– Угу, вполне. Не стоит трепать себе нервы.

– Согласен. К тому же ты знаешь, как я к тебе отношусь, – прошептал он.

Я улыбнулась:

– Наверное, знаю.

– Кстати об этом… чем занимаешься?

– Просто сижу и играю на гитаре. – Я взяла пару аккордов.

– Компания нужна?

– Подбросить до черного входа? – пошутила я.

Он даже не попрощался. Я услышала слабый щелчок, когда он отключился.

Я ждала его у задней двери. Отель «Лексингтон» находился всего в трех кварталах от меня. Увидев, как Райан наконец вывернул из-за угла, я улыбнулась.

– Уф, – выдохнул он, чуть запыхавшись от быстрой ходьбы. – Пришлось отправиться кружным путем, папарацци разбили лагерь у входа.

– И что же это за путь?

– Я незаметно вышел из двери у бассейна и прошел квартал по дощатому настилу. Сказал сотруднику, что хочу побегать, и он дал мне от этой двери ключ. – Ухмыльнувшись, он повертел им. – Это стоило мне постера с автографом.

Я рассмеялась:

– Интересно, почему это заняло столько времени.

– Обними меня, я весь вспотел, – пошутил Райан, обвивая меня руками.

Потом он бросил пиджак на спинку стула и взял у меня гитару.

– Ну и что же ты играешь?

– Ничего особенного.

Он начал наигрывать блюз.

– Мне не хватает моей гитары. Жаль, ее со мной нет, мне пришлось отослать ее маме с папой после пресс-тура. Я вечно боялся, что ее повредят или украдут.

– Почему бы тебе не попросить родителей прислать ее сюда?

– Я думал об этом, но пусть она остается с прочими моими вещами. Все мое имущество хранится в коробках в подвале.

– Помню, ты говорил, что у тебя была квартира в Лос-Анджелесе. Так у тебя ее больше нет?

– Нет. Перед началом съемок первого «Побережья» я упаковал все свои вещи. Я подумал, что в течение семи-восьми месяцев, пока длятся съемки «Побережья», а затем сразу и «Искупления», я буду кочевать с места на место… Какой был смысл оставлять все там? Кроме того, я больше не хочу жить в Калифорнии. Я планировал вернуться на Восточное побережье. Я ведь рассказывал, да?

Мне было приятно слышать, что он хочет вернуться на этот край Штатов.

– Да, рассказывал, – кивнула я.

– Послушай, а нет ли поблизости музыкального магазина? Один помреж говорил, что видел неподалеку вывеску.

– Был такой, но его закрыли. Правда, есть другой – большой, в получасе езды отсюда. А что? Хочешь заглянуть?

– Я подумывал о новой гитаре, – небрежно отозвался Райан. – На днях, если вообще получится. – Он усмехнулся. – Или могу просто украсть у тебя. – Он энергично ударил по струнам. – Отлично звучит.

– У меня идея получше: оставь ее здесь и пользуйся, когда захочешь. Звучит не хуже? – отшутилась я.

Он наморщил нос.

– Ну а кто такой помреж?

– Да это же сокращение от «помощник режиссера», – ответил он, словно я должна была знать, что это за ремесло.

– А чем они занимаются?

– Всем подряд, – пожал плечами Райан.

– Ну, теперь все абсолютно ясно, – заметила я саркастически.

– Они работают на эй-ди, – осклабился он, сознательно мороча мне голову.

– А, вон что! Они должны энбисить биээф на эйчбио с лолами?

– Точно! – расхохотался Райан.

– Понятно. Это дело темное.

– Ладно, – сдался Райан. – Вы готовы к следующему уроку, миз Митчелл?

На время он оставил гитару в покое.

– Эй-ди – первый помощник режиссера. Он отвечает, например, за график съемок – расписание рабочего дня. Еще он ежедневно отслеживает сделанное, чтобы мы не выбивались из общего календарного плана. Некоторые из первых помощников обеспечивают прибытие киногруппы на место натурных съемок – такого рода вещи. А вторые помрежи действительно заняты всем подряд. Одни возятся со съемочной группой, другие занимаются площадкой, работают с документами или велят мне вылезать из трейлера. Не знаю даже, сколько их у нас, вторых и первых – уйма.

– Так когда же экзамен? – шутливо спросила я. – Хорошо бы меня предупредили заранее, чтобы я подготовилась.

– Скоро, очень скоро, – нараспев отозвался Райан, перебирая струны. – Но я еще не решил, будет ли он устным или письменным.

Чем дольше он бренчал, тем сильнее мне хотелось пойти на все, что он предложит. Мне нравилась гримаска, с которой он играл, нравилось, как он щурил глаза и шевелил губами в такт.

Я скользнула взглядом по шейной мышце, аппетитно соединенной с ключицей. Остальное скрывалось под серой футболкой. Когда он облизнул губы, я чуть не спятила.

– Вот, пожалуйста, – произнес он, вручая мне гитару. – Твоя очередь.

Я была настолько погружена в мысли, что несколько мгновений сидела кулем.

– Что такое? – удивился Райан.

Надо было взять инструмент, но руки не слушались.

– Бери же… сыграй, – ласково упрашивал он.

Придя в себя, я заиграла свою любимую песню, но несколько раз ошиблась. Я начала заново, и тогда уже все получилось.

Райан взял гитару за гриф и отнес на подставку. Похоже, я угробила песню.

– Извини, – сконфузилась я. – Так плохо?

Покачав головой, он за руки поднял меня с дивана. Потом, не говоря ни слова, подхватил на руки и, поцеловав, понес по коридору.

* * *

В моей спальне было еще темно, когда в телефоне Райана зазвонил будильник. Я с трудом продрала глаза и взглянула на часы – половина шестого.

Райан со стоном уселся на край кровати и поднял с пола одежду.

Я пробежалась пальцами по его спине, чтобы знал: я проснулась.

– Доброе утро, любимая, – тихо произнес он и, наклонившись ко мне, нежно поцеловал в губы, отводя волосы с моей щеки.

Я провела ладонью по его мускулистой груди.

– Мне пора идти, – нахмурился он.

– Знаю, – печально прошептала я.

Я выключила сигнализацию и оглядела переулок. Узкий проезд был освещен фонарями. Казалось, что весь город, и даже птицы, спит.

– Там никого нет. Берег чист.

– Хорошо. Я позвоню.

Он обнял и поцеловал меня на прощание.

Я снова залезла в постель, прижимая к груди подушку и наслаждаясь едва уловимым ароматом одеколона, впитавшегося в наволочку.

* * *

– Ты свистишь, – сказала Мэри, наполнив пивом кувшин.

– Извини, больше не буду, – откликнулась я, испугавшись своей разнузданности. – С вас два доллара, сэр. – Я улыбнулась пожилому джентльмену, которого только что обслужила.