это! Девушка обольстительно улыбалась, завлекая Фоника в невидимые сети. Отполированная до блеска её поверхность отражала случайные лучи. Смущённое напористой кокетливостью содержимое его архива растерялось. Мысли перескакивали и спотыкались, не позволяя выразить что-либо умное. Чувствуя себя не в своей тарелке, он разозлился. Новизна ощущений будоражила, и, волнуясь, наконец представился:

– Я – Фоник, – глухо проговорил и сразу смолк.

Шелка сделала вид, будто не обращает на него внимания. Казалось, она всецело погружена в самолюбование, вместе с тем незаметно изучала Фоника, выявляя слабые стороны. Отчасти ей это удалось, и она продемонстрировала, будто Фоник её вовсе не интересует. Такой приём оказался действенным, и тот смутился ещё больше. Он уже начал жалеть, что вообще с ней связался, но как теперь быть? Прогнать? Что это даст? Кроме того, его влекло к девушке, вот и находился в замешательстве…

Неожиданно Шелка взяла инициативу в свои руки. Она кокетливо сообщила, что ещё не встречала такого глубокомысленного собеседника, чему безмерно рада. И если Фоник не возражает, с удовольствием проведёт с ним время, поскольку, убеждена, узнает много интересного, о чём он из скромности умалчивает. Тут же последовал длинный перечень ни к чему не обязывающих слов, а в завершение путешественница упомянула о безусловном превосходстве женских алгоритмов, как венца компьютерного творения. Без чего невозможна жизнь и в чём она ни минуты не сомневалась.

Услышав нелепое утверждение, Фоник улыбнулся! Однако, не желая её обидеть, промолчал. Наблюдая отсутствие возражений, воодушевлённая Шелка произнесла длинную тираду о бесперспективности любых попыток главенствовать над слабым полом. И ещё много такого, чем забиты прелестные головки двуногих существ, именуемых феминистками. Кто тратит жизнь, утверждая принципы, далёкие от реальности, при этом оставаясь никому не нужными. Словно в наказание за ошибочные суждения…

К удивлению собеседницы, Фоник не отреагировал на её слова. Ему было не до того. Он едва сдерживался, чтобы не выдать себя. Содержимое архива распирало от удовольствия! Наконец-то, вот оно, настоящее признание! Тончайшая вязь губительных комплиментов раздула тщеславие, и Фоник ощутил себя интеллектуальным исполином! Кем стать давно грезил, и теперь мечта обрела очертания. Красавице Шелке удалось разглядеть его фундаментальную значимость! К тому же говорила об этом, не стесняясь. От восторга захотелось пуститься в пляс, но жёсткая конструкция не позволила, и, смирившись, Фоник ощутил странное состояние. Растерянность, до того сковавшая, исчезла, и он решил покорить новую знакомую.

Заметив, как собеседник приосанился, Шелка, не давая ему опомниться, торопливо вывалила всё, что слышала о мужском достоинстве. Не скупясь, она расхваливала Фоника, и тот понял: никто лучше неё не воздаст должное его гениальности, о которой сам давно догадывался. Он заворожённо слушал Шелку, с каждым словом привязываясь всё больше, и не заметил, как стал пленником ни к чему не обязывающей лести. Шелка легко вскружила ему голову, набросив невидимый поводок, и радостный Фоник помчался по проторённой дорожке, какой до него прошло немало обманутых и забытых.

ИИ внимательно наблюдал за разговором. От него не укрылись растерянность и последовавшая за ней влюблённость Фоника, впервые столкнувшегося с объектом непонятной природы. К сожалению, помочь ему ИИ не мог, да и способность обучаться ни разу не была востребована. Его детище не пользовалось ею и, словно белка в колесе, бежало по пятам за мыслями, регулярно сменявшими друг друга. Фоник уподобился примитивному механизму, какой ни о чём не спрашивают, а используют по назначению…

Пробуждение

Когда Шелка, слегка утомившись от монолога, замолчала, Фоник наконец смог ответить. К нему вернулась стройность мысли, и более он не волновался. Безоговорочное признание превосходства воодушевило, и Фоник заговорил, да так, как до этого ни с кем не общался. Бесхитростные комплименты, поначалу вызвавшие смущение, проникли глубоко, и он произнёс ответную хвалебную речь о редком понимании, какое встретить сродни чуду. И что ему несказанно повезло, если судьба свела со столь внимательной и чуткой собеседницей, обладавшей недоступным для многих даром восприятия. Преисполненный желания отблагодарить, Фоник перечислил все предполагаемые достоинства Шелки, которыми не может не обладать такая тонкая и чувственная натура. Отдельно упомянул о добродетелях, какие наверняка имеются, но чего не успел разглядеть. Вдохновлённый, он болтал без умолку, говорил пылко и возвышенно, так как был уверен: собеседница легко воспарит над суетой, взмывая в необъятную высь, от которой кружит голову. Не смущаясь, что переступил границу искренности и лести, он услаждал её слух, погружая в словесный водоворот.

Нужно отдать ей должное, девушка с удовольствием слушала! Для неё были привычны комплименты, поскольку вскружить голову не составляло труда. Шелка воспринимала происходящее как само собой разумеющееся. Она нащупала его слабое место и вызвала неподдельный интерес. Надолго ли? Этот вопрос мало заботил. Шелка добилась своего, и Фоник, кажется, влюблён. В очередной раз бросив на него взгляд, неожиданно почувствовала, что её заинтересовало сказанное. Изменение интонации в голосе собеседника отчего-то вызвало трепет, и Шелка явственно ощутила, как в неё проникает нечто, то и дело мелькавшее в его словах. Непривычно цветистая речь, к которой прибег Фоник, неожиданно оказала магическое воздействие! Несмотря на то что говорил об обыденных вещах, то, в какие слова облекал мысли, запоминалось, и пленённая высоким слогом Шелка прониклась к собеседнику симпатией. Не сразу осознав, что околдована речью! Способом передачи информации, с каким ранее не сталкивалась, вот и не могла понять причину своей заинтересованности. Так и стояла, не сводя с Фоника изучающего взора.

Разумеется, многое из сказанного было в диковинку и не вполне понятно. Однако Шелка зачарованно вслушивалась в красивую ткань слов, словно влюблённая ученица. С ней случилась странная вещь, до встречи с Фоником мало кто мог её заинтересовать. Как правило, это она привлекала внимание своими формами. Теперь же всё переменилось! Едва начавшись, мимолётное знакомство, в котором она заняла главенствующее положение, изменило расстановку. Шелка не на шутку увлеклась Фоником! Их случайная встреча угрожала перерасти в нечто большее, поскольку то, как он говорил, возносило её чувственность на недосягаемую высоту. К тому же собеседник соответствовал представлениям о настоящем мужчине. Лаконичный тетраэдр, твёрдо стоящий на поверхности, в любое мгновенье готовый взмыть ввысь! Он казался постаментом самому себе. Такую убедительность изложения и внушительную форму нечасто встретишь. Ни один из тех, с кем доводилось общаться, не шёл в сравнение с Фоником, выделявшимся доброжелательностью. Многие её знакомые из кожи вон лезли, пытаясь выказать лучшие стороны. Только Фоник сделал это ненавязчиво. Вдобавок не скупился на похвалы, и умело сплетённая словесная сеть опутала. Шелку покорило его очарование! Любое сказанное слово обрело значимость, и девушка утонула