— Я понял, чего она добивается, — заявил он. — Она хочет выжить вас из отеля, и, похоже, наша Мегера решила, что для этого все средства хороши.

— Как ты думаешь, может, она просто не в курсе, что я сестра Эйдена?

— Теперь-то знает. Но вот в самом начале, когда она только начала хамить, Эмили могла и не знать, что вы член семьи. Однако когда она поняла, кто есть кто, было уже поздно. Отношения у вас не сложились, и ей не остается ничего другого, как попытаться представить вас некомпетентной и легкомысленной особой. Она уверена, что тогда Эйден не станет прислушиваться к вашему мнению, в том числе и к тому, что вы скажете о ней самой, об Эмили Милан. Вы небось не в курсе, но она охотится за вашим братом. Мечтает выйти за него замуж, если хотите знать. А вы стоите у нее на пути и путаете карты.

— Эйден никогда не стал бы употреблять такое дурацкое слово — «нытье»! Это не в его стиле, — задумчиво сказала Риган. — Я уверена, он скоро догадается, что задумала эта женщина.

Все так, но Эйден действительно намеренно избегал разговора с сестрой, давая ей время остыть и пережить обиду. Он прекрасно понимал, что она рассердилась на то, как он обошелся с ее автомобилем. Может, это и было не слишком порядочно с его стороны, но в данных обстоятельствах такую меру можно счесть вынужденной. Надо просто выждать, решил он. Сестренка успокоится, и все пойдет как прежде. Это не первая их ссора, и раньше такой способ действий срабатывал безотказно. Риган успокаивается и соглашается, что брат прав. Как всегда.

Но Риган, не имея возможности поговорить с Эйденом, обдумывала проблему снова и снова и в конце концов решила, что все дело в любви. Она любит братьев и хочет, чтобы они были счастливы. Ради этого она готова на многое. Она даже пыталась изменить себя.

Когда они еще были детьми, девочка всегда шла со своими проблемами к Эйдену. Возможно, потому что он был старший и каким-то образом заменял отца. А еще он не выносил ее слез, а слезы у Риган текли легко., Впрочем, она старалась изо всех сил научиться сдерживать свои эмоции. Чем старше она становилась, тем лучше это получалось. Но иногда чувства брали верх над разумом. По общему мнению, в том была повинна кровь Гамильтонов, которую унаследовала Риган. Так Спенсер объяснил ей в детстве разницу темпераментов, которыми обладали члены семьи. Гамильтоны всегда были излишне эмоциональны, а Мэдисоны отличались сдержанностью и дисциплинированностью, граничащими со стоицизмом. А еще они были трудоголиками, как Спенсер и Эйден. Правда, в семье имелся еще и Уокер, и никто не мог точно сказать, в кого он уродился таким сорвиголовой. Но однажды в семейных хрониках отыскали сведения о двоюродном прапрадедушке, который как ударился в загул в юности, так и не смог остановиться. Говорили, что, даже испуская последний вздох, он умудрился сделать непристойное предложение ухаживавшей за ним сиделке. Все решили, что Уокер пошел именно в него, и успокоились.

В данный момент Риган вообще готова была пожалеть, что у нее есть родственники. Алек прав: если она не найдет способ избавляться от стресса, то долго не протянет. И в том будет заслуга не только братцев. Тот самый детектив Бьюкенен превратился в очередной источник напряжения и стресса. Он все время находился рядом. И — что скрывать — Риган нравилось его общество: умный, забавный и заботливый джентльмен. Но вот причина, по которой он был рядом… чем дальше, тем более неудовлетворительной она казалась.

Они были неразлучны уже две недели. Он отказался брать выходные и согласился покидать отель на ночь только после того, как в коридоре, который вел от лифта к ее квартире, поставили полицейского. Алек был последним, кого она видела вечером, запирая дверь. И первым, кто говорил ей доброе утро, когда она выходила из своей квартиры на следующий день. Он вел себя безупречно, но Риган не переставала мучиться сомнениями: обратил бы детектив Бьюкенен внимание на мисс Мэдисон, если бы его не приставили к ней в качестве телохранителя? Если бы они встретились при других — нормальных — обстоятельствах, пригласил бы он ее на свидание?

