— Помойные крысы, — аниссар с аккуратной бородкой сплюнул на землю, прямо у ног Эйнара.

— Да вот чего-то непохожи они на крыс, гаптман, — светловолосый парень объехал вокруг. — Крысы обычно выглядят, как те кучи, в которых они роются. А воняют ещё хуже. Эти другие.

— Верное наблюдение, Талан, — аниссар, которого назвали гаптманом, выпрямился. — В обществе антруберов обычно не очень приятно дышать.

— Я никогда не видел, чтобы крысы разгуливали в рыцарской броне, — аниссар с бородкой опять сплюнул.

— Верно, Мирко. Кто ты, парень? И что молчишь?

— Это мой брат, господин гаптман, — сказал Эйнар и бесцеремонно обнял Людвига за плечи. — Туповатый немного. В погреб спускался, а он же смотрите какой долговязый, вот и стукнулся башкой. С тех времён и не говорит.

Аниссар с седыми усами захохотал, вместе с ним молодой. Остальные смотрели на Эйнара. Не похоже, что поверили.

— Я ему столько раз говорил, что нечего в железяках расхаживать, ты же не рыцарь. Но девки на рыцарей лучше заглядывают.

Седоусый и молодой опять засмеялись.

— А что у него с рукой? — лысый показал на перевязь.

— Да с лошади упал, господин аниссар, вот и плечо выбил.

— А где тогда ваши лошади?

Эйнар замялся. Гаптман покачал головой.

— Значит, ты говоришь, что этот парень в рыцарской броне и с дорогим мечом на поясе — идиот? А, по-моему, ты решил, что это я идиот, — гаптман говорил, не повышая голос. — Хватит, мне надоело. Это чужая для нас земля и нам приказано проявлять осторожность с местными. Приходится разбираться, чтобы не навредить новым подданным короля Отто. Но с вами всё ясно. Ярен, это они?

— Они, гаптман, они, — лысый аниссар показал на землю. — Сразу понял, что они. У высокого узкие кавалерийские сапоги, но шпор нету. Потому что вот они.

Он бросил шпоры на землю.

— И след глубокий, из-за брони. А у этого, с резьбой на морде, подошва с рисунком, как в старые времена.

— С резьбой на морде, — молодой аниссар хохотнул и достал из седельной сумки свёрнутую красную тряпку.

Красный плащ с эмблемой Огненной кавалерии, горящим сердцем. Лучшего доказательства не придумать. Молодой швырнул плащ на землю, а аниссар с бородкой плюнул сверху.

— Как там называлась та долина, где мы дрались? — спросил седой.

— Долина Пламенных Сердец, но после вчерашнего её точно назовут могилой Потухших, — лысый аниссар засмеялся, остальные захохотали следом. Тяжёлый жуткий смех.

— Ну и чьё это? — гаптман не смеялся, лишь буравил взглядом нордера. — Это же твоё, да? Лучше скажи сразу.

Эйнар замер.

— Этот, с порезанной мордой, больше похож на красного плаща, — сказал седой. — Отдал, наверное, броню этому сопляку, чтобы самому сбежать.

— Да что разбираться, швырнём их в костёр! — предложил аниссар с бородкой. — Как они поступили с Ежи. Говорят, что огненные всадники не горят, вот и проверим.

— Горят, — лысый ухмыльнулся. — Мы проверяли.

Эйнар пытался что-то сказать, но только открывал рот. А ведь нордер просто хотел помочь. Подлая мысль засела в голове. Ведь стоит сказать им, что это его они ищут… нет, так нельзя. Людвиг глубоко вдохнул, положил левую руку на эфес меча и сказал:

— Это я рыцарь Огненной кавалерии.

Надо было откашляться, голос прозвучал слишком тонко. Аниссары захохотали. Даже гаптман скривился в усмешке.

— Значит, говорить ты умеешь.

— Я думал, что в красные плащи набирают мужчин, а не сопливых дохляков, — аниссар с бородкой сплюнул.

Они продолжали смеяться. Но сейчас им будет невесело.

— Гори. Гори. Гори, — прошептал Людвиг, хотя боевой клич полагалось выкрикивать. — Вы слышали эти слова.

Смех тут же прекратился. Лысый сжал рукоять пистолета так, что побелели пальцы. Не надо было злить аниссаров, всем известно об их ненависти к Огненной. Знай своего врага, говорил мастер Рейм. А что Людвиг знает об аниссарах? Каких историй только не слышал, в основном издевательские, показывая кочевников на службе короля Ангварена глупыми дикарями. Но были и другие, рассказывавшие о храбрых и честолюбивых людях, которые всегда исполняют клятвы. Этих историй намного меньше. Где правда?

— С тобой понятно, — сказал гаптман. — А второй кто? Тоже из ваших?

— Нет, он даже не рыцарь! — выкрикнул Людвиг. — Я его только после боя встретил. Он не из наших, он нор…

— Тише, — бросил Эйнар, не разжимая зубы.

— Нордер? — гаптман поморщился. — Помойная крыса ещё и ублюдок с севера? Если бы сразу сказал, кто ты, я бы его отпустил. Почему он тебя выгораживал? Ладно, берём обоих, палачи разберутся.

— Ну нет! — Эйнар выхватил топор.

Аниссары тут же направили на него пистолеты. Так всё и закончится? Только бы не так. Людвиг вытянул меч и колени задрожали. Нет, он трус, он не сможет драться.

— И что это ты тут решил? — возмутился старый. — Бросай железяку или сломаю вторую руку.

— В плену будет хуже, — пробормотал Людвиг.

— Ты даже не знаешь, насколько прав, — лысый аниссар усмехнулся.

— Бросайте оружие! — приказал гаптман. — Или мы стреляем по ногам.

Он нацелил пистолет. Людвиг почувствовал, как сердце выпрыгивает наружу. Он никогда не думал так быстро. Сейчас они выстрелят. Если они с нордером сдадутся, их замучают до смерти. Если не сдадутся, то им прострелят ноги, а после захватят в плен, где их ждёт смерть от пыток. Есть ли третий вариант?

Он решился.

— Я вызываю одного из вас на поединок!

В этот раз голос ещё более писклявый. Аниссары захохотали. Эйнар посмотрел на Людвига, как на сумасшедшего. Но мастер Рейм говорил, что перед лицом грозящей смерти не стыдно попробовать какую-нибудь глупость. Вдруг поможет? Тогда окажется, что это не глупость.

— Поединок! Ну ты удумал! — седой аниссар вытер слезящиеся от смеха глаза.

— Сдавайся, тогда доедешь одним куском!

— Какой ещё поединок? — на лице гаптмана промелькнула улыбка.

Людвигу надо становиться шутом, раз он всех так веселит. На что он надеется?

— Я выйду на мечах против любого из вашего отряда. Если побеждаю я, то вы отпускаете нас, а если…

Аниссары опять захохотали, даже гаптман не выдержал. Мастер Рейм говорил, что иногда лучше казаться жалким и слабым. Для Людвига это значит быть самим собой.

— Зачем нам это? Мы вас уже взяли.

— Неужели аниссары испугались боя? — спросил Эйнар, чётким и уверенным голосом. Но правая рука, державшая топор, дрожала. — Вы боитесь драться с рыцарем? Или можете справиться с ним только впятером, с пистолетами?