базе на расстояние двадцати километров, он увидел причину. Возле базы на расстоянии двух километров висел девятисотметровый крейсер дроу. Это был звездолет, очень похожий по форме на старые дирижабли: длинная и широкая восьмиугольная серая «колбаса» со знаком Доминации на борту — вписанный в красный круг черный цветок, похожий на розу, который обвивал шипастый хлыст. Корабль был усеян надстройками из тяжелых и средних бластеров, а спереди торчало дуло кинетического ускорителя, который был длиною во весь корабль и даже немного выступал вперед. Из него, с промежутком в минуту, на огромной скорости вылетали раскалившиеся от трения снаряды и, врезаясь в полусферу щита базы, создавали чудовищные взрывы, которые были слышны даже отсюда. Бластеры же палили только перед выстрелом основного калибра. Это была основная тактика перегрузки щитов, так как единовременная нагрузка выводит их из строя гораздо быстрее. По этой же причине они стреляли практически в одну точку. Алексей не понимал, почему Килмарис не защищается, пока не приблизил изображение с сенсоров и не увидел, что четверть его представляет собой дымящиеся руины. Скорее всего, перед атакой была проведена диверсия, и теперь энергии хватает только на защиту.

— Мне кажется, что светлые в жопе, — сказал парень, отчего принцесса поморщилась.

— А можно не так грубо? — попросила не привыкшая к подобному кантинному слэнгу принцесса.

— Твои светлейшие подданные находятся в пренеприятнейшей ситуации, — усмехнулся Алексей, специально растягивая слоги и цыкнув напоследок.

— Знаешь, можешь говорить как в первый раз, это гораздо больше тебе идет, — сказала в ответ Сильфина.

Парень восхитился — так манерно посылать — с этим надо родиться.

— Так что делать будем? Полетим в другой сектор планеты? — поинтересовалась принцесса.

— И тебя совершенно не волнует судьба твоих подданных?

— Я не в праве тебе указывать, как поступить.

Девушка теперь знала, что парень ненавидит попытки манипулировать им. Если попытаться это сделать, то он скорее сделает все наоборот. Поэтому оставить решение на него было лучшим вариантом из имеющихся.

— Хотя лично я была бы очень благодарна, если бы ты помог и это помогло бы в будущем присудить тебе более высокий титул и награду.

— Вот! Вот! И почему разумные этого не понимают? Что прежде, чем обманывать, манипулировать или шантажировать, достаточно по-про-сить? — сажая аэроспидер в лесу на ближайшей полянке, задал риторический вопрос он. После этого Алексей вытащил запасной бластер из некого подобия бардачка и спросил: — Пользоваться умеешь?

— Базы рейнджера седьмого уровня, — разобрав бластер на составляющие в виде прямоугольного аккумулятора с контактами внутри рукоятки, камеры с сжатым газом в том месте, где у огнестрела находится механизм затвора, плазмообразователя в середине и электромагнитного ускорителя вокруг ствола и так же ловко собрав, ответила она.

— Лихо, — одобрительно кивнул он. — Если возникнут проблемы или меня не будет больше двух часов — улетай.

— Не боишься, что улечу сразу же, как ты уйдешь? — поместив бластер в кобуру, спросила она.

— Там внутри бомба, — отмахнулся Алексей. — Полетишь сразу — и искин даст сигнал на подрыв. Так что лучше жди здесь.

Девушка в ответ только хмыкнула и возвела очи горе. Нет, она понимала, что бомба ничуть не навредит самому парню, но должен же быть предел паранойи? Алексей же, активировав оптическую маскировку и форсаж, взмыл в небо, разгоняясь. Пока он летел, то думал о том, что если в его прошлом мире огромные и дорогущие линкоры ушли в небытие еще во время Второй мировой, так как их относительно легко можно было уничтожить подводными лодками, ракетами и авиацией, то здесь все совсем иначе по трем причинам.

Во-первых, существуют энергетические щиты, которые по прочности превосходят любой материал кроме квантаниума, а также мощные системы противоракетной и противовоздушной обороны под управлением искинов. Тяжелые ракеты просто не успеют добраться даже до щита, а бомбить щит москитным флотом какого-нибудь крейсера можно до посинения — он будет восстанавливаться быстрее, чем получать урон, это при условии, что корабль будет стоять на месте и не отстреливаться в ответ. А он не будет. Во-вторых, реакторы, мощность которых экспоненциально растет от объема. То есть, реактор радиусом в метр может быть слабее в 226 раз, чем реактор радиусом в шесть или в тысячу раз, чем десятиметровый. В-третьих, для пробития щитов соразмерного класса необходимы либо тяжелые бластеры, либо огромные ускорители, для которых также нужно много места. И наконец, в-четвертых, сканеры, гипердвигатель и искин на таких кораблях ставятся также соразмерные. Так что один линкор может контролировать целую звездную систему, а также «прыгать» на сотню световых лет, тогда как крейсер — всего около двадцати.

Вот и выходит, что чем больше звездолет, тем сильнее у него щиты, мощнее реактор, лучше ПВО и ПРО, можно вместить больше авиации и десанта, а также тяжелее главная пушка. А если учесть повсеместное использование автоматизации, то количество экипажа требуется не тысячи разумных, а всего около сотни, если не считать противоабордажную команду. И то даже это количество можно сократить до одного капитана, так как искин и дроиды все могут сделать сами.

Так почему по галактике не летают одни линкоры и гигантские дредноуты? Только по одной причине — это безумно, просто баснословно дорого. На создание одного крейсера шестого поколения «Аскемура» подобного тому, что Алексей видел перед собой, уйдет что-то около ста миллиардов. На тяжелый крейсер длиною в два километра — уже от одного до пяти триллионов. На линкор не менее четырех-пяти километров — несколько десятков триллионов. А на дредноуты, что начинаются от десяти километров, работают целые государства из десятков звездных систем, которые зачастую не имеют больше одного-двух таких гигантов, и строить их могут пару десятков лет. Нет, корабли прошлых поколений намного дешевле — их зачастую восстанавливают после побоищ или списывания, но технологии не стоят на месте, и корабль предыдущего поколения иногда вообще ничего не может сделать своему собрату из следующего. Именно такие мысли пролетели