шаг к нему и улыбнулся, обдав юношу невыносимой вонью гниющих зубов. В ту же секунду что-то пронзительно пискнуло, и краем глаза Роджер заметил крысу, на которую наступил пират. Крыса, извернувшись, вцепилась ему в голую ногу, а Роджер со всей силы ударил обезьяну в глаза двумя растопыренными пальцами, как били в грязных тавернах Лондона, где он заливал свою боль дешевым джином.

В ту же секунду чей-то кулак вмялся ему под дых, но, прежде чем скрутиться в приступе кашля и рвоты, он успел ударить ногой в пах второму, тому, что стоял прямо за обезьяной. Потом его били до тех пор, пока серебряная дудочка боцмана не вызвала эту смену тянуть канаты и убирать паруса.

Как ни странно, зубы его уцелели, и, валяясь в тухлой водице на дне трюма, он кончиками пальцев ощупывал сломанные ребра и дышал одним горлом, думая о том, что ему уже никогда не выпрямиться. Гнилое дерево в пять пальцев толщиной отделяло его от соленой смерти, по ногам его бегали крысы, норовя доползти до лица. Однажды кто-то потряс его за плечо, и хриплый голос спросил:

— Эй, парень, ты знаешь, чем компас отличается от склянок?

— Я даже знаю, в чем разница между секстантом и астролябией, — еле шевеля разбитыми губами, весело, как казалось ему, ответил он.

На самом деле штурман услышал лишь сиплый шепот, но он и так узнал все, что ему было нужно.

— Тогда вставай, лодырь. Пора приниматься за дело.

Шхуна Олонэ шла к берегам Новой Гвианы[10].

* * *

Кроуфорд с трудом разлепил уставшие глаза.

— …Да, я бы сожрал сейчас даже крысу, — говорил Амбулен. — Поэтому в первую очередь займусь поисками жилья. Такая толпа, да еще и с обозом, никуда от нас не денется. А планы здесь моментально становятся достоянием публики. Я уверен, утром даже дети будут рассказывать, куда держат путь солдаты и какие именно сокровища поджидают их в горах Северного хребта…

Амбулен произнес название гор между прочим, но Кроуфорд с улыбкой посмотрел на врача.

— Не старайтесь, Амбулен! — сказал он. — Я не дам вам подсказки, пока мы все не окажемся на месте.

— А я вовсе не нуждаюсь ни в каких подсказках! — возразил француз. — Я сказал просто так. Все равно горы здесь велики, и никакая подсказка не поможет найти иголку в стоге сена.

— Это верно, — согласился Кроуфорд. — Поэтому и не будем отвлекаться. Мы направляемся в Гро-Шуан. Сначала вы, Амбулен, а потом и мы. А пока мы будем ждать вас вон там, в той пальмовой рощице, на восточном краю села. Признаться, я тоже перекусил бы горяченьким, хотя скажу вам, братцы, крысы вовсе не так вкусны, как кажется. Берите пример с нашего штурмана. Джон Ивлин являет нам пример истинного британца, нечувствительного к боли и усталости.