Опять навалилась тревога и повела за собой: Джейм обнаружила, что повернула налево, на северный отросток галереи, ведущий ко внутреннему двору и подземным конюшням, в которых Жур провел всю зиму.

Эта часть аркады и выходящие сюда покои принадлежали Брендану. У главного входа стояли кадет и капитан, обе одетые в серые платья с алой вышивкой на плечах — цвета их Дома. Хотя каждая группа комнат считалась независимой территорией со своим собственным маленьким гарнизоном, ошеломленные охранники позволяли Джейм исследовать все помещения, кроме одного. Она замедлила шаг, вспомнив категорический отпор, данный ей на пороге Рандира улыбающейся капитаном с холодными глазами, чье имя она так и не смогла узнать.

Капитан Брендана подняла глаза. Коротко подстриженные рыжеватые волосы, одна бровь рассечена старым шрамом, приплюснутый нос — незнакомка.

Ага. Сегодня, наверное, черед Брендана сменять посты, а из училища в Тентире прибыли новые кадеты и офицеры, старые же либо вернулись туда, либо отправились в Южное Войско. Позволят ли эти двое пройти? Кадет смотрела с сомнением, но капитан скрестила низко опущенные кулаки, приветствуя высокорожденную от имени кендара; в ее добрых светло-голубых глазах светилось любопытство. Джейм, кивнув, прошла мимо, чувствуя себя почему-то смущенной. Кто она такая, чтобы получать дань уважения от боевого офицера? Дочь Серого Лорда Ганса, да, но она сама узнала об этом всего несколько месяцев назад. Последняя леди Норф, одетая в рваный бархат… Кем она становится под прикрытием маски? И вообще, кто она в действительности?

Вдруг девушка ощутила прикосновение чувств Жура. Поверхность под подушечками его лап тверда — камень, не слежавшаяся земля, и он бежит. Воздух тоже пахнет камнем. В конце длинного коридора служанка-кендар отпрыгнула с криком, выронив охапку выстиранного белья. Из белого бурана простыней вырвалась серебристая фигура. Слепой Жур, несомненно, забрался так далеко, отскакивая от стены к стене, и теперь врезался бы головой прямо в нее, если б Джейм не увидела барса. Ход его немедленно выровнялся, он бросился в зал и прыгнул прямо в объятия хозяйки. Под напором немалого веса упавшего ей на грудь радующегося барса Джейм пошатнулась и опрокинулась на спину. Над ней выросла капитан Брендана. Кто-то кричал о нападении хищника.

— Да нет же! — удалось выдохнуть Джейм, обхватившей Жура.

— Я вижу, леди, — сказала капитан, сбитая с толку. Жур засунул голову под мышку Джейм. — М-да, весьма странные способы веселья для взрослого охотничьего барса.

— Он не взрослый… ну не совсем… и он не знает, что он барс. Его вырастил полосатый кот по имени Бу.

— Ясно. Что ж, это все объясняет.

Капитана оттолкнули в сторону. Джейм увидела сапоги наездника, коричневую с разрезами юбку, тяжелую накидку с плетеными кожаными вставками и маску на лице. Хотя она никогда раньше не встречалась с этой леди, это могла быть только Бренвир, Железная Матрона.

А первое, что заметила Бренвир, — это разорванную одежду Джейм. Карие глаза расширились, затем налились кровью. Толчок ее внезапной ярости, казалось, оторвал Джейм от пола и пригвоздил ко внутренней стене галереи. Девушка скользнула в сторону неуловимым движением текущей воды, подхватила остатки юбок и убежала, сопровождаемая Журом.

Позже она решила, что им стоит свернуть направо, миновать территорию Каинрона и попасть в покинутые залы, где когда-то жили женщины из многочисленных мелких Домов. Неожиданно и весьма жестко ее остановила стена, сквозь которую Джейм, видимо, решила пробежать. По крайней мере, гобелен слегка смягчил столкновение. Теперь он висел прямо перед носом, истершийся и выцветший, но все-таки видно было, что он прекрасно соткан: лунный сад, полный бледных цветов, виднеющийся сквозь распахнутую дверь.

