– Кого еще там нелегкая принесла? – не спеша спускаясь с верхней полки, проговорил Роман, ища ногами свою обувь.

Стук продолжался, и он недовольным голосом пробормотал:

– Да сейчас откроем! Подождите, обуюсь!

– Откройте, милиция! Проверка документов! – последовал приказ за дверью как раз в тот момент, когда ротный уже открыл щеколду и взялся за ручку.

Спустя мгновение на пороге выросла фигура сержанта, за спиной которого маячили недавние знакомые гастарбайтеры. Роман сразу понял, в чем дело, и поэтому без лишних слов вытащил удостоверение из заднего кармана и сунул его под нос сержанту. Внимательно изучив «ксиву», сержант, который до этого вел себя вызывающе, нервно поправил на себе мешковатую форму и затоптался на месте, не зная, как ему быть. Роман понял, что «гости», скорее всего, заплатили этому представителю власти, чтобы он разобрался с их обидчиком, и теперь тот не знал, как сделать так, чтобы и волки были сыты, и деньги целы.

– Еще вопросы есть, сержант? – недовольно спросил Роман.

– Ты не прав, братан! Моему другу нос сломал! – принялись возмущаться гастарбайтеры, еще не понимая, что их затея оказалась напрасной.

– Не братан ты мне! И даже не товарищ. А будешь еще вякать да к моей девушке приставать, вообще шею сломаю! – Роман убрал в сторону плечо, чтобы сержант увидел перепуганную Людмилу.

На лице сержанта отразился испуг, потом недоумение, и, когда он наконец понял, что сам чуть не попал с этими гастарбайтерами в очень неприятную историю, его лицо перекосило от злости. Повернувшись к потерпевшим, он строго сказал:

– Что-то я не очень внимательно рассмотрел ваши документы! – И тут же, обращаясь к Роману, извиняющимся голосом проговорил: – Ошибочка вышла, товарищ капитан! Извините, что потревожили!

Закрыв дверь, Никонов уже собирался продолжить свой отдых на верхней полке, когда поймал на себе удивленный взгляд Ивана, который все же проснулся в момент их громкого разговора с сержантом. Роман понял, что пора сказать правду. Протянув руку, он сказал:

– Капитан Приволжского спецподразделения Никонов.

Иван, почувствовав себя в роли дурака, недовольно спросил:

– А зачем врал?

– Я не врал, а шутил, – ответил Роман.

– Хороши шуточки, – Иван цокнул языком.

– Да ладно тебе, – Никонов хлопнул попутчика по плечу, – не обижайся. Просто не люблю я хвалиться такими вещами.

Иван, ничего не ответив, стал спускаться. Людмила уже тоже пришла в себя и теперь с интересом наблюдала за двумя мужчинами.

– Если ты сейчас откажешься выпить со мной мировую – вот тогда я обижусь, – усаживаясь за стол, сказал Иван.

Роман смекнул, что это был только повод, чтобы продолжить веселье, но отказываться не стал.

– Согласен! Только ты, в свою очередь, обещай мне, что будешь хорошо закусывать, а то на старые дрожжи «сваришься» после второй рюмки! – поставил свои условия ротный.

– Тогда нам надо сходить за закуской, – разведя руками, предложил Иван, но Никонов отрезал:

– Никуда ходить не надо. У меня все есть! – И стал доставать из сумки запеченную Марией курицу.

Людмила, к всеобщему удивлению, тоже присоединилась к мужской компании:

– Давайте я приберу немного на столе, а то у вас тут как Мамай прошел!

Роман и Иван с некоторым удивлением посмотрели на девушку, но возражать не стали. После того как стол был заново накрыт и мужчины выпили по первой, Людмила осторожно попросила:

– Расскажите, Роман, про свою службу. Всегда мечтала услышать из первых уст о том, как проводятся все эти операции по освобождению заложников или предотвращению каких-нибудь терактов.

Теперь Никонову наконец-то стало понятно такое проявление интереса попутчицы к их застолью. Девушка решила, что под действием алкоголя Роман поведает ей о всех секретах своей службы.

– А вы, Людмила, случайно не западный агент?

– Не-а! Восточный, – шуткой ответила девушка, подперев кулачками голову.

– Смотри, Иван, я за тобой слежу! – Роман помахал перед носом капитана в отставке пальцем. – Ешь мясо!

– А вы что не закусываете? – поинтересовалась Людмила.

– Да знаете, Люда, – Роман серьезно посмотрел на девушку, которая теперь ловила буквально каждое его слово, – после того, как нас с группой закинули в пакистанские горы на два месяца для выполнения одного очень секретного задания, – Никонов понизил голос, – нам пришлось почти две недели питаться человеческим мясом. А когда я вернулся домой, то все мясо для меня стало с привкусом человечины. После той операции я ем только овощи – и никакого мяса. Вот так-то, Людмила! – закончил он свой рассказ, смотря девушке прямо в глаза.

Сказать, что Людмила была поражена, – это значит не сказать ничего. Она вытаращила глаза на ротного и смотрела, не мигая, с откровенным ужасом. Потом, нервно сглотнув, тихо спросила:

– А где же вы брали это мясо?

Прежде чем ответить, Роман посмотрел на Ивана. Его лицо тоже было похоже на каменное изваяние. Он так и застыл с куском курицы в руках.

– Друг друга ели, – так же тихо ответил капитан, нагибаясь ближе к Людмиле.

Сказанное привело девушку в оцепенение, и ротный понял, что его шутка затянулась.

– Ну, что, купились? – расплывшись в улыбке, громко сказал Роман и сам засмеялся, увидев, как меняются выражения лиц его собеседников.

– У-ух! – Иван вытер испарину со лба. – С тобой не соскучишься, капитан Никонов.

– А еще у нас одна операция была… – начал было ротный, но Иван прервал его на полуслове.

– Хватит твоих историй! Давай лучше о чем-нибудь другом поговорим, – замахал он руками. – Ты в Москву зачем едешь?

– В столице у меня пересадка. А так я еду в Сочи на отдых, – объяснил Никонов, наблюдая за реакцией попутчиков.

– Дикарем? – Людмила хитро прищурилась.

– Нет, по путевке, – не без гордости ответил Роман, оторвав аппетитную куриную ногу.

– Класс! – оценил слова попутчика по-своему Иван. – А я вот, наоборот, с отдыха возвращаюсь. Только, в отличие от вас, капитан Никонов, – Иван неожиданно перешел на официальный тон, – я отдыхал не на Черноморском побережье, а на берегу небезызвестной русской реки Волги.

– Каждому свое, – философски заметил Роман и обратился к девушке: – А вы домой или в гости?

– Домой. Я всю жизнь прожила в Москве.

– Все дороги ведут в Москву. – Иван снова начинал пьянеть, и Никонов понял, что если прямо сейчас не прекратить застолье, то уже минут через десять ему придется забрасывать его на вторую полку.

– Так, я – всё! Больше не буду! – Ротный перевернул свой стакан, красноречиво объясняя, что с него на сегодня хватит.