понятия, — неуверенно призналась моя рыженькая соседка. — Вроде хочу вернуться в Ирландию. А вроде и не хочу уезжать из Нью-Йорка.

Прямо как я. Меня тревожило, что я не понимала, чего хочу, а чего не хочу.

— Думаю остаться здесь еще на несколько месяцев, подкопить денег. Хочу открыть кафе в Лос-Анджелесе.

Не может быть и речи о том, чтобы родители оплатили мой первый бизнес! Но чтобы не зависеть от денег отца, приходилось экономить.

— Хочешь, чтобы это было твое детище. Понимаю, — сказала Райли, улыбаясь. — Не могу дождаться, когда навещу тебя и посижу в твоей кафешке!

Я улыбнулась. Родители никогда не позволяли мне самой за что-то платить. Они даже не знали о моей подработке в местном кафе. И хорошо, а то мать психовала бы в два раза больше обычного. А главное, постоянно проводила бы мне сеансы психоанализа. Ненавижу ее работу. Мне не нужен психолог, чтобы понять, почему я стремлюсь к независимости.

Что до моего отца, он зарабатывал на сделках, которые заключал по всему Лос-Анджелесу. Роль бизнесмена идеально ему подходила, но отнимала все свободное время.

Райли меня понимала, ее мать была такой же занятой, как и мой отец. В общем-то, именно благодаря им мы и познакомились много лет назад. Наши родители часто работали вместе.

— Мать все еще думает, что я на первом курсе, хотя прошло уже четыре года. Четыре года, женщина.

В отличие от моей мамы, мать Райли не особо волновалась насчет образования дочери, да и ее жизни тоже. Рыжик была свободна как ветер, и я почти завидовала ей. Я-то каждый день получала кучу звонков от мамы, которая спрашивала, что я делаю, с кем была, не слишком ли поздно возвращаюсь домой. Пусть она и находилась за тысячи километров, но мне казалось, что мы живем вместе. Это было практически невыносимо.

Когда я была помладше, родители были довольно строги со мной: никаких парней, никаких вечеринок, ночные тусовки не чаще двух раз в неделю. Если я уходила гулять, то на следующий день должна была отсиживаться дома.

Вот это были времена…

— А если ты встретишь в Лос-Анджелесе своего бывшего? — лукаво спросила Райли.

Сердце екнуло. Не то чтобы он был «бывшим», но я сразу подумала о нем.

Бен. Бенджамин. Дженкинс.

— Вряд ли я встречу его когда-нибудь, — наконец прошептала я, складывая одежду.

— Но ты бы хотела?

— Нет.

Я не хочу его видеть, ведь он… Нет. Не хочу его снова видеть.

Я слишком сильно надеялась, что встречу его. Но прошло время, а он так и не объявился.

— Ты слишком злопамятна, Изабелла, — проворчала Райли, закатив глаза.

— Наоборот, мне бы побольше злопамятности! Он просто исчез без предупреждения, — напомнила я, нахмурив брови.

Райли скрестила руки:

— Да, но, может, у него была веская причина! Откуда тебе знать?

Не знаю, но все же…

— Знаешь, у людей есть такая штука, как умение разговаривать. Даже если бы мы не встречались, он должен был хоть что-нибудь сказать! — сердито возразила я.

Она сползла на пол. Возможно, ей не понравились мои слова, но я оставалась при своем мнении.

— До чего же ты упрямая, — бросила она, разглядывая потолок. — А что, если он умер?

— Тогда его кузен сообщил бы мне.

В этом я уверена.

— Эш?

— Он самый.

В старшей школе я не общалась с Эшем. Мы редко разговаривали, но он точно дал бы мне знать, случись что с его кузеном. Вот только он тоже пропал через два дня после исчезновения Бена…

— Интересно посмотреть, как он сейчас выглядит. Чем мы старше, тем красивее, — сказала Райли; ее глаза сияли. — Так что он, наверное, стал моделью в «Кельвин Кляйн»!

Ее восторженность рассмешила меня. У меня в телефоне до сих пор была фотография Эша, которую прислал Бен, — Эш спит у себя в комнате на диване. Райли по уши влюбилась в эту фотографию и попросила никогда ее не удалять. Признаем честно, Эш был офигенно красив. Вот только в то время я питала большую слабость к черным волосам и веселой улыбке его кузена.

— Пойду в душ, — сообщила Райли. — Предупреждаю: вечером мы идем гулять!

Я нахмурилась. Мне казалось, у нас сегодня киношные посиделки.

— Мы же собирались остаться?

— Не люблю долго сидеть дома: меня это угнетает. Если однажды начнется пандемия и придется заточить себя в четырех стенах, я уже через два дня не буду знать, чем заняться.

— Досмотришь все заброшенные сериалы? Будешь делать маски для лица?

Но мои предложения ее не впечатлили.

— Избавь меня от этих ужасов, Белла! Сегодня вечером — ресторан!

Она вышла из комнаты, оставив меня в одиночестве разбирать свою одежду.

Каждый раз при упоминании Бена всплывали все мысли, спрятанные глубоко внутри. Так много вопросов без ответов, так много надежд и оправданий, которые я лелеяла годами, чтобы не начать ненавидеть его.

Мои быстрые шаги отдавались эхом в коридорах новой школы. Мы переехали сюда, в Лос-Анджелес, из-за отцовской работы. Шел второй день занятий. Я еще не всех запомнила, но почти на каждом уроке видела одни и те же лица.

Ко мне подошли познакомиться две милые девушки, и на свой первый обед я сходила вместе с ними. Я надеялась, что второй день пройдет так же мирно, как и первый… Пусть я и опоздала на десять минут, потому что заблудилась.

Задыхаясь, с колотящимся сердцем я толкнула дверь кабинета. К счастью, учитель математики еще не пришел. И весь класс уставился на мое красное от смущения лицо.

Две вчерашние девушки помахали мне, и я подошла к ним, не глядя на остальных.

— Мы думали, ты не придешь, — сказала та, которую звали Джульетта.

— Я… заблудилась… в коридорах, — выдавила я, пытаясь отдышаться.

Вторая, Джинни, засмеялась и дала свой номер телефона, на случай если я снова потеряюсь. Такие приятные девочки. Я боялась, что не смогу завести новых друзей. Повезло, что я их нашла.

В порыве любопытства я стала наблюдать за одноклассниками и заметила двух парней, которых вчера не было. Сначала я решила, что они новички, но соседи, кажется, их знали.

Три девочки, которых я мысленно отправила в категорию «популярных», буквально пускали слюни на одного из них — на блондина. Он казался холодным и отстраненным. Залипал в телефоне, запуская пятерню в лохматые волосы. Пришлось признать, он и правда был красив. По крайней мере, в профиль.

Я перевела взгляд на другого парня, сидевшего рядом с блондином. У него была смуглая кожа и черные волосы. Он