небе. Хотя нет, непривычный бы был дезориентирован сенсорной перегрузкой. Управлялся аэроспидер тремя способами: подачей мысленных команд искину, полуавтоматическим управлением через нейросеть или собственный искин, а также самым редко используемым — ручным, которое нужно только, если искин спидера и внутренняя связь откажут. Хотя и в таком случае можно с помощью наручного шлейфа подключиться через панель управления.

— Слушай, — через несколько минут полета позвала Сильфина. В отличие от Алексея, она интровертом не была, а потому она ощущала жуткую нехватку в общении. — А что ты будешь делать… Ну, после всего? Получишь деньги, титул, а дальше?

— Я так далеко не задумывался, потому что жизнь такая поганая штука, что если слишком далеко планируешь, она обязательно даст тебе под дых, — он вспомнил как совсем недавно, пару месяцев назад, сидел дома и самым амбициозным его планом была покупка новой игровой приставки. — Но в общем полетать по галактике, а потом осесть в каком-нибудь институте, стать ученым.

— И какой направленности? — удивилась принцесса, не ожидавшая от «варвара», который, как она считала, просто наворовал кучу баз для своего освобождения, такой тяги к науке.

Впрочем, она не знала об его уровне интеллекта, так как Алексей был не из хвастливых. И вообще считал определение его уровня по скорости когнитивных вычислений глупостью. В прошлой жизни он знал о синдроме Саванта — когда люди с психическими расстройствами вроде аутизма проявляли какие-то таланты в других сферах. Например, считали чуть ли не быстрее компьютера. Вот у них скорость вычисления была бы такой, что здесь любой определитель бы зашкалил. Но нужно ли это для науки? Нет. Для науки нужен особый склад ума: радость от открытия неизведанного, терпение, воображение, в конце концов, и огромное количество труда. Причем с последним в этой галактике все в основном плохо — разбаловали разумных базы и искины. Эратосфен ещё в третьем веке до н.э. с помощью скафиса вычислил размеры Земли. Любой школьник в его мире знал во много раз больше о мире этого самого Эратосфена, но кто из них смог бы повторить его подвиг, особенно имея только знания современника Эратосфена?

— Пока не знаю… Но разве меня кто-то ограничивает? Как ты сказала, я буду жить до тех пор, пока меня не прикончат, то есть, я надеюсь, что очень долго. Попробую разное, тем более что с моей ДНК само собой напрашивается изучение артефактов предтеч, но в общем меня привлекает пока что генетика и нанороботы.

Аэроспидер летел очень быстро, но при этом компенсаторы и энергетический щит настолько нивелировали все неприятные ощущения вроде воздушных ям или перегрузок, что только по экрану можно было понять, что они движутся.

— А ты чем?

— Как чем? — растерянно посмотрела она на парня. — Я принцесса.

— И это род деятельности такой? «Я принцесса». Насколько мне известно, даже правители занимаются в основном дипломатией и только самыми важными проблемами, которые не скинуть на искины, заместителей и помощников. Устроили бы давно технократию и коммунизм.

— Ха, сразу видно, что ты перерожденный. Подобные попытки были, но приводили к тотальной деградации населения, которое в большинстве своем ничем не занималось, а только жрало, спало, сидело в вирт-играх и изредка или наоборот слишком часто совокуплялось.

— Как раз об этом я знаю, — кивнул парень. — Но вся проблема в таких случаях заключалась в том, что разумные были не готовы к таким переменам. Они с детства воспитывались исключительно на внешних побуждениях и мотивации: алчность, голод, зависть, потребительство. Но пытался ли хоть кто-то воспитать такой народ, который будет творить просто потому, что он хочет выразить самого себя? Чьи стремления и мечты будут не разбиваться об жизнь из-за того, что за их мечту мало платят или наоборот, ее воплощение слишком дорого, а поддерживаться?

— Это утопия, — вздохнула и покачала головой девушка.

— То, что это утопия, еще не значит, что к этому не стоит стремиться. Взгляни на меня. Будь я обычным жителем этой галактики, с моими способностями кем бы я стал?

— Элитным военным… Может быть, аристократом.

— Вот именно! — ответил он. — А нужно ли это мне? Да нафиг не сдалось! Я не люблю убивать, и то, что мне приходится это делать, не доставляет никакого удовольствия. Сколько ваш мир потерял великих ученых, художников, музыкантов и изобретателей только потому, что их способности или место рождения предопределило всю судьбу?

— А в вашем мире пытались создать такое государство? — поинтересовалась Сильфина.

— Пытались, — вздохнул парень. — Но люди подобного плана, готовые стараться ради будущего, ради мечты невзирая на то, что сами ее, скорее всего, не увидят… Они рождаются только в тяжелые времена и быстро погибают или выгорают. Было бы их больше, прошло бы больше времени и, быть может… нам удалось бы победить людскую склонность к разрушению и всепоглощающей алчности.

— Сказал мужчина, который натаскал трофеев на два миллиарда.

— Так я и говорю… что нам не удалось, — Алексей так тоскливо посмотрел на девушку, что все ее слова встали комом в горле.

Тоска не по государству, а по несбывшейся мечте. Невозможной, осмеянной, опороченной, но столь желанной. Парень помнил, как в редкие встречи с дедом по материнской линии слушал его рассказы, которые запомнил все до единого. Легко смеяться над утопией, над мечтами целого, в чем-то наивного поколения, которое предали их же правители, которым народ всецело доверял. Но гораздо тяжелее понять людей, которые не закрывали дверь, потому что знали, что никто чужой не войдет. Которые могли помочь просто так, не прося денег. Которые отпускали детей гулять до полуночи, зная, что с ними ничего не случится. Они планировали будущее на годы вперед, не ожидая постоянных кризисов, безработицы и роста цен. В том государстве были множество проблем: сфера услуг, дефицит товаров, пропаганда, но было то, ради чего государства и создавались в принципе — уверенность в завтрашнем дне и безопасность.

Глава 21

Чем ближе Алексей приближался к базе Килмарис-ноль, тем больше хмурился. Он специально облетал базы поменьше, так как там все равно нет вышек квантовой связи, а значит и возможности подтвердить статус Сильфины, но было как-то слишком тихо. Не было караванов и скрыток, будто бы все вымерло. Чем ближе они были к основной базе, тем меньше встречалось животных.

Когда же они подлетели к самой