– Мы будем днем и ночью призывать Его, моля о том, чтобы озарил Он нас своим благодатным Огнем и Светом. Айдахар дарует нам новую жизнь! Айдахар согреет теплом! Айдахар примет нас в ряды своего войска, и понесем мы Истину тем, кого гложут сомнения! И мы приблизимся к Вратам Рая, где правит Он! Мудрый и сильный дракон… АЙДАХАР!!!

Раздавшийся следом громкий рев людских голосов заставил отпрянуть от окна. Люди вскинули руки и задрали головы к потолку. Не хватало еще, чтобы заметили. Шал сомневался, что к незапланированному зрителю на галерке они отнесутся благосклонно.

«Твою мать, ну и ересь. Айдахар? Это что, новая религия или бред сумасшедшего?»

Про Айдахара он знал. Рассказывали ему в детстве про него сказки. Потом узнал еще несколько вариантов. Один о змее, что правил миром и питался кровью живых существ. Был у него комар помощником, предварительно снимал пробу с очередных жертв, чтобы Айдахар потом употребил их в пищу.

Второй – о птице Самрук, что сидела на вершине Байтерека, Древа Мудрости, и каждый день сносила яйцо, которое на самом деле было Солнцем, и его по вечерам съедал змей Айдахар, живущий у подножия дерева. Но корни этих сказок уходили в глубину веков, когда казахи верили еще в Тенгри, а не в Аллаха.

И третий, более современный, довоенный. Из тех историй, что обычно рассказывали своим семьям пастухи после возвращения с джайляу, и на полном серьезе – глюколовы с красивым официальным названием «уфолог», организуя поисковые экспедиции в подобные «удивительные» места и пытаясь объять необъятное.

Недалеко от Шымкента находилось озеро Кок-Коль. Считалось аномальным, потому что уровень его никогда не изменялся, несмотря на осадки или засушливую погоду, и вода всегда оставалась чистой и прозрачной. Внезапно на его поверхности могли образоваться кипящие водовороты, затягивая в пучину все, что в этот момент там окажется. Пастухи рассказывали, как там исчезали и птицы, и животные. Дайверы, пытаясь опуститься на глубину, не могли достичь дна. И вот там, якобы, обитал Айдахар, доисторический пятнадцатиметровый змей, питающийся домашним скотом и другими животными, что приходили на водопой. Родной братишка или сестренка шотландской гадины из озера Лох-Несс. О ком именно они сейчас лопочут? Какой змей виноват, что кому-то тут снесло крышу?

Проповедника он узнал сразу. Уж очень он походил на человека в балахоне, нарисованного на стене цеха. Как и там, этот тоже держал ножи и размахивал руками. И вообще вся картина бетонной живописи стала понятна. Дракон Айдахар, рожденный в ядерном огне, пожирает тех, кто в него не верит. А эти клоуны, значит, верят и поклоняются, практикуя жертвоприношения. Как, в сущности, оказывается, быстро все возвращается. История предсказуемо циклична и движется по кругу, словно собака, что пытается укусить себя за хвост. Взлеты, падения, жертвоприношения на осколках разрушенных цивилизаций. Ничего не меняется под этим жарким солнцем.

За спиной оратора, вдоль стены, висели полуголые люди. Судя по вялым движениям, живые. Еще пленники, не поверившие в могущество Айдахара? А вот и Фань! Пусть одежда на ней разорвана в клочья, а сама она подвешена за руки на цепь, но девушка жива, а это главное. Интуиция в очередной раз не подвела. Правильно сделал, что не послушал Лемке.

– Так вкусим же плоть нашего брата, погибшего во Имя Его Света от рук проклятой грешницы, ступившей на территорию Его безграничного влияния и не пожелавшей безропотно принять благословление Его Пророка! Наш брат останется в нас, и когда мы войдем в Рай, он войдет туда вместе с нами!

Проповедник стоял перед залитым кровью широким постаментом, на котором лежали два тела. Одно из них, с большим кровавым пятном на месте глаза, уже было выпотрошено, судя по широкой красной линии от паха до горла. Вот, значит, кого ухайдокала Фань и чей ливер сейчас поедает воронье.

Второе голое тело было еще живо и слабо шевелило кровоточащими обрубками рук и ног. По краям постамента стояли бочки, в которых горел огонь, и два полуголых помощника ворочали в них отрезанные конечности бедняги, нанизанные на куски толстой проволоки. Шашлычники, сука.

Ждать больше не стал, и так уже достаточно увидел, чтобы отбросить последние сомнения в нецелесообразности переговорных процессов. Остается только внести некоторые изменения в меню местной ресторации, обильно сдобрив свинцовой приправой. А свинец, говорят, имеет очень плохое влияние на организмы подобных гурманов.

Уже когда спустился по лестнице и собирался идти к воротам на входе в котельную, заметил движение у одной из стен главного заводского корпуса. Приглядевшись, беззвучно выругался. Лемке, гад, хоть и не узнать его без привычных плаща и фуражки. Шал поднялся и замахал руками, привлекая его внимание. Дознаватель увидел и, прихрамывая, побежал через пустырь.

Когда он уселся на землю, вытянув подраненную ногу, Шал рассмотрел все то, что обычно скрывал плащ. Форма «афганка» советского образца. Офицерский ремень, доработанная портупея с двумя подмышечными кобурами и «макарами» в них. Бинта поверх штанов уже не было – перемотал, видать, когда один был.

– Я же сказал уходить. Чего не ушел?

– Нога болит, а мой билет на ваш автобус у китайского кондуктора. – Лемке огляделся. – Кстати, где она, нашел?

– Нашел. В котельной. Там еще люди есть в плену, как и она. На цепях висят. Тут, походу, секта какая-то хитромудрая. Змею поклоняются. Айдахару.

Лемке уставился на здание среди деревьев, почесал кулаком щеку.

– Айдахар, говоришь? Уже и сюда добрался?

– Ты что-то знаешь?

– Служба Безопасности Каганата все знает. А если не знает, то наслышана, и держит руку на пульсе, собирая информацию. Ходят непонятные слухи… Да неважно! Давай вытаскивать твою китаезу. Что там за обстановка?

– Человек двадцать проникновенно слушают одного долбан-бажу, который втирает им про вечную жизнь. Фань и еще четверо мужиков висят на цепях. Ворота там немного приоткрыты, можно зайти, пока проповедь читают. Походу, они сейчас своего жрать будут. Я так понял, Фань одного из них пристрелила, а они сторонники безотходного производства. Чем это от тебя так воняет?

– Бензин.

– Ты его пил, что ли?

– Гонишь? Коктейль Молотова делал!

Лемке вытащил из карманов две бутылки с заткнутыми тряпками горлышками и поставил на землю.

– Гребаный Экибастуз! – восхитился Шал. – Это то что нужно! Очищающий огонь, мать твою! Ты где бутылки взял?

– Пошарил в зданиях.

– Соображаешь! Зажечь есть чем?

– Есть. – Лемке отвернул рукав, показав браслет с китайским огнивом. – Ну что, пошли? Окропим песок красненьким?

Шал хмыкнул и кивнул. Потом улыбнулся.

– Глаза как? Прости, если что.

– А, – отмахнулся Лемке и, прихватив бутылки, встал, – нормально. Посидел с полчаса, проморгался. Зато мозги на место встали. Пошли уже, а то что-то мне тут ни фига не нравится. Хочется куда-то ехать и смотреть в потолок. Классный у тебя топорик, где взял?