Эласдар угрюмо кивнул:

– Звериное племя. Ну и дьявол с ними!

Пальцы Дункана судорожно сошлись вокруг тонкой кожи поводьев. Столько месяцев прошло, но он не мог спокойно вспоминать жуткий судебный процесс в Эдинбурге, свидетелем которому волей-неволей стали все столичные служители закона. В соответствии с чудовищной виной преступника против короны Тайный совет решил применить не менее чудовищное наказание. Глава семьи Гордон к тому времени уже умер от апоплексического удара, но его забальзамированный труп вытащили из фамильного склепа и представили в зале суда на всеобщее обозрение, а глава Тайного совета торжественно, пункт за пунктом, зачитал все обвинения против него.

Дункан, вынужденный присутствовать при диком спектакле, от всей души сочувствовал юной королеве, которая стойко перенесла это зрелище, несмотря на очевидную бледность и постоянно одолевавшую ее тошноту.

– Да уж… – отозвался он на слова Эласдара. – Дьявол с ними… – Чтобы избавиться от мелькающих перед глазами образов, ему пришлось сделать несколько резких вдохов-выдохов. Чистый горный воздух послушно унес отвратительные воспоминания.

– Значит… если я правильно понял, – сказал Эласдар, – ты посланец мира от королевского совета к вождю клана Фрейзеров. Ну а что там написано в документе? Бумага-то у тебя есть?

– Само собой. – Острый взгляд Дункана уколол спутника. – Я уполномочен подписать мирный договор с Фрейзерами.

– Боже правый… Мирный договор?.. И кто ж исполняет тут основную роль? Ну, как его там… поручителя, кажется? Ты, что ли, Дункан Макрей?

Дункан кивнул.

– У-уфф! Не пожалеть бы тебе, дружище.

– О чем? Мое дело – удостоверить подписи под документом и отвезти бумагу в Эдинбург. Давняя дружба Фрейзеров и Макреев будет порукой моей безопасности во время действия договора – то бишь в течение года.

Эласдар недоверчиво покачал головой:

– Ну, что ж, бог в помощь, Макрей. Только я бы на твоем месте не обольщался. Горцы враждуют веками.

– Ты кому это говоришь? Думаешь, я не знаю?

– Да уж кому и знать, как не тебе, – отозвался Эласдар, пришпоривая коня. – Двигай, поручитель! Во-он они, Фрейзеры, на берегу реки. – Он ткнул пальцем куда-то вниз.

Дункан направил черного скакуна меж тонких стволов берез. Сощурившись против солнца, глянул с вершины каменистого холма на стремительный горный поток и увидел компанию ребят в темно-синих с зеленым накидках. И верно, цвета клана Фрейзеров… Один из парней, стройный, с гордо посаженной головой, увенчанной гривой золотистых волос, стоял по щиколотку в ручье.

При виде этого парня Дункан напрягся. Он и сам не понял, что произошло. Сердце сжалось от боли, по спине прокатилась ледяная волна. Он нервно дернулся, оглянулся. Взметнулся край длинного черного плаща… и Дункан едва сдержал смех. Ну, надо же… Стоило вернуться в горы – и вот они, пожалуйста, суеверия… неясные страхи… «Природа делает свое дело», – подумал Дункан. Этот ветер… в горах ветры несут непокой и тяжесть душе. А он и забыл…

– Гленран уже близко, – объяснил Эласдар. – Видишь, моя родня рыбачит, но Хью среди них что-то не видно.

– Они рыбачат? – Дункан впился взглядом в ребят на берегу. – Где же сети, садки? – Тут он увидел длинные копья в руках рыбаков. – А-а! Понятно! Легендарный метод Фрейзеров!

– Угадал, – кивнул Эласдар. – Только эти… эти ребята, по-моему, про форель уже забыли… Смотри! Во-он там! Видишь алые береты всадников на той стороне реки?

– Вот оно что. – Дункан выругался сквозь зубы. – Макдональды.

– Заклятые враги твоей семьи. Интересно, а Тайный совет знал?.. Или послал тебя случайно?

– Знал, – мрачно отозвался Дункан. – Потому-то документ и адресован Фрейзерам. Думаешь, там дураки сидят? Кто бы послал Макрея заключать мир с Макдональдами?! Вместо подписей получили бы реки крови!

Подавив смешок, Эласдар направил коня вниз по неровному каменистому склону. Дункан последовал за ним. Оба натянули поводья в двух футах от берега.

– Благословение богов и доброго дня вам, кузены! – провозгласил Эласдар на певучем гэльском наречии. – Келлам, Магнус! С удачной рыбалкой вас! Привет, Эван, Кеннет!

Пока его спутник сыпал именами, Дункан стесненно молчал. Поначалу он не мог отличить одного парня от другого. Похожие лица, мощные фигуры в сине-зеленых накидках… Разнился лишь цвет волос – словно осень рассыпала золотые, ореховые, ржавые листья по берегу реки…

– Рад встрече, Эласдар, – произнес гигант с пшеничной копной волос, после чего, повернувшись к Дункану, представился лэрдом замка Гленран.

– Что тут у вас происходит, ребята? – спросил Эласдар.

Тот, чьи густые волнистые пряди были темнее, чем у всех остальных, вскинул руку, показывая на противоположный берег реки:

– Макдональды!

– Ну, это я и сам вижу. Что они от вас хотят?

– Не иначе как нарываются на неприятность, – пожав плечами, ответил Кеннет.

Тем временем Макдональды посылали проклятия парню, что стоял посреди реки.

Макрей не различал слов, но угрожающий тон выкриков был ясен. Дункан заинтересовался неожиданной сценой. Вот она, вражда Фрейзеров и Макдональдов во всей красе!

Он нахмурился, неожиданно сообразив, что бросилось ему в глаза в первую минуту знакомства с Фрейзерами.

– Слушай-ка, Эласдар… – шепнул он тихо, перейдя на английский. – Они же все еще дети… даже лэрд замка Гленран…

– Ты прав, – кивнул Эласдар. – Большинство мужчин клана Фрейзеров только-только становятся мужчинами. А ты как думал? После битвы при Лох-Лочи, что произошла девятнадцать лет назад, Шотландия потеряла почти всех Фрейзеров.

– Святой боже… – пробормотал Дункан. – Ну, конечно… Легенда о Фрейзерах… Женщины, овдовевшие после битвы и родившие мальчиков… Если верить легенде, этим мальчикам теперь лет восемнадцать-девятнадцать…

– Если верить? А что, у тебя есть сомнения? Ну так знай: легенда о Фрейзерах правдива до последнего слова. Раз уж речь зашла о легенде… Дункан, ты помнишь, что одна из вдов родила девочку?

Дункан наморщил лоб:

– Нет, как-то не припоминаю…

– Тогда смотри! Вон она, стоит посреди ручья! Моя двоюродная сестра, Элспет Фрейзер!

Только теперь Дункан понял, что парень в воде вовсе не был парнем. Повернувшись спиной к братьям, Элспет что-то снова выкрикнула на гэльском. Ветер унес ее голос, но, судя по тому, как начали бесноваться Макдональды, смысл оскорбления до них дошел.

Дункан с любопытством приглядывался к девушке. Ее густые волосы, сиявшие на солнце рыжим золотом, были той же длины, что и у братьев – и точно так же небрежно заплетены. Льняная рубаха и накидка из грубой шерсти могли принадлежать кому угодно, хоть мужчине, хоть женщине любого возраста. И только обнаженные ноги, стройные, с длинными, изящно очерченными мышцами выдавали девушку во всей ее юной красе.