– Карен, – повернулся к телохранителю Олег, – будь добр, прострели ему язык.

С абсолютно безразличным выражением лица Карен достал пистолет, которым в свое время целился в хоккеистов, и двинулся в мою сторону. Вот сейчас совсем не до смеха – внутри все сжалось. Я готов лишиться руки, ноги, но не языка. Как выкручиваться без главного оружия?

Спасло (как и всегда) небесное проведение. В дверях возник запыхавшийся охранник. Его внешность привлекла внимание всех: налитые кровью глазищи, синяки на лице.

– Олег Валентинович, там…

«Ну что еще?!» – подумал Олег, но обратил внимание на другое:

– Что с твоим лицом?

Паренек в цветах «Хамелеона» (строгой, но слегка мятой футболке) смутился:

– Велено вам не сообщать.

– Вы все забыли, кто я такой?! Говори немедленно!

– Я, честно, сразу заподозрил неладное и хотел им помешать…

– Кому? Артуру?

– …Но их было много, и мне плеснули в лицо из баллончика…

– Кого было много?

– Пацанов, спортсменов. И… Елизавета Дмитриевна… ослепила меня.

– Вот курва. Ее заставили…

– Мне показалось, что она сделала все добровольно. Но дело не в этом…

– А в чем?

– Наверху полиция.

«Где Артур???!!! Где Лиза???!!! Где все???!!! Уроды!» – у Олега не укладывалось в голове.

– Что-что? – не поверил ушам Олег, переведя взгляд на Льва. – Говнюк, ты знал, – Лева сам до глубины души удивился. Либо так на его мину влияет кляп с несуразным красным шариком, что торчит изо рта. – Совсем страх потеряли, – произнес Олег. – Пойдем за мной, Карен. А ты, – дал задание охраннику он, – стоишь у дверей и сторожишь этих двоих. Никого не пускаешь кроме нас. Ни Лизу, ни Артура, ни кого-либо еще.

Хозяин клуба вместе с телохранителем направился в зал, а мы с Левой невольно переглянулись.

История тридцать пятая. «Освобождение»

Мала сумка – вещей многовато. Елизавета металась по комнате на втором этаже «Хамелеона», раздумывая, что взять, а что оставить навсегда. Да, она решила завязать: «Твоя взяла, засранец малолетний. Надеюсь, тебя внизу несильно бьют».

Несколько растерянный взгляд дамочки остановился на флешке – той самой, что чудом уцелела после всех ночных похождений (чего не скажешь о ее собратьях). Лиза – единственная обладательница компромата на Озерова-старшего – несколько часов назад хотела стать самостоятельным игроком в конфликте, однако столкнулась с обстоятельствами, которые скорректировали ее планы. Наконец-то она подумала о себе не через призму роскоши и низменных потребностей. Гораздо эффективнее ведь разрушить плоды творений мужиков-лицемеров, которые заслужили такого обращения, которые столько времени ее обманывали и эксплуатировали, использовали ее лучшие годы ради заработка. Вся обстановка осточертела, как и люди, построившие преступную группировку вокруг клуба «Хамелеон». Они настолько очерствели, что не видели в ней женщину, достойного соперника или хотя бы человека с чувствами. Для них Лиза – лишь дорогая секс-игрушка и не более. Они сделали ее бесчувственной, беспощадной, но одновременно уязвимой, беззащитной. Чаша терпения опустела окончательно – теперь она им задаст.

Решено бороться с Олегом – получается, Озеров-старший отныне является ее союзником. Елизавета способна потопить Олега и его «Хамелеон» так, что никакая полицейская крыша не поможет. Здесь, куда ни плюнь, тяжкая статья. Лиза в два счета может собрать обширный материал по убийствам, пыткам, рэкету, торговле наркотиками и оружием, игорному бизнесу, мошенничеству, налоговым преступлениям, использованию рабского труда, организации борделя. Понадобятся доказательства. Хотя, подумала Елизавета, необходимо ли вообще что-либо добывать – она ведь и есть живое подтверждение всех обвинений. Следует поторопиться, пока все не очухались, и пойти в полицию. «А не сяду ли я, – поймала себя на мысли она, – в качестве пособницы?»

Среди брошенных вещей завибрировал телефон. «И где вы только были все?» – вспомнилось безмолвие трубки во время пребывания Лизы в «BMW». Затем последовала другая мысль: неужели началось, неужели догадались? Она ведь была неаккуратна: хоккеисты, удар Артура бутылкой, побитый охранник.

Решила не брать, а потом все же взяла. Звонит один паренек: он служит в органах, хотя по своей сущности скромный, невинный, неуверенный в себе. Лизе нравятся такие клиенты.

– Ты в клубе? – полушепотом произнес лейтенант.

– Прости, дорогой, сегодня никак не получится, – ответила она.

– Я звоню не из-за этого.

– Да? Я думала, тебя вновь нужно ублажить.

– У меня мало времени…

– Уламываешь на секс по телефону?

На том конце будто шла борьба между сентиментами и долгом.

– Нет. Прошу тебя, Лиза… Беги оттуда.

– Не поняла, – насторожилась девушка.

– Надеюсь, мы с тобой еще увидимся. Мне было очень хорошо с тобой.

– Подожди. Объясни по-человечески, что происходит?

– Полиция все знает.

– Она всегда все знала.

– На «Хамелеон» готовится облава. Пожалуйста, уходи, – парня мучила совесть, и он бросил трубку – мало ли кто мог его услышать.

Не доверять милому полицейскому у Лизы оснований нет. Что ж, задумки Елизаветы по разоблачению «Хамелеона» стали притворяться в жизнь гораздо раньше и почти без ее участия, ибо плохиши сами подставились. Лизонька решила, что не позволит им утащить на дно и ее. Она желает начать новую жизнь, которая вряд ли будет связана с Челябинском. Для начала нужно незаметно покинуть охраняемое здание и убежать подальше – каждая секунда на счету.

***

Лизочка давно овладела навыком передвигаться по служебным коридорам без лишнего внимания. Вот она на балконе, а затем и на первом этаже – на уровне танцевального зала, на пути к черному выходу, ведущему на задний двор, через который она сегодня уже сбегала.

Парочка поворотов впереди, и девушка на свободе. Но, обогнув очередной угол, она резво укрылась за ним: в коридоре охранник. Несет вахту около двери с кодовым замком («дверь в преисподнюю», как ее негласно называют). За ней – лестница в нарколабораторию, где трудятся и одновременно проживают несколько десятков нелегальных мигрантов. Обходить препятствие времени нет – к тому же с другой стороны находится «красная комната» и вся компания мужиков, против которых она воюет. Спустя полминуты произошло самое интересное: послышался мужской голос с оттенком вседозволенности и наглости, даже тщеславия.

– И как вам не надоедает постоянно здесь торчать и молча втыкать в стенку? Я бы ни за какие деньги не согласился, – прогуливался по коридору Иван Бережной, заложив руки за спину. Он одним своим видом вызывал неприязнь.

– Поэтому ты и работаешь на кухне, – ответил ему охранник, расправив плечи и перегородив Ване дорогу. – Я же отгоняю отсюда всяких назойливых кухонных работников вроде тебя, Васек. Ты чего-то хотел? Который день вижу, как ты трешься рядом.

Бережного ничуть не смущает, что ему не рады. Знания уже помогли шпиону ранее оставить дверь в засекреченное помещение открытой, чтобы