– Твое видение… – В голосе экономки звучала тревога. – Раньше такого не бывало, чтоб ты от видений падала в обморок.

– Не бывало, но голова кружилась, и слабость во всем теле была.

– Ну да, ну да… Что ж… Беток говорит, обмороки у ясновидящих – не редкость. – Флора погрозила мясистым пальцем: – Сходи к Беток, и немедля!

– Схожу, – пообещала Элспет. – Ты же знаешь, я каждую неделю ее навещаю. – Она быстро перебирала пальцами, расплетая косу. – Что это за незнакомец появился на реке с Эласдаром?

– Дункан Макрей из Далси, родной брат жены Эласдара. Посланец королевы и Тайного совета. – Флора хохотнула. – А я-то раньше думала, что все длиннополые – седобородые старики! Ну, этому до старика далеко… Красавец! Да еще и с золотым колечком в ухе.

– Он здесь? – Элспет глянула наверх.

Флора кивнула:

– Привез бумагу от королевы Марии, насчет нашей вражды с Макдональдами. С ним сейчас Хью и Келлам. Макдональдам – вот кому бы слать письма, а не Фрейзерам! – Экономка воинственно подбоченилась.

Элспет присела на деревянный табурет у камина. Расчесывая подсвеченные красноватым огнем густые пряди, она думала о Дункане Макрее – человеке в плаще цвета воронова крыла… И волосы у него почти черные, лишь на солнце отливающие рыжиной. А в глазах плещется синь горных озер. Да, он красив… спокоен, уверен в себе… И ничего в нем нет сверхъестественного. Обычный человек. Посланец королевского совета. Дункан Макрей.

Он не побоялся дотронуться до провидицы, захваченной видением. Правда, в тот момент, когда его пальцы сплелись с ее, видение уже исчезло… Он ничего не увидел.

Прикосновение теплой мужской ладони было еще свежо в памяти Элспет. Сначала сильные пальцы железным обручем обвились вокруг ее запястья… Потом руки сошлись на ее талии… а прежде чем потерять сознание, Элспет ощутила под щекой биение его сердца. Снова пережив этот миг, девушка вспыхнула; жаркая волна поднялась от шеи к скулам, залила краской лицо.

Это он, Дункан Макрей, явился ей видением на холме. Мимолетной и загадочной картиной из близкого будущего. За один только день – два видения одного и того же человека, потрясшие ее яркостью образов.

Гребень запутался в густых волосах. Элспет высвободила несколько прядей, дрожащими пальцами провела гребнем вниз.

Ни одно видение не действовало на нее с такой силой. Потерять сознание… провести в забытьи много часов… и очнуться с дикой головной болью, дрожа, как тонкая осина на ветру!

Даже сейчас, спустя полдня, ее терзала неизбывная тоска, словно от страшной утраты. И сердце стыло под бременем смертельного страха, как молодая трава в утренней измороси.

Побежать бы прямо сейчас к Беток… Она многое знает о видениях. Уж Беток наверняка сумеет объяснить, что произошло. Но прежде… прежде нужно предупредить незнакомца. Сказать, чтобы возвращался в свой Эдинбург, уезжал подальше от гор Шотландии.

– Дункан Макрей… – слетел шепот с губ девушки.

Элспет слышала о маленьком клане Макреев, чьи земли лежали к северо-западу от замка Гленран. Фрейзеры и Макрей дружили издавна. Кто-то из прежних вождей ее клана даже приказал вырезать надпись на дубовой двери замка. За многие десятилетия буквы истерлись, но их все еще можно было прочитать: «Макрей, ступивший на этот порог, всегда найдет здесь кров и пищу».

Не так-то просто одному из Фрейзеров попросить Макрея покинуть замок Гленран. Учитывая традиционное гостеприимство горцев и старинную дружбу двух кланов, посланец короны вправе жить здесь сколь угодно долго.

Но он должен уехать! Должен.

– Что ты увидела там, на ручье? – спросила Флора.

Элспет вздрогнула от неожиданности. Она и забыла, что не одна в комнате. Внушительные объемы экономки были обманчивы; порой она выглядела устрашающе, да и нравом была под стать Зевсу-громовержцу, но при этом умела молчать, слушать… сочувствовать.

– Ребята, я знаю, ни о чем не спрашивали. Но ведь что-то тебя расстроило? Расскажи, дитя мое.

Элспет опустила руку с гребнем, отвела взгляд. Отвернуться от Флоры было легко; куда сложнее – совершенно невозможно! – оказалось избавиться от явившихся ей на ручье образов. Элспет зажмурилась, а страшные картины продолжали мелькать перед глазами.

Первыми явились вороны. Черные птицы смерти, парившие в вышине… Затем черный всадник на иссиня-черном коне. И снова вороны – в тот миг, когда, обернувшись, она увидела Макрея у себя за спиной.

А потом было самое страшное. Сквозь золотую дымку проступило заросшее, потемневшее, изможденное лицо королевского посланца. Воротник рубашки оторван… на глазах черная повязка. Элспет застонала, вновь переживая жуткие мгновения. Гребень выпал из ослабевших пальцев, глухо ударился о половицы.

– Вороны, – пробормотала девушка. – Птицы смерти кружили над Макреем. Он должен покинуть наши края, иначе его ждет смерть.

– Почему? – Флора опустилась на табурет рядом с Элспет. – Что ты еще видела, детка?

– Видела его… Макрея… в простой холщовой рубахе, с оторванным воротником. Видела черную повязку у него на глазах. И деревянный помост.

– Святой крест… – вырвалось у Флоры. – Ты видела его на плахе!

Элспет кивнула. Зловещее видение на этом не оборвалось, но она не в силах была описать его вслух. Плечи девушки поникли, она уронила голову, золотой водопад волос скрыл от Флоры блеснувшие в глазах слезы.

Там, на ручье, глядя в изумленные синие глаза Дункана Макрея, она точно в зеркале увидела и себя.

В тот миг Элспет с устрашающей ясностью поняла, что их судьбы связаны воедино. В золотом тумане ей открылся мучительный конец Макрея, а она стояла рядом с плахой, она была как-то причастна к тому, что с ним случилось… Возможно даже, что именно она стала причиной казни!

Потому-то Элспет и решила предупредить Макрея. Пусть покинет нагорье – или закончит свою жизнь на плахе!

«Твоя смерть станет моей смертью»… Почему она произнесла эти слова? Может, сама того не понимая, ощутила вину за то, что приведет его к трагедии? Вину… И страх. Ледяной, всепоглощающий ужас. И еще – тоскливую боль утраты, поселившуюся в глубине души.

Спрятав лицо в ладонях, Элспет заплакала беззвучно и горько.

– Ну-ну, птичка моя… – с нежностью пробормотала Флора. – Оплакиваешь Макрея? Тебе не дано изменять то, что ты видишь. Если ему суждено погибнуть на плахе – значит, такова воля господа и королевы.

– Я проклята, Флора! Проклята! – застонала Элспет. – За что? Для чего мне эти видения? Не хочу я видеть воронов, высматривающих добычу. Я не хотела знать о смерти тети и Лачланна… Не хотела видеть жену Магнуса на смертном одре. – Она выпрямилась, стиснув веки. Прозрачная влага струилась по щекам и оставляла темные следы на сорочке.

Флора взяла ее за руку.