– Знаю. Но ты хотя бы понимаешь, что это для него значит, поскольку прошел через это. Пошел дальше, принял жизнь, поставил новые цели. Принял свои ограничения.

Но так ли это на самом деле?

Кристофер не хотел признаваться даже самому себе, что он все еще горюет об утрате юношеской мечты. Он сохранял присутствие духа только для семьи, делая вид, будто прошлое его больше не беспокоит. Однако в глубине души сохранилось зерно бессильного гнева. Он чувствовал, что его обокрали, лишили единственного, что дарило ему радость в жизни.

– Элеонора, это произошло не вдруг. Для того чтобы примириться с чем-то подобным, нужно время. Для Кирби это колоссальная потеря.

– Если вдуматься, это не так. Это тебе пришлось полностью изменить свою жизнь, но Кирби все так же может остаться доктором.

Ее слова глубоко потрясли Кристофера. Неужели он поступал неправильно, обманывая близких? Может, стало бы легче, если бы он выговорился о своем горе?

Кристофер прочистил горло, смутившись, что женщина, которую он не видел столько лет, смогла так тщательно и быстро проанализировать сложившуюся ситуацию.

– Я поговорю с ним. Если ты думаешь, что встреча со мной пойдет ему на пользу, я сделаю это. Но не обещаю, что смогу помочь.

– Спасибо, Кристофер. Я очень это ценю.

Элеонора лучезарно улыбнулась, и он ощутил волнение. Этим утром она, казалось, сияла. Материнство очень шло ей. Если он станет часто наведываться к Портерам, сможет видеться с ней. Хотя, ввиду его преклонения перед этой женщиной, отнюдь не лучшая затея.

К тому же между ними все еще витает призрак отца Эмори.

Несмотря на это, его влекли теплота и забота, которые она дарила. Возможно, он испытывал подобные ощущения потому, что его влекло к ней физически. Ее тело было пышным и спелым. Он жаждал прикоснуться к ней так сильно, как вожделел ее подростком. Но теперь-то знал, какое удовольствие могут доставлять друг другу мужчина и женщина.

Ему действительно стоит воздержаться от таких фантазий. Бессмысленно продолжать и дальше изводить себя. Кристофер не изменился и по-прежнему заигрывает с опасностью. А значит, и на этот раз Элеонора отвергнет его, когда узнает правду.

Он взял на руки Эмори, чтобы перестать думать об обнаженном теле Элли, и поморщился, когда малыш ухватил его за волосы.

– Когда ты хочешь, чтобы я встретился с Кирби?

– Когда тебе будет удобно, ведь ты работаешь.

– Если ты не заметила, сейчас не сезон. Я не привязан к офису. Как ты смотришь на то, чтобы я заказал еду, мы заберем заказ по пути домой к твоему деду?

– Это замечательно. Я оставила в холодильнике бутерброды для Кирби и дедушки, их получилось много.

– Поедешь со мной?

– Не могу, много забот.

– Ах да. Твой дед живет в том же доме?

– Да. – Она взяла Эмори на руки.

– В таком случае увидимся через полчаса.

Он помог Элеоноре погрузиться в машину, смотрел, как она уезжает, и уже почувствовал связь более сильную, чем надо после столь долгой разлуки.

Вдруг пришло в голову, что он спрашивал только о Кирби. А чем Элеонора зарабатывает на жизнь? Возможно, ее успехи и уступают блестящим результатам брата, но она хорошо училась в школе. Преподаватели любили ее.

Кристофер хотел ее. Но ее отказ принять его целиком, таким, какой есть, побуждал сдерживать юношеские порывы. Он будет выше и легко справится с этим влечением. Элеонора суждена не ему.

Ассистент уже не раз обслуживал Кристофера и поэтому был немало озадачен объемом последнего заказа.

– Мистер Каванах, у тебя, кажется, намечается вечеринка?

«Мистер Каванах»? Неужели он выглядит достаточно взрослым, чтобы к нему так обращались?

– Просто обед со старыми друзьями.

– У нас еще есть свежий клубничный торт. Возьмете несколько кусков?

– Давайте весь.

Кристофер был готов принять любую помощь перед визитом в дом Портеров, здорово нервничал, не уверенный в том, что Кирби обрадуется встрече. Обычно мужчины предпочитают залечь на дно и зализывать раны в одиночестве. Вероятно, Кирби не будет доволен тем, что Кристофер заявится вот так, без предупреждения.

Около дома Портеров Кристофер припарковался и достал из багажника пакеты с едой. Балансируя с ними в одной руке и коробкой торта в другой, он проделал путь по ступенькам. Крыльцо оказалось не в лучшем состоянии, впрочем, как и весь дом. Пожилому человеку явно было бы трудно поддерживать недвижимость в должном состоянии. Краска местами облезла. Перекрытия начинали гнить. Во дворе погибло несколько растений, следовало обновить подъездную дорожку.

Наверняка у Элеоноры и Кирби есть средства, чтобы все поправить, но он непременно предложит им свою помощь. Хороший предлог чаще общаться с Кирби. Кристофер мог бы держать ему лестницу и пить с ним прохладное пиво во время перекура.

Элеонора встретила его на пороге вместе с Эмори, который сидел у нее на бедре. Сейчас она показалась ему взволнованной и прекрасной.

– Я предупредила их о том, что ты приедешь.

– Покажи кухню. Мне нужно оставить пакеты. Как отреагировал Кирби, когда ты сообщила, что я собираюсь заглянуть к вам в гости?

– Ничего особенного.

– Чудно. Теперь я чувствую, что навязываюсь.

Он разобрал продукты на небольшой кухне, старомодной и невероятно уютной. Детьми они частенько наведывались сюда к старшим Портерам.

– Это не так! Кирби нуждается в твоем обществе, просто еще не понял этого.

– Похоже, ты используешь меня как подопытного кролика.

– Послушай, я перепробовала все остальное. Если кто-то и в силах что-то изменить, то только ты.

– Не дави на меня. – Кто знает, возможно, давний друг выпроводит его из дома через пять минут, предписанные нежданному гостю этикетом. – Ладно, пора покончить с этим. Но знай, если он не рад мне, я уйду.

– Думаю, ему понадобится время, но я уверена, он будет добр к тебе.

– Мне бы твою уверенность.

Что можно сказать человеку, который почти лишился ноги? Но, даже сомневаясь, Кристофер готов на все, чтобы вернуть Элеоноре улыбку.

Мистер Портер дремал. Кирби остался в гостиной один. Войдя, Кристофер был потрясен переменами во внешности его друга. Кирби изменился больше, чем он представлял. Подросток стал мужчиной с морщинами в уголках глаз и напряженным лицом со следами тягот и лишений. Кристофер приблизился к нему и протянул руку.

– Кирби, рад тебя видеть! Хорошо, что вы вернулись домой. Нет-нет, оставайся на месте.

Но Кирби уже поднялся, неловко переминаясь.