Другим человеком, который высоко ценил общество детектива Бьюкенена, оказался Генри. Они часами обсуждали спортивные состязания и музыкальные группы, а когда Алек предложил Генри помочь с курсовой работой по политологии, тот вообще был на седьмом небе от счастья. Вскоре он уже советовался со старшим товарищем по поводу своего будущего и поверял ему тайны своих отношений с подружкой.

По вечерам все трое переодевались в тренировочные костюмы и шли в спортзал. Алек находился в идеальной спортивной форме и без труда обходил их на беговой дорожке. Он не преминул пару раз пройтись по этому поводу. Риган отговаривалась недавней операцией на колене, но работала как проклятая и каждый день пробегала чуть большее расстояние и даже умудрялась сокращать время. Приближался ежегодный благотворительный забег, и девушка твердо решила принять в нем участие.

Риган, сознавая опасность своего положения, изменила привычный распорядок жизни и старалась не покидать отель. Но приближались мероприятия настолько важные, что она не могла пропустить их. Одно из таких значимых событий — благотворительный прием — должно состояться в отеле «Гамильтон», и Алек не переставал радоваться по этому поводу.

Более того, Риган исполняла роль хозяйки этого благотворительного приема. Как всякая хозяйка, она мечтала, чтобы все прошло гладко, и немного нервничала. Зал для приема и ведущая к нему галерея нуждались в специальной подготовке. Фрэнк из отдела техобслуживания и его помощники колдовали со светом, а Алек и Риган лазили по стенам с рулеткой, выверяя расстояние между загадочными крючками.

— Может, ты все же расскажешь мне, что именно мы делаем и почему? — поинтересовался детектив Бьюкенен, в очередной раз передавая девушке рулетку.

— Мы проверяем, правильно ли подготовлены места, где будут вывешены картины. Я тщательно все продумала, и теперь главное — выдержать нужные интервалы. Тогда каждая работа будет смотреться индивидуально, и в то же время они все поместятся.

— А где сами картины?

— Увидишь. — Она загадочно улыбнулась.

Алек чувствовал ее тревогу и в то же время не мог не видеть, что Риган ждет этого вечера с нетерпением. Постепенно его тоже охватило чувство радостного предвкушения чего-то необычного.

Перед началом вечера Риган переоделась в строгое черное платье. Единственным украшением служил отделанный блестящими камушками ворот. Времени оставалось слишком мало, чтобы позволить себе сложную укладку, поэтому она просто расчесала волосы и слегка сбрызнула их лаком. Провела по лицу пуховкой, а по губам — бледно-розовой помадой и, сочтя макияж законченным, устремилась к двери.

Прием начался в семь вечера. Алек без всякого удовольствия смотрел на толпу гостей, которая становилась все плотнее. Риган, наоборот, пребывала в состоянии радостного возбуждения. В какой-то момент она попыталась шагнуть в толпу людей, словно позабыв, кто он и для чего здесь. Но Бьюкенен поймал ее руку и тихо сказал:

— Не отходи от меня.

Девушка кивнула и больше не делала необдуманных попыток смешаться с гостями. Нужно сказать, что впечатляющая фигура мужчины, ни на шаг не отходящего от Риган, вызвала не только любопытные взгляды, но и множество вопросов. Девушка представляла его всем как своего друга, и не многие решились расспрашивать ее, зато Генри буквально измучили вопросами: кто этот человек, насколько их отношения с мисс Мэдисон серьезны и чем, собственно, он зарабатывает себе на жизнь? Генри отбивался, как мог. Впрочем, у него было много работы, и помогал ему друг Кевин, также получивший приглашение на прием.