Даже тихие шаги, которые Алекса услышала у себя за спиной, вынудили её вздрогнуть и потянуться за пистолем, спрятанным под юбками. Но это был всего лишь Костин, который, как и она, не мог уснуть. Деревенский друг был отмыт и одет в одежку мужа, которая, разумеется, была ему велика. На Карле эта кожаная куртка выглядела, как вторая кожа, а на рыжем деревенском друге одежда висела, как на вешалке.

— Тоже не можешь уснуть? — улыбаясь, спросила Алекса.

— Как тут уснешь? — вздохнул Костин, поставив на маленький столик кувшин и кубок. — Я заглянул на кухню…. В общем, мне разрешили взять, когда я сказал, что это для госпожи Масур.

— Угощайся.

Костин наполнил свой кубок вином и добавил немного в кубок Алексы. Оставив остатки на столе, деревенский друг облокотился на подлокотник и устремил свой взгляд на ущелье.

— Когда ты уехала, — задумчиво сказал он, — мы с отцом приехали сюда, чтобы продать травы. Я был поражен, услышав от покупателей разговоры о том, что некий герцог Масур, самый жестокий и могущественный полководец армии, взял себе вторую жену. Эти люди говорили, что он сделал со своей первой женой. Но я этому не придал значения, пока не услышал имя той, на ком он женился во второй раз. Это была ты, Алекса.

— Это была я, — подтвердила она. — И я тоже слышала, как Карл убил свою невесту на сеновале.

— Я испугался за тебя, — вздохнул Костин. — Твоего мужа описывают, как самого жестокого и опасного воина не только в королевстве Шарджа, но и на всем материке. О нем ходит столько слухов, что с трудом веришь в их правдивость. Говорят, он может вырвать у человека руки или даже свернуть голову лошади. Чёрт, мне было страшно за тебя, а сейчас, когда я вижу все это, мне хочется, чтобы этот жестокий человек поскорее прибыл в столицу. Не то, чтобы я был ему рад, но с ним у нас есть шансы на победу.

— Он скоро приедет, — улыбнулась Алекса. — И я уверена, Карл сможет нас защитить.

Алекса, разумеется, так не считала. Карл Масур и вправду очень опасный человек, с которым лучше не враждовать. Но что сможет сделать один человек против целой империи? Даже для него это непосильная задача. Кто действительно может всех спасти, так это королева Роксана Остин, способная заключить с империей сделку. Захочет ли женщина, помешанная на власти, заплатить цену за мир, свой трон и подданных, которые поклялись ей в верности? У герцогини Масур не было уверенности в этом. Королева Шарджа слишком сильно погрязла в похоти и разврате, что её может просто не волновать судьба подданных. Роксана может долгие месяцы смотреть на то, как умирают её подданные, пока не поймет, что она уже проиграла.

Отпив из кубка, Костин посмотрел на герцогиню.

— Алекса, — промолвил он, — я благодарен тебе за то, что ты настояла на нашем отъезде. Не знаю, как долго мы сможем тут прятаться от империи, но я точно уверен в одном. Если бы я отказался приехать, нас с сестрой ждала бы смерть, которая настигла бы нас намного раньше. Тут, в окружении твои людей и под взором королевы, я могу быть спокоен за свою сестру. Хотя бы на какое-то время.

— Не стоит меня благодарить. Я бы не позволила вас убить. Тут мы будем в безопасности и спокойно дождемся возвращения Карла. Вот увидишь, скоро он приедет и тогда….

Алекса увидела впереди всадника, который мчался на рыжем скакуне во весь опор, пока не остановился перед воротами усадьбы Масур. Герцогиня почувствовала что-то страшное. Настолько, что с трудом сохранила остатки сознания. Она бросила кубок и побежала к воротам. Костин рванул за ней.

Они оба спустились вниз в тот момент, когда всаднику открыли ворота. Рыжий конь с трудом держался на ногах, да и всадник был настолько утомлен, что рухнул на землю, не успев толком спешиться.

— Дайте этому человеку воды, — подбегая, приказала Алекса.

Ему выдали целое ведро воды, которое он начал лить в себя и на себя. Заливался водой так, что давился и все равно пил. Коня отвели к стойлу, где бедный жеребец тоже начал пить с такой же жадностью.

— Благодарю вас… — напившись, всадник начал кашлять.

— Ты ведь из армии моего мужа? — встревожено вопросила Алекса. — Где сейчас южный фронт?

Всадник поднял голову, осмотрелся и в попытке подняться, рухнул обратно на землю.

— Отвечай мне! — приказала Алекса. — Что стало с моим мужем?!

— Простите, госпожа, — вздохнул всадник, — но я не знаю, что случилось с герцогом. Южный фронт был разбит три дня назад….

— Все?!.. — с трудом промолвил Костин. — А сколько солдат?..

— Почти восемьдесят тысяч, — ответил всадник. — Те, кому удалось спастись, спрятались в твердыне Оран. Я трое суток несся сюда, чтобы предупредить.

— Постой, но кто тебя послал?

— Я точно не уверен…. Она назвалась Розой и потребовала, чтобы я доставил сообщение лично герцогине Масур. Кое-как вас нашел. Думал уже поеду во дворец, а тут подсказали и я…

Мир поплыл перед глазами и Алекса, упав на землю, потеряла сознание.

***

Столица королевства Шарджа уже два дня была в трауре. Все оплакивали солдат, боялись сказать лишнее слово и покинуть дом, в котором, как все считали, им удаться защититься от империи. Восточный фронт — всего шесть тысяч солдат был единственной надеждой. Те, кто смог добраться до столицы и занять свои боевые посты, уже помолились и готовы были принять неминуемую смерть. Хоть император и молчал, все подданные королевства Шарджа знали, что уже проиграли войну, которую даже не успели начать. Помощи ждать неоткуда, а королева заперлась в своем дворце, и не делает попыток наладить связь и мирные переговоры с драконом.

Алекса провела эти дни в своих покоях, закрывшись от всего мира. Она не выходила и не пускала никого к себе. Слуги шептались на кухнях, что их герцогиня только пьет, спит и плачет. Никто не мог поверить, что герцогиня самого могущественного рода сможет так низко пасть. Костин, который вообще ни имел к этому никакого отношения, заступился за подругу и пресек глупые сплетни. Его подруге нужно было время, чтобы прийти в себя и осознать, что она стала вдовой. И если она так сильно любит мужа, сделать это будет непросто.

Третьим днем, когда герцогиня проснулась, у неё раскалывалась голова. Спальня была перевернута вверх дном, а на полу валялись платья, чулки и прочие женские вещи. Еще лежали там же кувшины и кубки с вином, которые Алекса вылила в себя за два дня. Но герцогиня не обратила на них внимания, потому что, сжав кулаки, поняла, что держит в правой руке часы, подаренные Ганном. Присмотревшись в них, герцогиня неосознанно нашла ответ на все свои вопросы.

Алекса открыла двери, приказала слугам приготовить ванну, чистую одежду и еду, а сама сходила в туалет и через несколько минут вернулась в покои, чтобы помыться, привести себя в порядок и позавтракать. Уже через полчаса, когда прежняя красота вернулась к герцогине Масур, а запах перегара сошел, она приказала приготовить ей экипаж и снарядить в дорогу все необходимое. Костин не остался безучастен и, заметив, что его подруга куда-то собралась, вышел на улицу.