ими раньше как-то не интересовался. Ну есть и есть. Ну хвостатые…

— Ага, помощник, — я закатила глаза.

Будто питомца себе завела. Хотя ладно, прибедняюсь, все же от Миши был толк.

Во-первых, мы неплохо проводили время и успели сдружиться, а значит, в этой Академии мне будет не так одиноко.

Во-вторых, про русалок он может ничего и не знал, зато был в курсе о сказочном мире в целом, и оборотнях в частности, а потому пополнил мои знания. Теперь я уже не буду выглядеть такой дурой неотесанной.

Впрочем, порой его заявления казались весьма спорными и невероятными. Как, например, можно поверить в существование эльфов, гномов, фей и даже драконов?

Но на мои скептические реплики Миша лишь качал головой и загадочно отвечал, что скоро сама все увижу.

А первое сентября действительно приближалось с молниеносной скоростью. Вместе с этим накапливался и список дел — нужно было поговорить с родителями, собрать вещи и решить вопрос с отчислением из универа. Хорошо хоть за обучение в новом году еще заплатить не успела.

— Конечно помощник, — кивнул Миша, довольно прищурившись.

Он доел остатки, начисто обтер тарелку хлебушком и теперь выглядел очень благодушно.

— Не в коня корм, — хмыкнула я, ткнув в его худощавый живот. — Что-то ты постеснялся. Там же еще на полке недельная булочка осталась, и полугодовые печень…

— Нет! — парень аж с места подскочил. — Не говори это слово!

— Какое? Булочка? Или печень…

Оказавшись рядом, Миша зажал мне рот рукой. И тут же получил смачный кусь. А чего, думал только волки цапаться умеют?

— Ай! Ты чего?! — возмутился он.

Ну точно немой. Даже от боли кричит мысленно.

— Это ты чего?! — разозлилась я. — Совсем что ли свихнулся?

— Не-не, из нас двоих шибанутая тут только ты. А у меня просто нездоровая реакция на одно-единственное слово…

— Ладно, поняла. Ничего, что начинается на букву «п», — примирительно кивнула.

И даже характерный жест сделала, будто рот на замок закрываю.

Миша вздохнул с облегчением, снова сел за стол. Дождавшись, пока он окончательно потеряет бдительность, я отступила на шаг назад и быстро воскликнула:

— Печеньки!

На самом деле, не ожидала чего-то эдакого, но под моим удивленным взглядом худосочный паренек превратился в огромного волка.

Зверь, что характерно, по-человечьи на стуле усидеть не смог и позорно плюхнулся на пол, вновь приняв людскую форму.

— Ну я же просил…

— Печеньки!

Плюх — и едва вставший на ноги парень вновь превращается в волка, и снова падает.

Ахах, да он же как Халк, только вместо того, чтобы злить, нужно просто сказать волшебное слово.

— Мира…

— Печеньки!

Где-то полчаса мы так и скакали по квартире. Миша пытался меня поймать, при этом то и дело меняя ипостась. Я просто хохотала и выкрикивала «печеньки».

Вот, получи волчонок скипидару под хвост. А нечего было оставаться, когда тебя выгоняют, и при этом сжирать все запасы съестного…

Правда в итоге Миша-таки смог меня догнать, в прыжке уронить на пол, и навалившись сверху снова закрыть мне рот.

Я вскинула руки, показав, что сдаюсь и вновь удивилась тому, какие желтые у него глаза, и как хорошо вблизи видно их нечеловечески-яркий оттенок.

— Смешно тебе, ага? — недовольно пробурчал чело-волк, убирая руку, но не спеша с меня слезать.

— Смешно, — улыбнулась. — А почему у тебя так?

— Да это все дед… — после некоторого раздумья, поджал губы Миша. — Я в детстве мучное любил, а он меня воспитывал, если находил недостачу в своих припасах. Вот и привык, что коль слышу это слово, то надо оборачиваться и убегать. А как обратно отвыкнуть пока не понял.

— Значит, мы оба с тобой шибанутые, — снова расхохоталась я.

Громко, с чувством. Так громко, что не услышала, как дверь открылась и в квартиру вошли родители.

Внеплановое возвращение родственников я заметила только когда было уже поздно.

Чувствую, выглядела наша парочка сейчас весьма колоритно — оба растрепанные, раскрасневшиеся. Я снизу, на полу, а Миша — надо мной, да еще и слишком близко.

— Мира! — воскликнула мама, глядя на нас.

— Мирабелла! — сурово произнес отец.

Ну а несносный оборотень, снова услышав мое полное имя, нагло заржал. Мысленно.

Да что же это такое?!

— Это не то, что вы подумали, — произнесла быстро.

Ткнув парня локтем, скинула его с себя, поднялась на ноги.

— А что мы подумали? — выгнул брови папа, пристально вглядываясь в Мишу.

Ух, знаю я это лицо… сейчас волка точно погонят. Дранным веником. И волшебного пендаля для ускорения дадут. Родители у меня может и не сказочные создания, но в подобного рода магии весьма натренированы, ага.

— Не знаю, но что бы вы там ни подумали — это не то, — помотала головой, пытаясь вспомнить, заправила ли я утром кровать за этим наглым оборотнем.

По всему выходило, что вроде как забыла.

Двойной попадос.

А Миша, гад такой, молчал… ой, он же только мысленно говорит. Ну вот, значит точно мне одной отдуваться.

С учетом того, что уходить волк вроде как не собирался, папа взял дело в свои руки:

— Так, Мира, с тобой мы сейчас поговорим. А ты пшел вон! — отец даже буковки стал проглатывать от недовольства.

Ох, папочка, я тоже так пыталась. С ним оно не работает.

В чем-то его конечно понимала. Это для себя я взрослая девушка, а для него — еще маленькая дочка.

Миша вздохнул, перевел взгляд с меня на родителей. Снова вздохнул, а после открыл рот и выдал вслух:

— Простите за конфуз, я действительно пойду. А вам стоит многое объяснить своей дочери. Не может быть, чтобы вы не знали о ее сказочной сути…

Вот теперь заржала я, хоть и изо всех сил старалась этого не делать. Потому что голос у оборотня был ну чисто женский. Такой тонкий, высокий, хорошо поставленный и даже очень привлекательный. Эх, ему бы по телефону мужиков развлекать — большой спрос бы имел на свои услуги.

Миша нахмурился, но видно было, что он и ожидал подобной реакции. Видать, не в первый раз. Понятно теперь, отчего оборотень только мысленно общается. Превращение из огромного волчары в худосочного паренька — уже смешно. А вот оборот в худосочного паренька с женским голосочком…

Впрочем, родителям было явно не до шуток.

— Уходи, — устало проговорил отец, указав Мише на дверь, и тот, пожав плечами, его послушался.

При этом, клянусь, вопросов касательно сказочного мира и прочего у папы не возникло. Так это что, они реально знали?

— Мира, — мама взяла меня за руку. — Только не расстраивайся, а еще лучше присядь. Нам надо рассказать тебе правду.