Эмри отшатнулась назад к перилам, вцепившись в них обеими руками.

— Назад! Назад, я сказала, — из-за угла сначала показалось небольшое оружие, а затем молодая, но не слишком симпатичная светловолосая девушка ростом на две головы ниже Эмри.

Эмри, ошарашенная неожиданной встречей, на всякий случай подняла руки вверх и попятилась назад.

— Тебе бы лучше в меня не стрелять. Я, между прочим, под полной защитой Третьего сектора, — поспешила объясниться она, всё так же медленно отходя назад, всё плотнее прижимаясь к холодным перилам.

— Да знаю я, — раздражённо ответила ей незнакомка, одетая в гротескно короткое платье, невыгодно подчёркивающее по-юношески пухловатое тело.

— И я ухожу, — сочла нужным добавить Эмри.

— Так и проваливай живее, — девушка яростно закивала. — Твой самолёт уже тут. Двигай отсюда.

Эмри не нужно было просить дважды. Как ей показалось, она преодолела балкон за доли секунды, распахнула дверь и прижалась к ней спиной, стараясь успокоить сердцебиение, прежде чем забраться в лаз, который представлял собой достаточно широкий кусок трубы метра четыре в длину.

И вдруг ей показалось. Нет, всё-таки не показалось.

— Эм! Эмри! — из трубы донёсся знакомый мужской голос.

— Эс! — она немедленно бросилась туда, откуда, вне всякого сомнения, голос и раздавался.

Эмри в мгновение ока вползла в грязную трубу, добравшись до её середины и, конечно, примерно посередине встретилась лицом к лицу с Д’Эсперадосом, в кабинет к которому она так стремилась попасть. В темноте Эмри пыталась рассмотреть его лицо: то, насколько он постарел с момента последней встречи, эмоцию, выражение глаз. Сказать, что Эс был красив, было недостаточно: он располагал к себе, источая внутреннюю уверенность. Впрочем, в трубе всего этого было не разглядеть, Эмри просто это знала.

— Интересное место для встречи, — она взяла его за руку.

— Я так рад, что ты жива. Роулс просто козёл, что разрешил послать тебя, — выпалил Эс, и в его тоне Эмри уловила нотки тревоги, — и всё же он оказался прав.

— В чём? — спросила она, почувствовав смутное беспокойство.

— Информационное оружие. Более опасное, чем мы думали. Корпорация может контролировать людей не только в рамках внешнего города, но и на всей территории сектора.

Несмотря на страх, Эмри испытала и некое облегчение оттого, что он разделял её мнение. Но вместе с тем у неё возникла тысяча новых вопросов. Неужели…

— Подожди. Так это Роулс сказал тебе об оружии?

— Я был в спецкомиссии. И Эм, я видел людей под контролем здесь. Я ни с чем это не спутаю.

— Так что, Роулс с тобой согласен? — Эмри не терпелось получить ответ на самый главный вопрос.

— Нет, ты не хуже меня знаешь, нет. Но, видишь ли, Эм… Он фигура такого уровня, что он не смог бы сделать такое заявление даже в узком кругу, не будь у него стопроцентных доказательств. А их получить непросто, как понимаешь. Обострение отношений с Третьим сектором — не то, что нам сейчас нужно.

— Он как-то намекнул тебе?

— Эм, — Эс выдержал паузу, — я не могу здесь быть слишком долго. Меня потеряют. Я хочу сказать тебе одно: уезжай немедленно. Тебе нельзя здесь больше находиться, нас не должны ни в коем случае видеть вместе. Я, честно говоря, надеялся, что ты и вовсе не придёшь.

— Почему это мне нельзя здесь находиться? — за годы знакомства с Эс Эмри безошибочно научилась распознавать в его гладких интонациях волнение.

— Давай ты не будешь задавать мне этих вопросов. Просто сделай так, как я сказал.

Но Эмри не намерена была сдаваться.

— Я никуда не уеду. И скорее всего, даже не по собственной воле.

— Что?

Ей показалось, что Эс злится, хотя, кажется, он ничем этого не проявил.

— Думаешь, меня выпустят из сектора?

— Конечно, почему нет? — он усмехнулся.

— Ну, меня ведь не случайно спасли.

— О господи, да ты как маленькая. Да твой бывший на тебе просто помешан. Думаешь, он не спас бы тебя?

Эмри выпустила руку Эс. Она в очередной раз испытала облегчение, на этот раз — от снятия табу с темы.

— Но ведь это из-за него я здесь оказалась, — с досадой напомнила Эмри. — В чём смысл? Впечатлить меня?

— Эм, мне некогда сейчас, но успокойся и лети домой. Твой бывший — самый безобидный придурок в этом чёртовом секторе. Ничего он тебе не сделает.

Эмри вздохнула.

— Я его начальник, и я это гарантирую, — добавил Эс, обнимая Эмри за шею. Большего диаметр трубы не позволял.

Его уверенность передалась и Эмри. Рядом с ним ей всегда было спокойно. На её лице впервые за долгое время появилась слабая, едва заметная улыбка.

Эс попытался повернуться, чтобы иметь возможность более удобно обнять Эмри, и в этот момент из его кармана что-то выпало и ударилось о трубу. Судя по звуку — что-то небольшое.

Эмри всё с той же улыбкой подняла выпавший предмет.

— Никакой конспирации. Один шум от тебя, — попыталась пошутить она.

Как вдруг улыбка медленно стала сползать с её лица.

— Откуда у тебя это?

Даже в полумраке трубы она была уверена в том, что это за предмет.

— Да нашёл, — всё тем же беззаботным голосом ответил Эс.

— Не ври мне, — Эмри почувствовала, как кровь прилила к её лицу, она готова была перейти на крик, но сдержалась. — Почему вы все мне лжёте? Что это за женщина на балконе? Что происходит, Эс?! Я чуть не погибла, я… я, наверно, заслуживаю право знать.

Она выругалась на родном языке, не ожидая, правда, того, что Эс поймёт смысл ругательства. Но он понял и поморщился. Шесть лет в секторе не прошли даром.

— Если я скажу правду, пообещай, что уедешь. Немедленно. У тебя есть обязательства дома.

— А у тебя? Ты про свои обязательства не думал? Неужели ты…

— Мы поменяем правление корпорации. Завтра. И меньше всего мне сейчас нужно быть здесь с тобой, ясно? Если выяснится, что мы общались, это бросит такую тень на комитет, что…

— Эс, — Эмри на миг потеряла дар речи, но слушать его дальше ей было тяжело.

— Убирайся из сектора и молись, чтобы нашу встречу не доказали. Ясно тебе?

Он резко отстранился от неё.

— Роулс бы этого не одобрил, Эс. Что, неужели вы их обоих… убьёте? Но ведь…

— А ты что, переживаешь за своего бывшего? — несколько глумливо поинтересовался Эс.

— Эс! Ты ведь понимаешь, что не сможешь после этого вернуться домой? Комитет не сможет помочь тебе, это ты понимаешь?

— Дорогая моя, — всё с той же неприятной иронией в голосе ответил ей Эс, — положись на меня. Всё будет ок. Главное — уезжай.