– Я знаю, ты винишь короля в том, что случилось, Кейт, но напрасно. Он был также убит резней в вашей деревне, как и когда до него дошли вести о захвате жены, дочери, сестры и графини Бьюкен. Он исчез в лесах и днями ни с кем не разговаривал.

Кейт отказывалась испытывать к нему жалость. Она рассердилась.

– Роберт Брюс это заслужил. Мы все для него просто пешки его честолюбия знати. Чего стоят жизни нескольких крестьян в сравнении с троном? Чего стоит дочь? – Она запнулась и быстро добавила: – Или жена.

– Но это совсем не про Брюса, Кейт. Ты не знаешь его так, как я. Он – великий человек, я ни в кого так больше не верю, как в него. Он поверил в меня, когда никто не верил. Когда я впервые познакомился с ним, я был молодым самоуверенным хвастуном, а не воином. Но он помог мне. Помог мне стать настоящим воином.

Кейт стало плохо. Восхищение Грегора королем оказалось намного сильнее, чем она думала. Господи, он говорит о нем почти как об отце. И она лучше чем кто-либо понимала, насколько это опасно. Она не хотела для него такого же разочарования, какое испытала сама.

– Шотландия нуждается в нем. Его достижения поразительны, и мы, как никогда, близки к победе. Роберт Брюс должен занять трон, и я сделаю все возможное, чтобы помочь ему. – Грегор взял ее за подбородок и поднял лицо к своему. – Для меня очень важно, чтобы ты дала ему шанс, Кейт. Поверь мне, он не мог предвидеть – ни один из нас не мог, – что случится с твоей деревней за то, что вы помогли нам.

– Нам? Тебя там не было.

– Двое моих ближайших друзей, которых я считаю братьями, были среди тех, кому ваша деревня предоставила убежище. Без этого они бы погибли. Они были со мной, когда мы нашли тебя в колодце.

Кейт молча на него таращилась. Она не думала…

– Брюс скорбит о каждой потерянной жизни в этой войне, и эта ноша с ним повсюду. Никто больше него не знает, чем пожертвовано в стремлении занять трон. Но он скорбит не только о трех братьях и близких друзьях, но и о таких людях, как твоя мать и остальные жители деревни. Он даже беспокоился о тебе, Кейт.

Ее сердце замерло, а потом забилось с бешеной скоростью. Опасаясь, что он заметит, Кейт решила отодвинуться. Сразу стало холодно.

– Обо мне?

– Да, он очень тобой интересовался. – Грегор нахмурился, словно воспоминание об этом его беспокоило.

– Ты ничего ему не сказал?

Она говорила так нервно – неудивительно, что он странно на нее посмотрел.

– Я сказал ему правду: твое имя и возраст. – Грегор поправился. – По крайней мере, что мы считали правдой.

Кейт надеялась, что ее облегчение не слишком заметно. Она не ожидала, что король лично ею заинтересуется, но обрадовалась, что соврала про свое имя – про оба. Брюс не мог знать о втором муже ее матери.

Хотя ей хотелось знать больше, Кейт боялась, что и так сказала слишком много. Грегор оказался слишком проницательным. Она не хотела, чтобы он догадался, что человек, которому он так предан, и человек, бросивший ее в пять лет, – одно и то же лицо.

– Я была маленькой для своего возраста, – сказала она.

Грегор улыбнулся.

– Ты и сейчас маленькая.

– Достаточно большая, чтобы бросить тебя на… – Она остановилась, когда он предостерегающе на нее посмотрел, – …заднее место, – закончила Кейт снисходительно.

– Ну ладно, только не думай, что королю все равно. Это не так. Брюс воспринял потерю вашей деревни очень близко к сердцу. Он говорил, что давно там не был, но знал многих жителей лично. – Тут ему кое-что пришло в голову. – Ты его знала, Кейт?

Кейт думала, что знает. Когда-то давно она полагала, что на свете нет человека славнее Роберта Брюса, удалого юного графа Каррика. Но оказалось, она не знает его совсем. Человек, которого она хвастливо называла величайшим рыцарем на свете, изъял ее из своей жизни, словно ее и не существовало. Все было бы не так плохо, если бы сначала он не заставил себя любить. У Кейт сердце саднило от воспоминания, как сильно она любила человека, породившего ее на свет.

– Я встречала его в детстве, – осторожно ответила она, надеясь, что бесстрастным голосом.

– И он тебя не поразил? Я удивлен. Немногие женщины могут устоять перед очарованием Роберта Брюса.

Совсем не многие. Ее мать точно не устояла. И Кейт тоже – по крайней мере, на какое-то время. И судя по слухам, было по меньшей мере еще несколько женщин с внебрачными детьми Брюса, которые тоже были весьма очарованы.

– Да, ну может, требуется еще что-то помимо внешнего очарования, чтобы впечатлить меня.

Грегор поднял бровь.

– Это, случайно, камень не в мой огород?

Она улыбнулась.

– Нет, но тебе следует иметь это в виду. Очарование лица может перестать действовать… через дюжину лет или около того.

– Спасибо, что предупредила, – сказал Грегор сухо. – И что мне тогда делать, если захочется тебя впечатлить?

Кейт перекатилась на него, наслаждаясь ощущением прижавшегося к ней твердого мужественного тела.

– Я подозреваю, тебе удастся придумать способ или два.

Она поверить не могла, как хрипло звучит ее голос.

Грегор скользнул рукой вниз, обхватил Кейт за ягодицы и сильно прижал к себе. Ее тело мгновенно стало горячим и тягучим. Он застонал, притянул ее за затылок и крепко поцеловал. Она упивалась знанием, что контакт действует на него так же, как на нее.

Кейт чувствовала, жар нарастает между его ног, когда он неожиданно отстранился.

– Черт, ты меня прикончишь. Но тебе надо поспать. Завтра будет долгий день.

Наступило Рождество.

– Ты хочешь сказать, сегодня. – Уже должно было быть хорошо за полночь. – Ты что, отправляешь меня назад в мою комнату?

– Боюсь, что так, милая. Я не хочу, чтобы поползли слухи. По сути, мне, наверное, стоит переселиться в бараки, пока мы не поженимся.

Кейт, очевидно, выдала свое разочарование, и Грегор засмеялся.

– Приятно знать, что дни считать буду не только я.

Эти бесцеремонные слова стали для Кейт лучшим подарком.

– Ты это серьезно, Грегор? Ты правда так ждешь свадьбы?

Он нахмурился.

– Я думал, мы с этим разобрались?

– Да, но все случилось так быстро, и мне кажется, что я проснусь и обнаружу, что ты передумал.

Грегор фыркнул и погладил ее по голому плечу.

– Ну это вряд ли. Я надеюсь, что это ты потом не пожалеешь.

– Почему я должна пожалеть?

Он надолго замолчал.

– Я многих людей подвел в своей жизни, Кейт. Я не хочу, чтобы ты попала в их число.

– Не попаду, – резко сказала Кейт. Может, она и не знает всех обстоятельств его прошлого, но ей известно что-то более важное: она знает его. Грегор избегает привязанностей и обязанностей вне поля боя не потому, что не способен на них, но потому, что боится всех подвести. Но так же, как король, может рассчитывать на него, она знала, что может на него положиться.