«Священное место, — подумала все еще полуоглушенная девушка; а потом, когда на руки, тревожно ворча, прыгнул Жур: — Во имя Порога, что произошло?»

Но она уже знала. Когда с появлением у дочери когтей Ганс понял, что она шанир, он в таком же припадке гнева изгнал ее, и тогда она бежала не останавливаясь, пока не пересекла Барьер, попав за Темный Порог.

О Трое! Это еще один секрет, который, как она надеялась, эти женщины никогда не узнают. Она же пропела песню тем детям, чтобы напомнить и им, и себе, что в мире есть нечто большее, чем шитье. Для маленькой учительницы это была всего лишь старинная легенда. Немногие знали или предполагали, что Геридон, Мастер из Норфа, в действительности получил подобие бессмертия, из-за которого он предал свой народ, — ему помогли души, собранные для него Плетущей Мечты, и медленное течение времени за Темным Порогом. Там, в ужасном доме, где он все еще пребывает, глубоко в Тенях содержатся в плену души, которые он пожирает, отчаиваясь, что число их неуклонно сокращается и Тьма подползает все ближе к его собственной сущности.

И Джейм жила там тоже — со времен бегства из Гиблых Земель и до последних двух лет.

Теперь в это трудно поверить.

Половину своей жизни она провела в тех темных залах, но представление о большей части того времени было все еще размыто, как расплывчатые картинки из дурного сна. Заставили ли ее всё забыть или она сама защищала себя? Иногда Джейм удивлялась: неужели все это действительно когда-то происходило с ней?

Когда она наконец-то вернулась назад в свой старый дом два года назад, то не помнила ничего из десяти лет, прошедших с момента изгнания. С того времени обрывочные воспоминания начали возвращаться, как куски старой темной песни: обучение бою Сенеты на черном полу с изумрудными прожилками в Главном Зале Дома Мастера под взглядами мертвых флагов Норфа; уроки чтения Рун Мастера по Бледной Книге в библиотеке, тома в которой скользили и перешептывались на полках; Великий Танец, который до нее исполняла ее тезка и в котором ее тренировали золотоглазые тени; ужас понимания, что ее готовят к тому, чтобы занять место Плетущей Мечты.

Только много позже девушка узнала, что это последнее не просто совпадение.

Геридону нужен был кто-то пожинающий для него души, чтобы он мог сохранить себе и бессмертие, и человечность, несмотря на растущий голод Тени. Что бы там не думал Женский Мир, сестра-супруга Мастера была всего лишь орудием, не осознающим зла, которое супруг просил ее вершить — пока не стало уже слишком поздно. Падение Джеймсиль было не окончательным, и в конце она все-таки спасла себя, искупив вину. Она заплатила жуткую цену. Столь огромное злоупотребление силой раскололо ее сущность, открыв пропасть в хаос за ее пределами, так что души, к которым она прикасалась, безвозвратно затягивало в бездонную воронку. Но прежде, чем наступила эта последняя стадия, Геридон послал сестру-жену к изгнанному Серому Лорду Гансу, специально для того, чтобы она зачала собственную преемницу. Джейм была тем ребенком, которого хотел Мастер. По крайней мере, так ей говорил ее учитель, Сенетари Тирандис. Никто не ожидал, что родятся близнецы. Впрочем, Геридон не рассчитывал также, что Тирандис научит новую Джеймсиль не только искусству Сенеты, но и чести. И когда пришла ночь посвящения, девушка полоснула ножом по руке, потянувшейся к ней из-за красных лент полога брачной постели, и через Барьер сбежала обратно в Ратиллен, прихватив с собой Книгу в Бледном Переплете.