В 1756 году наваб (правитель) Бенгалии Сурадж уд-Доула захватил Калькутту, принадлежавшую на тот момент англичанам. Калькутту отвоевали, несмотря на то, что войско наваба превосходило отряд англичан почти в 20 раз. Сурадж уд-Доула лишился трона и головы, а Бенгалию возглавил правитель-марионетка. Отныне Ост-Индской Компании принадлежали огромные территории на востоке Индии с многомиллионным населением. Лондонские акционеры Компании, по сути, стали собственниками целой страны.

Дела в Бенгалии англичане вели с не меньшим размахом, чем их голландские коллеги. Англичане и их индийские агенты торговали беспошлинно, в то время как для остальных купцов были введены многочисленные таможенные посты. На компанию работали тысячи местных ткачей, которым выплачивались небольшие авансы, а готовая продукция изымалась по мизерным ценам. Налоги, значительно увеличенные англичанами, также взимались в пользу Компании, в то время как навабы довольствовались фиксированной пенсией. Сами торговые операции англичан в Индии, по свидетельству очевидцев, проводились примерно так: «Агент Компании насильно заставляет жителей покупать его товары либо продавать свои. В случае отказа немедленно следует порка или тюрьма. Агенты Компании платят за забираемые товары гроши либо ничего не платят».

Итак, фактически сформировалось государство, имя которому было Ост-Индская Компания. И чем больше Компания походила на государство, тем больше ее управляющие становились похожи на коррумпированных чиновников. Интересный факт: если самой Ост-Индской Компании удалось с 1757 по 1765 год вывезти из Бенгалии 5,26 млн фунтов, то за тот же период ее чиновники-менеджеры присвоили около 3 млн фунтов. А так как каждый член Компании действовал в Индии в своих интересах с не меньшим усердием, чем в интересах акционеров, не брезгуя абсолютно никакими методами, то в течение ближайших 20 лет Компания оказалась на грани банкротства, а хозяйство Бенгалии было полностью разрушено, население разорено, и грабить было уже просто некого. Ситуацию усугубили страшная засуха и голод, в результате которых вымерла треть населения. Однако, чтобы избежать недовольства акционеров в результате падения прибыли, это поначалу замалчивалось.

При этом служащие Компании возвращались в Англию богачами, купались в роскоши, покупали поместья разорившихся лордов и продолжали подкупать чиновников и парламентариев в своих интересах. Их ненавидели все – от газетчиков и благочестивых буржуа до пэров Англии. Их считали вульгарными нуворишами с нечистой совестью и нечестно нажитым богатством и называли набобами (искаженное «наваб»). Именно в те времена появилась поговорка «богат как набоб».

Итак, в 1773 году Компания стояла на пороге банкротства и просила правительство Великобритании оказать ей помощь. Парламент принял так называемый Акт об управлении Индией, ставящий действия Компании под контроль государства. В 1784 году парламент учредил контрольный совет, с которым совет директоров Компании должен был согласовывать свои действия. Серьезным ударом стал парламентский акт 1813 года, который отнял у акционерного общества монополию торговли с Востоком, за исключением торговли китайским чаем, а в 1833 году Компания лишилась и этой привилегии. На этом ее торговая деятельность была завершена, и она фактически превратилась в подрядчика государства по управлению Индией.

Несмотря на ограничения со стороны парламента, Компания оставалась собственником значительной части Индии, ее владения продолжали расти, а дивиденды акционеров все равно не опускались ниже 10 % (хотя, например, в 1660 году дивиденды достигали 250 %). Компания отнимала лучшие провинции у вассальных княжеств: иногда за долги, а иногда и просто так. Значительная часть собираемых индийских налогов шла на содержание армии Компании, в которой к 1830 году служили 223,5 тыс. человек. В ту пору это была самая большая армия в мире. Она была нужна Компании, чтобы собирать налоги и подавлять восстания. Однако в армии служили и коренные жители Индии, которые устали быть орудием угнетения своих же соотечественников. В 1857 году сипаи (солдаты) бенгальской армии подняли восстание и, перебив своих офицеров-англичан, заняли Дели. Поводом к восстанию стало принципиальное нежелание сипаев использовать поступившие на вооружение новые ружья. Дело в том, что бумажная обертка патрона, которую надо было скусывать зубами, пропитывалась коровьим или свиным жиром. Таким образом, и мусульманин, и индуист совершали страшное кощунство, дотрагиваясь зубами до этих патронов (как известно, свинья в исламе – нечистое животное, а корова в индуизме, напротив, священное). Однако, армейское руководство настаивало на использовании и новой модели ружья, и смазанных запретными жирами патронов к нему, не обращая внимания на растущее недовольство сипаев. Когда власти осознали ошибку, было уже поздно: сипаи истолковали нововведение как преднамеренное оскорбление их религиозных чувств.

Восстание быстро распространилось на север Индии. И хотя в итоге оно было подавлено, британский парламент принял закон об улучшении управления Индией. Ост-Индская Компания полностью отстранялась от управления Индией, а ее владения переходили Великобритании. Индия становилась колонией и частью Британской империи. Контрольный совет ликвидировался, а его функции, как и функции совета директоров Компании, переходили создаваемому министерству по делам Индии. Акционерам Компании выплачивалась компенсация в размере 3 млн фунтов, причем выплаты осуществлялись за счет бюджета Индии. Процедуры, связанные с передачей дел корпорации государству, затянулись на 15 лет: официально Ост-Индская Компания была ликвидирована лишь в 1873 году.

После такого историческо-колониального экскурса вернемся к «основному предмету» – бирже.

Напомним, Лондонская биржа была основана в 1566 году сэром Томасом Грешэмом, который оплатил все расходы на строительство биржи из собственного кармана. Томас Грэшем писал лорду Чемберлену: «Купцы не могут существовать без бирж, как не могут корабли ходить в море без воды». Дизайн был позаимствован у биржи, которую Грешэм видел в Антверпене. Перед смертью сэр Томас Грэшем завещал здание биржи Лондонской Корпорации и корпорации торговцев тканями, с обязательным условием отчислять часть доходов на разного рода благотворительные цели. Через пару лет после открытия биржи ее посетила сама королева Елизавета, осталась весьма довольна увиденным и повелела вместо иностранного слова «Bourse» использовать английские «The Royal Exchange» – Королевская биржа. Елизавета прекрасно осознавала необходимость наличия биржи в Лондоне, ведь, кроме обычной торговли, англичанам, успешно грабившим на море иностранные торговые суда, надо было сбывать награбленное добро.

Лондонская биржа. Старинная гравюра

Королевская биржа в Лондоне была товарной более ста лет, и только с 1695 года на ней начинают осуществляться сделки с государственными бумагами и акциями компаний (к концу XVII века число акционерных обществ приближалось к полутора сотням, старейшему из которых, «Московской компании», созданной с целью торговли с Россией, исполнилось к этому времени 140 лет), а также с акциями Английского банка.