Убедившись, что мужчины не имеют к полиции никакогоотношения, я хотела было вылезти из шкафа, но в последний момент передумала.Лучше сделать это, когда они уйдут. Неожиданно рука наткнулась на что-тохолодное… Присмотревшись, я увидела темный силуэт и, почти теряя сознание отужаса, пулей вылетела из шкафа… Следом за мной на пол грохнулось безжизненноетело Вадима. В том, что он был мертв, и мертв давно, сомневаться неприходилось. Одежда Вадима была залита кровью. На шее зияла глубокая рана.Скрюченные пальцы посинели… Дико вскрикнув, я отскочила к стене и, закусивгубу, закрыла глаза.

Спустя секунду, в комнату вбежали мужчины. Один из нихдержал в руках пистолет.

– Ребята, в-все нормально, у-уберите пушку, – заикаясьпроизнесла я. – Я э-это… Я тут ни при чем… Я просто м-мимо проезжала…

– Хорошо же ты, курва, мимо проезжала, – усмехнулся тот, чтопостарше. – Грохнула нашего товарища, спрятала труп в шкафу и решилаотсидеться. – Наклонившись, он попытался нащупать пульс, хотя и так было ясно,что делать это бесполезно.

– У него шея прострелена. С близкого расстояния палила,зараза!

– Кто палил? – опешила я.

– Ты, кто ж еще? – Голос мужчины не предвещал ничегохорошего.

– Да вы что, ребята… Я даже пистолет никогда в руках недержала. Я даже не знаю, как его заряжать, – растерянно забормотала я. – Лучшедавайте не будет терять время. И вам, и мне при таком раскладе надо как можноскорее уносить отсюда ноги! Зачем нам лишние проблемы? Мы ведь находимся вчужой стране. Мало ли кто сюда нагрянет… Полиция, убийца – какая нам разница? Яслышала, что убийцы всегда возвращаются на место преступления… Давайте не будемрисковать и разойдемся по-хорошему! Не знаю, как обстоят ваши дела, но у меня итак проблем хватает. Зачем мне лишние? Разве я похожа на убийцу? Неужели выдумаете, что, убив человека, я стала бы резать эти подушки? И вообще, зачем емустолько подушек. Вроде бы мужик, а спал как неженка какая… Вся квартира в пухе,прям декорации к «Снежной королеве»…

Вытаращив глаза, мужчина покрутил пальцем у виска:

– Димыч, она, по-моему, ненормальная. Она нам тут дурочкувключила и думает, что самая умная. Жалко Вадюху, хороший был пацан… На саксеиграл так, что душу наизнанку выворачивало.

В полуметре от меня на открытом стеллаже стояла тяжелая вазаиз богемского стекла. Чтобы схватить ее, понадобилась секунда. Метнув вазу внаправленный на меня пистолет, я бросилась бежать.

– Держи ее! – послышалось за спиной. Затем раздался тихийщелчок. Отлетевшая от паркета щепка больно царапнула меня по ноге. «Стреляют»,– поняла я и припустила еще быстрее.

Машина завелась с пол-оборота. Даже не думая о том, чтобыоглянуться, я понеслась вперед. За окном замелькали тесные улочки Старой Праги.Впереди показался широкий проспект. Погони, кажется, не было…

Нащупав в бардачке открытую пачку сигарет, я с наслаждениемзакурила. Угораздило же меня залезть в этот шкаф и нарваться на покойника… Ну,Вадюха, ну удружил… Руки в крови перепачкала… В таком виде на работепоказываться нельзя. Нужно привести себя в порядок. Повернув к дому, я неудержалась от вздоха. Кто бы ни были эти двое – надо надеяться на лучшее.Встречаться с незнакомцами еще раз мне совсем не хотелось…

Света спала. Посмотрев на нее, я прошла в ванную и,тщательно вымыв руки, попрыскала на себя духами: мне вдруг стало казаться, чтоот меня пахнет покойником.

– Вера, ты что так рано? – раздался за дверью испуганныйголос. – Что-нибудь случилось?

– Нет, ничего, – ответила я, стараясь сделать беззаботноелицо. – Я ездила по твоему вопросу. Того человека, с кем мне хотелосьпоговорить, не было на месте…

Ну все, нужно выходить. Увидев меня, Света отшатнулась.

– Верка, ты так выглядишь…

– Как?

– Вся бледная…

– Голова закружилась.

– Верунчик, у тебя так здорово… Все по-домашнему… Можно яеще посплю?

– Спи на здоровье и ни о чем не думай. Так сколько, тыговоришь, нужно денег, чтобы откупиться от сутенера?

– Двадцать тысяч.

– Баксов?

– Понятное дело, не рублей, – занервничала Света. – Дажеесли бы у меня была такая сумма, я бы не рискнула ее отдать. Нет гарантии, чтопотом он не потребует еще…

– У меня есть такие деньги и даже больше. Но, пойми меняправильно, я здесь пахала как лошадь…

– Я у тебя ничего не прошу, – покраснела Света. – Мне бытолько на обратный билет и паспорт. Если у тебя ничего не получится, попробуюсама что-нибудь придумать… Я вообще смекалистая, мне бы только передохнутьнемного, подлечить психику…

Слегка приобняв Свету за плечи, я взъерошила ее волосы иулыбнулась:

– Эх ты, смекалистая! Попала в такой переплет… Поживи покатут. Все будет нормально, вот увидишь…

Быстро переодевшись, я села за руль и поехала в ресторан.Репетиция давно началась. На ходу поздоровавшись с коллективом, я приступила кработе. Новая программа шла туго, а через неделю ее выпускать… После несколькихпрогонов объявили перерыв. Наскоро перекусив на кухне, я подошла к бару и,попросив телефон, набрала свой номер. Как и следовало ожидать, трубку никто небрал. Представив, как дергается сейчас Светка, слушая телефонные звонки, я неудержалась от улыбки и, успокоенная, села на высокий стул.

– Верунчик, привет! – пропел за спиной нежный голосок.Обернувшись, я увидела Любку, мою закадычную подружку, работавшую здесьофицианткой. Любка приехала в Прагу из Калуги и, чудом избежав панели, попала вресторан. Сначала она вкалывала посудомойкой, а потом ей повезло. Впрочем, самаона так не считала. Директор ресторана, сделавший ее своей любовницей, оказалсясадомазохистом со всеми вытекающими отсюда последствиями. Если верить Любке,повезло-то как раз мне, а не ей…

– Верунь, давай коньячку хлопнем, а то я с утра на ногах.Хочется немного расслабиться…

– Не могу, – отказалась я.

– Почему?

– Помнишь, мы с тобой текилу пригубили? Я потом словазабыла, а это заметил Карась… В общем, он меня предупредил: если еще хоть разтакое повторится, из ресторана я вылечу как пробка.