Хозяин дома выступил вперед и сказал:

– Я Уинтер Мейкпис.

Офицер еще раз кивнул.

– Тогда позвольте мне представиться. Я капитан Четвертого драгунского полка Джонатан Тревельон.

– Рад встрече, – спокойно ответил Уинтер. Две дамы с любопытством смотрели на солдат, но он не стал представлять их капитану Тревельону. Тот, конечно, это заметил и поджал тонкие губы.

– У нас есть приказ арестовать всех преступников вашего округа, а главное – найти убийцу, известного как Призрак Сент-Джайлза.

– Убийца? – воскликнула Нелл. – Но Призрак никогда никого не убивал.

Капитан Тревельон направил на нее пронизывающий взгляд.

– Он может сам защитить себя в суде, – заявил офицер.

Уинтер едва слышно фыркнул. Призрак мог бы «защитить» себя лишь в том случае, если бы нашел деньги, чтобы подкупить судью. Правосудие в Лондоне вершилось только с помощью золотой монеты.

– Я надеюсь, что вы поможете властям в этом деле, – хладнокровно продолжил капитан. – Мы будем просить поддержки у других уважаемых жителей округа – торговцев, строителей, владельцев домов. Но вы человек образованный, ученый, и я особенно полагаюсь на вашу помощь.

– Разумеется, – ответил Уинтер. Он положил руку на плечо Нелл, которая собралась было протестовать. – Мы сделаем все, что от нас зависит.

– Хорошо. – Капитан кивнул. – Если вы услышите какие-либо новости о Призраке Сент-Джайлза, пожалуйста, дайте нам знать. Действительно…

– Вы очень храбрый мужчина, – раздался хрипловатый женский голос, – если собираетесь поймать Призрака.

Уинтер замер. Ему не надо было поворачиваться, чтобы понять, кто стоит у него за спиной. Разговор с капитаном так отвлек его, что он не заметил, как к ним подошла леди Бекинхолл.

Итак, она все-таки появилась. Их прошлый разговор не отбил у нее желания помогать приюту. Уинтер почувствовал, как от радости у него быстрее забилось сердце.

Сегодня на леди Бекинхолл было алое платье, украшенное серебряным шитьем. Оно прекрасно оттеняло ее густые темно-каштановые волосы. Наряд стоил по крайней мере столько же, сколько ботинки леди Пенелопы, но сейчас его волновала не только показная роскошь аристократок.

Его волновала – и Уинтер наконец нашел силы признаться себе в этом – сама леди Бекинхолл.

Она ослепительно улыбнулась предводителю солдат и подала ему маленькую руку, затянутую в перчатку.

– Мне кажется, мы не знакомы.

Офицер взял ее и поклонился.

– Капитан Тревельон к вашим услугам, мэм.

– Правда? – протянула леди Бекинхолл. – Это прекрасно.

Щеки офицера порозовели.

– Вы действительно так считаете? – спросил он.

– Разумеется. – Леди Бекинхолл обвела взглядом людей, собравшихся у входа в дом. – Вы ведь намерены преследовать кровавого убийцу? Вот это я и называю прекрасным событием.

Услышав слово «кровавый», леди Пенелопа взвизгнула.

– О боже! Мистер Мейкпис, вы же говорили, что Призрак безопасен.

Капитан Тревельон перевел взгляд на Уинтера.

– Мистер Мейкпис, вы знакомы с этим преступником?

Уинтер ответил, пожимая плечами:

– Совсем немного. Как я уже говорил, я не считаю его опасным человеком.

– Его обвиняют в нескольких убийствах, – заявил капитан Тревельон.

Леди Пенелопа опять взвизгнула. Уинтер поморщился.

– Не бойся, дорогая, – сказала ей леди Бекинхолл, – ведь к нам на защиту прибыл капитан Тревельон. Я права, капитан?

– Да, мэм.

– И это прекрасно, поскольку других храбрых джентльменов у нас нет. – И женщина искоса глянула на Уинтера.

Хозяин приюта сжал зубы. Оскорбительные слова больно ранили его, но он сдержался и сделал вид, что ему все равно. Повернувшись к капитану, Уинтер сказал:

– Сэр, если это все, то позвольте откланяться и пожелать вам доброго дня. Я должен проводить гостей в дом.

– Что ж, и вам хорошего дня. – Офицер наклонил голову. – До свидания, дамы.

Он развернул вороного коня и пустил его рысью. Солдаты последовали за ним, и через мгновение вся процессия исчезла за углом.

– Ах, я так расстроена! – заявила леди Пенелопа. – И уверена, что мой Сахарок тоже. – Она кивнула в сторону собачонки, сидевшей на руках компаньонки. – Я надеюсь, что в вашем холостяцком уголке, мистер Мейкпис, мы найдем глоток чая и немного кексов.

Холостяцкий уголок? Что за странное выражение! Уинтер заставил себя улыбнуться глупой даме и сказал:

– Разумеется, леди Пенелопа.

Он открыл дверь, пропуская вперед аристократку и мисс Грейвз. Леди Бекинхолл шла следом за ними, и, когда поравнялась с ним, Уинтер нервно кашлянул, а потом проговорил:

– Не думал увидеть вас снова, миледи.

– Правда? – Леди Бекинхолл с вызовом глянула на него. – Я все-таки решила, что приюту нужна моя помощь. Хоть вы и пытались изо всех сил убедить меня в обратном.

И с этими словами леди Бекинхолл вошла в дом, а Уинтер последовал за ней, погруженный в невеселые размышления.

Сайленс сосредоточенно вязала носок. Она дошла до пятки, а это место было самым сложным. Коляска Майкла подпрыгнула и поехала медленнее. Выглянув в окно, Сайленс увидела, что экипаж повернул на узкую сельскую улицу, вдоль которой росли деревья. Лэд тоже почувствовал перемену в скорости и навострил уши. Пес лежал на полу и занимал почти все свободное место.

– Мы останавливаемся? – спросила Сайленс. – Но где мы?

Всю последнюю неделю они ехали – тряслись в карете, прыгали на ухабах и ели в придорожных трактирах. К вечеру Сайленс уже падала от усталости и мгновенно засыпала в очередной незнакомой кровати, прижимая к себе Мэри Дарлинг. А утром к ней всегда приходил Майкл и приносил им горячий чай. Все это время он был очень внимательным, очень заботливым – но и отстраненным тоже.

– В Гринвиче, – ответил Майкл. – Дома.

Сайленс удивленно посмотрела на него. Пират сидел напротив нее, на коленях у него играла Мэри Дарлинг.

– Дома? – переспросила она.

Майкл улыбнулся, но отвечать не стал. На нем была та же скромная одежда темных цветов, в которой он пришел за ней в поместье Киров. Сайленс уже привыкла к этому новому простому образу пирата. Теперь он вполне мог сойти за торговца или богатого фермера, ехавшего по своим делам.

Сайленс выглянула в окно. Ей не терпелось увидеть, о каком же «доме» говорил Майкл. Еще один поворот дороги – и вот деревья расступились, а за ними показалось здание из красного кирпича. Его стены обвивал плющ, только ветви были пока голые. На крыше возвышалось с десяток каминных труб. Экипаж остановился у крыльца, и Сайленс заметила, что из земли возле него уже начали пробиваться нежные зеленые побеги.