Капитан Лыков из отдела по борьбе в организованной преступностью выскользнул из переполненного зала заседания районного прокурора.

Нервничая, он посмотрел на большие часы на стене. Было одиннадцать часов.

Он подошел к своему отделу, постоял у двери, оглядывая коридор. Убедившись, что его никто не видит, он вошел в отдел и запер за собой дверь. Здесь был телефон. Он набрал номер.

Мужской голос, которого он не узнал, ответил:

— Да?

Лыков прижал трубку ко рту.

— Я хочу поговорить с Мирзой, — тихо сказал он. — Скажите ему, что звонит Петров. Это очень важно.

— Подождите.

Он ждал, молясь, чтобы никто больше не вошел в этот момент.

— Да, — сказал голос с кавказским акцентом.

— Тенгиз Марагулия полчаса назад явился к прокурору. Он сказал, что слышал, будто его ищет милиция. Он сейчас у прокурора и дает показания.

Наступила пауза.

— Что он говорит?

— Ничего. Заявил, что не знает, кто убил его дядю и пытался убить его. Он не мог узнать их, так как было темно. Он не имеет представления, кто это может быть. Он сказал прокурору, что это могли быть грабители.

— Вы не сможете усадить его в СИЗО?

— Это невозможно. Мы не можем доказать, что он как-то тут замешан. Прокурор пытался уличить его, но не смог. Его скоро выпустят.

— Как скоро?

— Через час или около этого.

Снова пауза.

— Спасибо. Завтра по почте вам придет телеграмма.

Трубку повесили.

Когда Тенгиз вышел из здания прокуратуры, Тамаз Сулаквелидзе сидел за рулем его недавно восстановленного джипа «тойота». Валико стоял около открытой задней дверцы, и внимательно следил за окрестностями.

Он сел в машину следом за Тенгизом и закрыл дверь. Тамаз тронул машину.

Вторая машина, тоже джип «судзуки-самурай» развернулась и последовала вслед за ними. В ней были три боевика. Водителем был коротенький мужчина по имени Автандил. Двое других на заднем сидении были вооружены. Арсен Берадзе, девятнадцатилетний темный парнишка, имел один пистолет калибра 9-мм под мышкой, а второй в кармане куртки. Омари Ламишвили держал на коленях автомат, накрытый плащом. Автандил следил за дорогой сзади через зеркало заднего вида. Берадзе и Омари следили за соседними улицами.

Уже в машине Тенгиз посмотрел назад через заднее стекло.

— Если кто-то и преследует нас, то я не вижу их.

— Но они здесь, — сказал Валико, не глядя назад.

Тамаз ехал кратчайшим путем к безопасному родному району. Повернув на площадь, он заехал за свой дом, не глядя назад. Двумя кварталами дальше был автосервис.

Двери сервиса были закрыты. Рядом с гаражом располагался офис их скромной фирмы — комнатушка с двумя столами, заваленных кипой бумаг. Слесарь Тариел увидел знакомую «тойоту» и машину прикрытия, он нажал на кнопку открывания ворот и быстро что-то сказал по рации.

Дверь гаража открылась и Тамаз заехал внутрь. Когда машина прикрытия тоже заехала в гараж, двери тотчас же закрылись. У двери находились Важа и Гоги, оба вооруженные. На небольшом балконе сидел крупный человек на вращающемся кресле, Амиран, вооруженный ручным пулеметом.

Тамаз поставил машину между грузовиком с «краном-рукой» и «фордом». Тенгиз вышел из машины первым. Валико вышел за ним и взял его за руку.

— Пойдем. Я покажу тебе, где мы будем прятаться, пока не кончится весь этот бардак.

Он провел Тенгиза через заднюю дверь гаража и стал спускаться по узким ступенькам.

Братья Сулаквелидзе имели два предприятия. Один гараж располагался в пригороде. В нем до неузнаваемости переделывались украденные машины. Вторым был этот автосервис в черте города.

Второй этаж бывшего ателье служил чем-то вроде клуба для членов банды Марагулия. От обоих гаражей Тамаз имел приличный доход. Но он был меньше, чем получала группировка Мурадяна от проституции, баров, игральных автоматов. Истинные доходы Мурадика на самом деле даже превышали доходы семейства Марагулия. Надо было очень сильно постараться, чтобы разорить столь выгодный бизнес. Это было под силу только столь эффективной машине разрушения, как государство.

Но и Булгахтер, и братья Сулаквелидзе получили бы больше, если бы им удалось устранить Мирзу, как они договорились в «Солнечном». Булгахтер и его жена получили бы доход от торговли и воровства в аэропортах и на железной дороге. Тенгиз сохранил бы за собой контроль за торговлей наркотиками и наложил бы руку на рынки.

Но для этого надо было устранить Мирзу.

Комната, в которую Валико провел Тенгиза, была маленькой и плохо обставленной. Стол, стул, две кровати с матрацами. Высокий человек спал на одной из кроватей.

Валико тронул спящего за плечо.

Резо открыл глаза, посмотрел на них и снова заснул.

— Гурам и Нугзар будут за стеной. Я и Тамаз в комнате рядом с туалетом. Немного тесновато, но зато мы будем готовы ко всему.

Тенгиз понял. Все боевые силы братьев Сулаквелидзе были собраны в этом здании, превратив его в крепость для врага.

При этом квартира Тамаза на Каширке оставалась без прикрытия и без охраны. Это было нерушимым правилом, враждующие стороны не нападали на семьи другой стороны. Легче легкого было бы расправиться с женами и детьми, отцами и матерями.

Тенгиз подошел к единственному окну и отодвинул плотную штору, выглянув на улицу.

— Лучше держи штору задернутой, — посоветовал Валико.

Тенгиз кивнул и опустил штору на место.

— Что насчет крыши?

— Они не смогут там пройти. Наше здание самое высокое в округе. Между прочим, Нугзар сейчас на страже. Когда стемнеет, его сменит Гоги.

Они вышли из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.

— Я хотел бы забрать одежду из дома, — сказал Тенгиз. — Бритвы, зубную щетку и тому подобное.

— Будет лучше, если это сделает кто-то другой. Ты можешь позвонить матери.

— Ты прав. Откуда я могу позвонить?

— Здесь внизу.

Тенгиз прошел к телефону и набрал номер. Голос мамы Рены был настороженным.

— Все в порядке, Тенгиз?

— У меня все хорошо. Я с Валико и Тамазом. Они хорошо заботятся обо мне. Но я не думаю, что мне стоит идти на похороны дяди. Мне очень жаль…

— Ты прав. Лучше побудь с ребятами, отдохни. — Она еще в молодости привыкла к тому, что трагедии и неприятности являются частью жизни. — Тамаз и Валико хорошие ребята. Скажи им, что я буду молиться за них.

— Ма, кто-нибудь заедет к тебе за моими вещами.