– Такое, что ее тела так и не нашли, – упрямо повторила она.

– Ты начинаешь меня раздражать. Даже если девушка погибла, почему ты думаешь, что здесь замешан он? Мало ли людей пропадает без вести? Время такое…

– Я тебя умоляю, – фыркнула Лиза, – может быть, какие-то люди и пропадают… Но уж не девушка Иосифа Ивкина, у которой были личный водитель и телохранитель. Подруга, отказалась бы ты, пока не поздно!

– Все, я вешаю трубку. Лиз, ты меня знаешь, мне на сплетни плевать. И вряд ли после поездки я увижусь с ним еще раз. Хотя, и это шокирует тебя еще больше, я была бы не против. Ивкин – роскошный мужик, у меня никогда таких не было.

И вот я сидела в баре аэропорта с «роскошным мужиком» Иосифом Ивкиным, пила армянский коньяк по втрое завышенной цене и хандрила – не то из-за внезапного наступления осени, не то из-за ледяного игнора купившего меня мужчины. За те три с половиной часа, что мы стояли в пробке на Ленинградке, он едва сказал мне пару слов. Кажется, его даже не интересовало мое имя. Один раз, попросив водителя припарковаться у какого-то кафе, он спросил, не нужно ли мне в уборную. И еще раз, спустя полтора часа, он оторвался от своего карманного компьютера и рассеянно поинтересовался, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Кто был братом египетской богини плодородия Исиды?

И я наугад ляпнула, что Осирис, и, как ни странно, оказалась права. Брутальный мужчина Ивкин от скуки разгадывал кроссворды – это показалось мне трогательным. Остаток пути я развлекалась тем, что исподтишка рассматривала его точеный профиль, а когда он пытался перехватить мой взгляд, быстро отворачивалась.

– Иосиф Маркович, а много ли на вашей вечеринке будет народу? – из-за долгого молчания мой голос прозвучал как-то надтреснуто.

Ивкин оторвался от газеты и взглянул на меня, как мне самой показалось, с неудовольствием. Почему-то под его взглядом хотелось втянуть голову в плечи и заискивающе улыбнуться, что я непроизвольно и сделала.

– Пожалуй, – после некоторой паузы ответил он, – а почему тебя интересуют мои гости?

– Да я просто так спросила… Я очень рада, что вы выбрали меня.

– Еще бы ты не была рада, – криво усмехнулся он, – в такую слякоть искупаешься в Средиземном море, да еще и получишь за это деньги.

У него была потрясающая особенность ставить собеседника в неловкое положение, и Иосиф Ивкин пользовался ею безостановочно. Но самым странным было то, что мне это нравилось. Наверное, я сошла с ума. Может быть, давно не была в отпуске. Или о мужчине именно такого типажа я грезила в смутных подростковых мечтаниях с невинно-эротическим подтекстом. Мне нравилось чувствовать на себе его пронзительный взгляд. Я смотрела на его руку – пальцы барабанили по столешнице, – и мне нравилось, что у него такая крупная ладонь. Мне нравился его низкий тихий голос. Завораживала его нарочитая грубость. В общем, чувствовала я себя не как проститутка перед рабочим уик-эндом, а как романтичная секретарша перед воплотившимся в реальность намечтанным свиданием.

– Что ты так на меня пялишься?

– Не знаю, – я опустила глаза, с досадой констатируя, что годами дрессируемая способность хамовато острить, кокетливо стрелять глазами, прикусывать кончик языка, не сводя при этом взгляда с заинтересованного мужского лица, куда-то делась. Я как будто снова стала той никчемной застенчивой Аленой, которая приехала в Москву несколько лет назад и нерешительно вступила в игру, о правилах которой даже не подозревала.

– Какая-то ты странная, – нахмурился Ивкин, – не от мира сего. Ты случайно не колешься?

– Ты что? – я возмущенно отпрянула. Неужели меня можно принять за наркоманку?

– Ладно, не кипятись. У меня была любовница, из вашего брата. Тоже выглядела как паинька. Я ни о чем не подозревал до того момента, как ее нашли мертвой в туалете моей квартиры. С торчащим из вены шприцем, выпученными глазами и блевотиной на платье. Передоз. Оказывается, она наркоманила давно и умудрялась это скрывать.

«О нем ходят нехорошие слухи, – явственно прозвучал в голове Лизин голос, – полтора года жил с девушкой, а потом она исчезла…»

– А как же руки? Никто не обращал внимания на ее вены? – спросила я. – Если бы она кололась давно, то на них не должно было живого места остаться. Я видела, как это бывает, зрелище не из приятных.

– Откуда я знаю?! – рассердился Иосиф. – Может, она была на таблетках, а уколоться впервые решила. Может, тональником замазывала. Я, что ли, в курсе ваших бабских обманов?

Ивкин летел бизнес-классом, мне же был куплен билет в хвостовом салоне. В моей профессии места обидчивости нет, и все же это немного меня покоробило. Пока он пил шампанское с конфетами «Моцарт», листал глянцевые журналы и, раскинувшись в просторном кресле, кутал ноги в овечий плед, я сидела, зажатая с двух сторон, и не могла допроситься у стюардессы минеральной воды.

– А я вас на регистрации видела, – обратилась ко мне соседка слева.

Досадливо поморщившись, я обернулась. Мало того что я в принципе не люблю случайных знакомств с попутчиками, так еще и девушка та имела вид в высшей степени нерасполагающий. Была она из породы тех блондинок, что отчаянно ратуют за мнимую натуральность, выбеливая даже брови с ресницами и волосы на лобке. При этом миллиметровая чернота, притаившаяся у самой макушки, запутавшаяся в корнях их тщательно взбитых волос, выдает их истинное происхождение. Еще я брезгливо отношусь к вульгарным татуировкам – а у девушки той на плече красовалось сочное, как свежая рана, алое сердце, проткнутое шипастой розой. На ней были белые джинсы с заниженной талией, над которыми бесформенными складками нависало молочное тело. Оно выпирало из тесной одежки, как дрожжевое тесто из кастрюли, забытой на теплой батарее.

Я ничего не ответила.

– Вы были с мужчиной, – девушка упорно продолжала вторжение в мое личное пространство, – с высоким таким, красивым, седым… Я наблюдала за вами.

– Вот как? – холодно спросила я.

– Ну да. Все не могла понять – вы в аэропорту познакомились или вместе летите? Теперь понимаю, что в аэропорту… А ведь он покупал вам коньяк.

– Вы наблюдательны.

– А то! – обрадовалась она. – Кстати, меня Маргоша зовут.

Поскольку я проигнорировала ее потную ладошку, тянущуюся к моей руке, она требовательно похлопала меня по плечу. Удивительная девушка.

– А вас?

– Что меня?

– Вас как зовут?

И мне пришлось назвать свое имя, потому что посылать по известному адресу людей, которые с улыбкой смотрят на меня снизу вверх, я еще не научилась.

– Алена, ты крутая, – вдруг ни с того ни с сего протянула она.

– Это еще почему? – я изумленно взглянула на Маргошу, задумчиво пожевывающую собственный вытравленный волосок.

– Ну как почему. Сняла крутого мужика, развела его на коньяк и бутерброды, наверняка телефончик свой ему сунула. На Майорке, возможно, встретитесь, он тебя в Tito…s сводит.