Ульяна чувствовала себя уставшей и подавленной. Сидя на кровати и глядя на настольную лампу, льющую мягкий теплый свет, она рассеянно размышляла. По большому счету, они действительно остались на станции вдвоем. И теперь им придется вдвоем противостоять всем опасностям. Таковых Ульяна насчитала три. Первая – вирус, выпущенный из контейнера биологом Тучковым. Защиты от него нет, и следует уповать только на то, что у них с Иваном действительно есть в организмах какой-то «иммунитет». Не слишком обнадеживающий вывод, но все же.

Вторая опасность – таинственный убийца механика Парникова. Если механика убил не Буров, то кто? Кто-нибудь из сотрудников станции? Хорошо, если так. Но что, если на станции есть еще кто-то?

При мысли о таинственном убийце, прячущемся на станции, Ульяна испуганно покосилась на дверь и передернула плечами.

Ладно. Допустим, этой опасности уже нет. Но есть еще третья. Рано или поздно сюда прибудет помощь. Станция наполнится сотрудниками спецслужб. Им с Иваном будут задавать вопросы. И смотреть на них при этом косо и подозрительно (на уцелевших вешают всех собак, что для нашей страны норма). И к этой – на первый взгляд мнимой – опасности следует относиться абсолютно серьезно. Ульяне совсем не хотелось «загреметь по этапу» за преступления, которых она не совершала.

От последней мысли девушке стало так обидно и тяжело, что она почувствовала тошноту. Однако секунду спустя нашла чем себя успокоить – слава богу, они с Иваном сняли все, что тут происходило, на видеокамеру. Люди могут врать, а с таким документом не поспоришь.

Ульяна почувствовала облегчение. Что ж, по крайней мере, одной опасностью меньше. Внезапно она вспомнила хриплый крик доктора Кона: «Я, кажется, понял… Видеокамера! Мы все на пленке!»

«Да, доктор, мы все на пленке, – подумала Ульяна. – Не знаю, как насчет моего фильма, но следователям и фээсбэшникам, которые прибудут сюда через день или два, будет на что посмотреть».

Девушка потянулась и зевнула. Она с удивлением поняла, что хочет спать. Надо же, несмотря на все ужасы, свалившиеся ей на голову за столь долгий, кошмарный день!

Прикрыв глаза, Ульяна продолжила размышлять: «Может быть, фээсбэшники и впрямь что-нибудь поймут. Хотя здесь, на станции, полезнее будут биологи или эпидемиологи. А всякие там следователи… Ну что им тут искать? Карту, привезенную из американской обсерватории? Что ж, пусть попробуют. Может быть, просмотрев отснятый материал…»

Мысль Ульяны споткнулась о внезапную догадку. Она открыла глаза и уставилась на дверь расширившимися от ужаса глазами. Видеокамера запечатлела всех, кто был на станции. Всех. Кроме одного. Того, кто все время держал ее в руках и снимал. Того, кто в силу своей профессии всегда остается за кадром.

– Боже… – хрипло пробормотала Ульяна и откинула одеяло.

* * *

Люминесцентные лампы потрескивали и мигали над головой, освещая все тускло-желтым светом. Ульяна, сжимая в руке ножку от стула с торчащим из нее стальным болтом, торопливо шагала по коридору. Путь ее лежал к кают-компании. Мысленно она уже начертала себе план действий: войти в кают-компанию, быстро приблизиться к Ивану и… Что потом? Ударить его по голове ножкой стула? Но сможет ли она?

Ульяна стиснула зубы и яростно прошептала:

– Смогу.

Вот и кают-компания. Теперь главное – не струсить. Иван – убийца, что очевидно. Он, и только он. Больше некому. Зачем он это сделал? Интересный вопрос, но над ним поразмыслим позже. Сейчас главное – вырубить его и связать. Только тогда она будет в безопасности.

Ульяна уже взялась за ручку двери, когда спокойный насмешливый голос у нее за спиной произнес:

– Не сидится тебе в комнате.

Дальнейшее произошло мгновенно. Оператор ударил кулаком, и она врезалась всем телом в стену. Рогов схватил ее за плечо, развернул и швырнул в сторону. Пролетев через коридор, Ульяна ударилась головой о дверь комнаты кондиционирования. Дверь распахнулась, Ульяна ввалилась в комнату и упала на пол.

Иван неторопливо подошел к ней и ногой прижал к полу. Девушка попыталась спихнуть с себя ногу, однако Медвед тихо и холодно засмеялся.

– А ты смелая. Никогда не сдаешься, верно?

Рогов еще сильнее прижал ее ногой к полу.

– Но теперь ты умрешь, – сказал он.

Ульяна застонала и тут же усилием воли заставила себя замолчать. Осторожно облизала разбитую губу и хрипло спросила, глядя оператору в лицо:

– Зачем все это?

– Карта, – просто ответил тот. – Ты не представляешь, сколько она стоит. Но дело не только в ней. Видишь ли, я ведь никакой не оператор. Нет, конечно, снимать умею, только учили меня совсем не во ВГИКе.

Иван вздохнул, окинул взглядом цилиндры кондиционирования воздуха. Снова посмотрел на Ульяну, усмехнулся и добавил:

– Знала бы ты, как же трудно было попасть сюда. Невероятно трудно. Мне повезло, что какие-то идиоты решили снять про станцию кино.

Ульяна глядела насупившись.

– Ты… иностранный шпион? – прохрипела с трудом она.

Иван остановил взгляд на ее лице, чуть прищурился и весело проговорил:

– Смешно, правда? Ты, наверное, думала, что шпионы существуют только в книжках. А может быть, полагала, что все они ходят в смокингах, как Джеймс Бонд, и всем называют свое настоящее имя… – Иван тихо рассмеялся и отрицательно качнул головой: – Нет, Ульяна. В реальности все гораздо прозаичнее.

– Ты… – Девушка осеклась, поморщилась от боли в груди и спине и сделала еще одну попытку: – Ты хорошо сыграл свою роль.

Иван кивнул:

– Я знаю.

Затем убрал ногу с ее груди и снова улыбнулся, но на сей раз без всякой злобы.

– Поверь, я ничего не имею против тебя лично, – сказал Рогов. – Ты мне даже нравишься. В конце концов, ты единственная уцелела в этом аду. Что говорит о многом.

– Где она? – спросила Ульяна.

– Карта? Все время была у меня в кармане. В такое трудно поверить, но меня никто не удосужился обыскать. С бдительностью, ребята, у вас не очень.

Ульяна продолжала разглядывать Ивана. Удивление в ее глазах сменялось ненавистью.

– Карту мы нашли у американцев… Но ты не из них. На какую же спецслужбу ты работаешь?

Иван хмыкнул.

– Мало ли на свете спецслужб… И потом, эта карта – мой личный трофей. И я собираюсь выручить за нее много денег. Я бы даже сказал – очень много денег.

Ульяна перевела дух и спросила:

– Что ты сделал с доктором Коном? Он жив?

Иван нахмурился и покачал головой:

– Не думаю.

Ульяна закрыла глаза и перевела дух. Душу ее заполнила черная, тоскливая безысходность.

– Ты их убил, – прошептала она. – И доктора, и Антона.