Синий лучик уткнулся в руки Ильи.

— Не понял, — сказал Никита.

— А вот и ларчик! — Илья потряс шкатулкой. — Я так и думал, что там что-то стоящее.

— Ну ты клептоман! — обрадовалась Маша. — Бежим к главному входу. Фонарик, где это?

И ребята побежали следом за Машей, которую вел ее синий путеводный лучик.

Пришлось-таки ребятам поплутать по лабиринтам дворца, несмотря на синий лучик. То он указывал на разрушенную лестницу, то упирался в стенку.

— Какой беспорядок! — возмутился Илья. — Я видел книгу, где говорилось, что это красивейший дворец в нашем мире, и где вся красота? Развалины и рухлядь.

— Местами попадаются очень красивые ковры и гобелены, — жалким голосом сказала Натка. Выглядела она неважно — красивая прическа растрепалась, подол бархатного платья она все время несла в руках.

— Тебе не надоела эта роскошь? — спросила Маша, имея в виду платье, но ребята ее не поняли.

— Да какая это роскошь, конфискованные у покупцов ковры, — презрительно отозвался Никита. — Я вообще не понимаю, чего Янка так старается, говорят, за эту осень в Как-о-Дум не пришло ни одного каравана и ее отец разорился. Покупцу без торговли — как магу без магии.

— Яна решила сделать карьеру, — наябедничала Натка. — Прокоп и вправду разорился, и Яна с подружками решили стать придворными дамами.

— А вот обломаются, — сказала Маша. — И тебе незачем эти дурацкие тряпки носить!

Она щелкнула пальцами, представляя себе наряд жены Гладиуса, что был на портрете. Изящное шелковое платье с золотой вышивкой, огненно-алое, легкое, чуть ниже колен…

Натка с удивлением рассматривала свой новый наряд.

— Откуда это? — спросил Никита, наморщив лоб — видимо, тоже вспомнил портрет.

— Если тебе нравится, носи, — сказала Маша. Натка вдруг порывисто ее обняла, похоже, от восторга позабыв все слова…

— Послушай, куда нас завел этот твой фонарик? — раздался в это время голос убежавшего вперед Ильи. — Здесь впереди шторы и балкон, а главный вход под ним. Нам что, лететь на твоем какаду?

Каркуша на плече у Маши негодующе каркнул. Маша успокаивающе погладила его, и тут позади них в коридоре послышались шаги и возмущенные голоса.

— Прячемся! — прошипела Маша, прикладывая синий лоскуток Александра к лицу и прижимаясь к стенке.

Натка присела за огромным креслом с кривыми ножками, Никита и Илья нырнули за шторы у балконной двери.

Мимо прошествовал Мудреный со своими думаками — роскошно одетыми мужчинами и женщинами, в числе последних были и Янка с Брунией.

— Тигровый ежик знает что! — причитал Мудреный. — Два чокнутых мага напали на стражу думаков, из подземелья сбежали все узники, с Белого острова смылись маги. И вы утверждаете, что во всем виновата глупая маленькая девочка, которая не в состоянии даже приличный отчет о родной стране написать?!!

Маша задохнулась от негодования. Это он об ее отчете? Ну погоди у меня, кролик! Хоть и вне себя от ярости, но девочка все-таки заметила, что шаги думаков звучат очень странно, как-то непривычно. Где же она слышала такие звуки? Конечно, на Белом острове! И еще от тетушки Душки, до того, как Маша вылечила ее ноги… Да они все недопревращенные в птиц маги!

Тем временем процессия вышла на балкон, который и был специально предназначен для таких встреч правителя с народом. Никем не замеченная, Маша проскользнула следом. То, что творилось на площади, ее обрадовало.

С одной стороны — толпа узников. Значит, они благополучно выбрались из подземелья, даже пеструю мантию Александра отсюда хорошо видно. С другой — две фигурки в окружении стражников — черная и золотистая. Кто бы это мог быть? Маша присмотрелась повнимательней — невероятно! Директриса и Даниель спина к спине сражаются с целым войском. Он посылает в стражников молнии, она поливает их дождем. Ну и пара! Настоящая гроза! Не дай бог, начнут ссориться дома, устроят тайфун с цунами.

А самое главное, что площадь перед балконом заполнена народом. Клоунами, почтальонами, водопроводчиками, трактирщиками — простыми людьми, которые пришли требовать объяснений у своего правителя!

— Мои дорогие! — завопил Мудреный. — Возлюбленный народ мой! Я счастлив видеть тебя в этот погожий день в нашем славном Как-о-Думе!

Думаки захлопали. Толпа безмолвствовала. Маша скривилась: «Тоже мне, он счастлив. Он что, слепой? Не видит, что происходит?»

— Я правитель ваш, призванный хранить вас от бед и несчастий, чтобы вы жили мирно и спокойно под моим чутким руководством и моей идеальной властью…

Толпа недовольно загудела. Для Маши этот гул был словно музыка. Она даже заулыбалась. Мудреному, чтобы перекричать этот гул, пришлось повысить голос:

— Силой Жребия Власти!..

— В ларчике, в ларррчике, — с ужасом услышала Маша голос Каркуши. Но было поздно. Мудреный схватил девочку обеими руками.

«Он предаст тебя, сам того не желая», — Маша вспомнила пророческие слова Шефа.

— Вот она, причина ваших бед! — надрывался Мудреный, больно вцепившись в Машино плечо. — Сквозняк из враждебного мира! Много лет я хранил вас от этой напасти, но подлые изменники тайно доставили ее в Как-о-Дум! Это она освободила из тюрем преступников! Это она подняла восстание магов, и они уже летят сюда, чтобы навлечь на нас новые беды. Взгляните на тех двоих — они уже начали свою войну! Я отказываюсь от седьмой невесты!

Люди повернули головы в сторону Даниеля и директрисы.

— Ну что, Алиса, умирать придется, — устало сказал Даниель через плечо, посылая еще в одного стражника молнию.

— С тобой умереть — награда, жить без тебя — мука, — ответила его возлюбленная. — Все это время я любила тебя…

— А я все это время считал тебя предательницей, но все равно любил тебя…

Они перестали сражаться и поцеловались в последний раз. Стражники схватили их…

— Рано сдаетесь! — крикнул звонкий мальчишеский голос. Маша обернулась и увидела Илью с ларчиком в руках. — Так какой властью ты наделен, Мудреный? — кривлялся Илья. К нему бросились думаки, но мальчик вскочил на перила балкона, держа ларчик над головой.

— Стойте! — не своим голосом воскликнул Мудреный. — Не троньте его!

— Что, ты узнал ларчик? — громко крикнула Маша. — Еще бы, ведь в нем настоящий Жребий Власти. А на груди ты носишь брошку, глупый кудрявый кролик!

Люди на площади молчали.

— Да мне просто жаль ребенка, он упадет! — произнес Мудреный. — А что в ларце — я не знаю, ерунда какая-нибудь.

— Ах, так! — Илья открыл ларец. На солнце ослепительно засверкали зеркала, которыми была выложена коробочка изнутри. А из ларца вылетел, оглушительно звеня, Жребий Власти. Маша во все глаза смотрела на него — дубовая веточка с тремя листочками и одиноким желудем. Она переливалась изумрудом и золотом и трезвонила, словно тысяча будильников.