Так и у Жукова с Карповым.

В Британской армии молодого лейтенанта учат относиться к подруге подчиненного солдата с таким же уважением, с каким он относится к генеральской жене. В нашей армии этому не учат. Во всяком случае, Жуков, прослужив более сорока лет в армии, основ культуры не освоил. Жуков опальный маршал, которого с позором выгнали из армии и с вершин власти. Перед Жуковым — офицер-фронтовик Карпов. Уважай его, Жуков! Костями таких, как он, вымощена земля от Москвы до Берлина, от Питера до Вены, от Сталинграда до Кенигсберга и Праги. Не простой фронтовик перед тобой, а Герой. Сними, Жуков, шапку перед фронтовым разведчиком! Это на его горбу ты и в Киев, и в Варшаву, и в Берлин въехал!

Ан, нет. Герой-фронтовик обращается к Жукову: что вы, Георгий Константинович, думаете по этому вопросу? А в ответ: да ты понимаешь…

И вот нам рассказывают, что Жуков любил солдат и уважал. Какое уважение? Встреча Карпова и Жукова — через два десятка лет после войны. Жуков давно не министр обороны. Карпов Жукову не подчинен. Но Жуков все равно тычет.

Можно на эту ситуацию и с другой стороны посмотреть. Карпов в момент встречи с Жуковым не просто бывший разведчик, а крупный номенклатурный чин, кандидат на высшие посты в писательской иерархии. Уважай, Жуков, его хоть в этом качестве. Но Жуков знает: Карпов над ним не начальник, потому Жуков ведет себя с номенклатурным чином как барин с холопом.

Правда, и Карпов хорош. На фронте генералы боялись расстрела, потому терпели жуковское хамство. А чего боялся Карпов? Хлопнул бы дверью, да ушел.

Но не хлопнул, не ушел, а написал книгу о жуковском величии. Хотел показать гения стратегического, но против своего желания показал невежественного унтера, наглеца и нахала.

Вот пример того, как сослуживцы любили Жукова.

В 1957 году Жуков был снят со всех должностей. Его дело обсуждается на пленуме Центрального Комитета КПСС. Присутствуют во множестве маршалы, генералы и адмиралы. Против Жукова выступили все. В защиту — никто.

Так, может быть, наши генералы и маршалы — покорное стадо? Может быть, приказал им Хрущев выступать против Жукова, они и голосуют единогласно?

Нет. Маршалы и генералы, не стадо. В 1946 году Сталин намеревался Жукова не только снять со всех постов, но и посадить, возможно, — и расстрелять. Надо сказать, что Жуков расстрела заслужил. По нашим родным советским законам, он уголовный преступник, которого судьи просто не имели права оставлять среди живых. Если бы Сталин Жукова расстрелял, то это было бы не только справедливой расплатой за дикие преступления, но и спасением страны от великих грядущих злодеяний. Но против Сталина выступили маршалы и генералы. Об этом рассказал генерал-лейтенант Н. Г. Павленко: «После всех выступлений, вспоминал Конев, снова говорил Сталин, опять резко, но уже несколько по-другому. Видимо, поначалу у него был план ареста Жукова сразу после заседания. Но, почувствовав внутреннее да и не только внутреннее сопротивление военачальников, известную солидарность военных с Жуковым, он, видимо, сориентировался и отступил от первоначального намерения. Нам представляется, что в своих предчувствиях Конев не ошибался. Сталин действительно на сей раз собирался расправиться с Жуковым, но солидарность военных помешала ему.» («ВИЖ» 1988 № 12 С.32)

Поведением генералов и маршалов Жуков был спасен. Как такое понимать? При позднем Сталине и при раннем Хрущеве на вершинах военной власти стояли те же самые генералы, адмиралы и маршалы. При Сталине они Жукова спасли, а потом при Хрущеве они же утопили. Сталин в 1946 году уже 24 года у власти. Он уже официально признан гением всех времен и народов. Сталин — диктатор, каких до него на земле еще не бывало. Его авторитет непререкаем, а власть безгранична. Но против воли Сталина выступили маршалы и генералы и не позволили Жукова арестовать. За такие действия каждый мог поплатиться головой.

А Хрущев в 1957 году только прорвался на вершину. Авторитета у него нет. Власть его держится непонятно на чем. Практика уничтожения соперников отменена. Расстрелять непокорных генералов Хрущев не может. И вот Хрущеву те же самые маршалы и генералы позволяют снять Жукова и дружно Хрущева поддерживают.

В чем дело?

Дело в том, что в 1946 году маршалы и генералы выступали не за Жукова, а за себя. Они понимали: сегодня Сталин арестует, посадит, а, может быть, и расстреляет Жукова, а завтра кого? Вот откуда их смелость и единодушие. Они помнили: именно так начинался 1937 год. Они не позволили Сталину его повторить.

Но и в 1957 году генералы и маршалы выступали не за Хрущева, а снова за себя. Летом 1957 года на вершине власти оказались двое — Хрущев и Жуков. Двоим там места нет. Это два паука в одной банке. Это две крысы в железной бочке. Или Жуков съест Хрущева. Или Хрущев Жукова. И высший командный состав Вооруженных сил дружно взял сторону Хрущева.

* * *

Знали генералы, знали маршалы, что Жуков болезненно самолюбив. Знали, что он человек страшный и недалекий. Знали, что узурпатор и грубиян. Знали, что непомерно груб, до оскорбления человеческих чувств. Знали, что он — высшей марки карьерист. Знали, что он топтал всех на своем пути. Знали, что в его крови тенденция к неограниченной власти и чувство личной непогрешимости. Именно этими словами они его описывали.

Они понимали, что их ждет, если Жуков возьмет власть.

Возможно, маршал Жуков по количеству пролитой крови и шлейфу самолично вынесенных смертных приговоров за спиной в определенные годы превосходит даже Сталина.

Россия, которой не было. С. 559.

А. Бушков

1939 год. Монголия. Халхин-Гол. Дебют Жукова-полководца.

В Монголии находился один советский стрелковый корпус — 57-й особый. Командир корпуса — комдив Н. В. Фекленко. Начальником штаба — комбриг А. М. Кущев. По ту сторону границы — противник, несколько японских дивизий и бригад. В начале мая на границе Монголии возник вооруженный конфликт. Столкновения советских и японских войск перерастали в бои с применением авиации, артиллерии и танков. Никто никому не объявлял войну, но интенсивность боевых действий нарастала. Не все для советских войск шло гладко. И вот туда, в Монголию, посылают комдива Г. К. Жукова с чрезвычайными полномочиями. Приказ Жукову: разобраться и доложить.

5 июня 1939 года Жуков прибыл штаб 57-го корпуса и потребовал доложить обстановку. Сам Жуков события в Монголии описывает так: «Докладывая обстановку, А. М. Кущев сразу же оговорился, что она еще недостаточно изучена. Из доклада было ясно, что командование корпуса истиной обстановки не знает… Оказалось, что никто из командования корпусом, кроме полкового комиссара М. С. Никишева, в районе событий не был. Я предложил командиру корпуса немедленно поехать на передовую и там тщательно разобраться в обстановке. Сославшись на то, что его могут в любую минуту вызвать к аппарату из Москвы, он предложил поехать со мной товарищу М. С. Никишеву.» («Воспоминания и размышления» С.154)