Некоторое время тишину в лаборатории нарушали только короткие доклады Тигорана.

– Мой тан, осмелюсь доложить, принцесса Луанар обнаружена. Прикажете привести ее сюда?

– Отставить. Сопроводите на поверхность и перевезите в посольство. Никто не должен знать о том, что она попала в наши руки. Поместить в лучшие покои и поставить охрану. Что до вас, Штейнер, вы так и не сказали – где технократы? Где все?

Ученый картинно всплеснул руками:

– Боже мой, да если бы я знал! Вы заявились в самый неподходящий момент, база почти что эвакуирована, основная часть оружия, экипировки и средств производства перевезена, главари отсутствуют, на хозяйстве лишь я. Прошлой ночью Грюммель приказал загрузить «Архан» и совершить новый рейс на другую базу. Они с Бернштейном в очередной раз ссорились, одержимый обвинял Грюммеля в том, что они с ведьмой намеренно тянут время и не выполняют своей части сделки. Это было связано с каким-то ритуалом, кажется. Бернштейн приказывал, требовал, угрожал, но стальной пророк настаивал, что все произойдет в срок…

– Какой срок? – резко спросил я. – Что за ритуал? Где?

Винтеррейкец вздохнул одновременно печально и раздраженно.

– Я наймит, мой тан, со мной никто делиться сокровенными тайнами не спешил. А эта тайна уж точно была важна для всех троих: Грюммеля, Адалинды и Бернштейна. Они готовились к чему-то грандиозному. Я лишь понял, что это потребует тысяч жертв. Вчера ночью «Архан» ушел в море, чтобы перевезти очередную партию оружия, и…

– «Архан» – это корабль, способный плавать под водой, я правильно понимаю?

– Абсолютно. Огромное боевое судно, созданное Гелионом. Вы видели стапель внизу? Там его и собрали. Так вот, я продолжу. Вчера, когда Дельфлер и Нойнер готовили «Архан» к отплытию, я слышал, как они обсуждали, что пора бы опробовать эту махину в боевых целях. У нее лучшее в мире вооружение, говорили они, и скоро мы узнаем, на что она способна. Больше я ничего не знаю, мой тан, увы.

Воцарилось молчание, даже Тигоран не решался передавать неотложные донесения. Штейнер понимал, что решалась его судьба, и, что удивительно, не испытывал страха. Его окружили солдаты в мрачных противогазах и несколько офицеров в форменных масках Жнецов, он не видел наших лиц, но понимал, что ни у кого не вызывает симпатии. И ему было плевать на это, ученый смотрел лишь на меня и спокойно ждал своей участи.

– Почему бы мне вас не казнить, доктор Штейнер?

– Потому что я могу быть полезен. Мои навыки и знания редки, я готов сотрудничать и помогать всеми силами.

– Мне не нужны те, в чьей верности я не могу быть уверен полностью. Все здесь готовы отдать жизнь во имя высшей цели служения. Но не вы.

– Не я, – согласился человек, – однако все остальное мне под силу. Я не предатель, я просто разумное существо, желающее изучать мир. Примите мою службу, и она возвеличит вас еще больше.

Я вздохнул.

– Этот человек может пригодиться империи. Переправьте его в посольство, посадите в камеру и соблюдайте секретность, не хочу, чтобы тан эл’Файенфас знал. Дохлую куклу держать отдельно. У нас не возникнет проблем с Гансиком, доктор?

– Он будет послушным! – заверил винтеррейкец, расплываясь в широченной улыбке. – Гансик, здесь у нас врагов больше нет.

– Все образцы оружия, экипировки, все промышленные мощности и документы вывезти в Форт-Ваймс для анализа. Этих спящих от систем поддержания жизни не отключать, перевезти под присмотром целителей в… Себастина?

– Самая большая и хорошо оборудованная больница Арадона – Королевский госпиталь.

– Туда и перевезти. Пусть выделят отдельные палаты, персонал и охрану мы обеспечим, а за неудобство пожертвуем заведению тысяч сто империалов, думаю, им хватит. Хм… ну и в довершение, Адольф, врежь ему.

Дорэ дернулся, улыбнулся, подскочил к ученому и ударил его так, что массивное тело вылетело из кресла и влепилось в консоль управления. Гансик флегматично пялился в другую сторону.

На обратном пути, когда рядом остались лишь Себастина с потиравшим кулак Адольфом, я приказал разбить ближайшие лампочки, дабы создать достаточно густую темень.

– Симон.

– Я здесь, хозяин.

– Отправь кого-нибудь в Двуличье к Эскудеро, пусть узнает у своих сородичей, что служат в Рыбацком бастионе, случалось ли им в последнее время массово расставаться с заключенными. Я хочу получить ответ как можно скорее.

– Повинуюсь, хозяин, – прошептал демон, растворяясь в тенях.

Вскоре мы все же выбрались на поверхность. В Арадоне шел дождь.

– Что теперь, шеф? – спросил Адольф, стягивая с головы шлем и подставляя лицо теплым каплям. – Обломалось у нас все, нет его здесь.

– Надо будет сделать заявление для прессы и переговорить с принцессой, а также составить доклад для короля и утрясти некоторые юридические детали. То, что мы захватили на арбализейской земле, не попадет в руки арбализейских ученых. Территорию нужно оцепить и укрепить, пусть армодромы и шападо своим присутствием показывают, насколько глупо пытаться влезть сюда.

– Сделаем, нет вопроса.

– Полагаюсь на вас с Кирхе. Чуть позже найди и пошли какой-нибудь гражданский транспорт в Островное королевство. Помнишь то место, где мы были?

– Пустырь? Такую дыру хрен забудешь, шеф. Будет сделано.

– Вот и хорошо. Встретимся позже, в посольстве, а сейчас мне нужно найти уединенное место. Себастина!

С поручением она справилась мгновенно – все еще не заброшенные постройки Старого порта были уничтожены.

Укрывшись от посторонних взглядов, я стал словоформулами изгонять из своей плоти демона. Получалось плохо, Беххерид окреп и прочно привязался, но под ударами речитативов один за другим его крючья вываливались из руки, а в конце я смог стряхнуть эту мерзость обратно в футляр и временно запечатать.

– Вам нужна срочная медицинская помощь, хозяин, – сказала моя горничная, подхватывая «Доминант», выпавший из пальцев. – Я позову мага-целителя.

– Найди нам транспорт заодно.

Вскоре с перевязанной рукой, нервные окончания которой были практически усыплены болеутоляющими чарами, я трясся в десантном отсеке «Плавунца». Гражданских стимеров мы на операцию, разумеется, не брали, а потому пришлось ехать на бронированной машине с парометом на крыше. Этот транспорт не предназначался для ползанья по узким и кривым улочкам трущоб, а потому Себастина вскоре съехала с тверди на воду и пустила амфибию вплавь. Так мы и добрались до «рабочего клуба», вывалились на глинистый берег и въехали на пустырь, вызвав панику немногочисленных свидетелей.

Я боялся не застать Джека Рома в командном центре ларийских поисковых бригад и оказался прав, но ехать в Карилью на десантном транспорте, слава богине, не понадобилось. Оказалось, что ларийские дружинники пристально следили за суматохой в Старом порту и командир находился вместе с ними.