«Жене было бы плевать», – внезапно подумалось мне. Она меня знала. Женя смеялась вместе со мной и была уверена во мне, и никакой сверкающий кафтан не помешал бы ей высказать мне ровно то, что она думает, или взять меня под руку, чтобы поделиться свежими сплетнями. Несмотря на всю ее ложь, я скучала по подруге.

Словно в ответ на мои мысли, кто-то дернул меня за рукав и произнес дрожащим голосом:

– Моя повелительница?

Надя переминалась рядом со мной с ноги на ногу.

– Я надеялась…

– В чем дело?

Она повернулась к темному углу конюшни и указала на незнакомого юношу в синем кафтане эфиреалов. После того как мы разослали помилования, во дворец потихоньку начали стекаться гриши, но мальчик выглядел слишком молодым, чтобы служить в армии. Он подошел к нам, нервно теребя пальцами рукава кафтана.

– Это Адрик, – представила Надя, обнимая его одной рукой. – Мой брат. – Если присмотреться, между ними можно было найти сходство. – Мы слышали, ты хочешь эвакуировать школу.

– Верно.

Я собиралась отослать учеников в единственное место, где было достаточно пространства для коек и занятий, в место, достаточно просторное, чтобы вместить их всех, в место, находившееся далеко от предстоящей битвы: в Керамзин. Боткин поедет с ними. Мне не хотелось терять столь опытного бойца, но зато младшие гриши смогут продолжить обучение, а он будет приглядывать за ними. Поскольку Багра отказывалась от встреч со мной, я послала к ней слугу с тем же предложением. Она не ответила. Хотя я и пыталась не обращать внимания на ее небрежение, многократные отказы все равно меня ранили.

– Ты ученик? – спросила я Адрика, выкидывая мысли о Багре из головы. Он кивнул, и я заметила, как мальчонка решительно выпятил подбородок.

– Адрик хотел спросить… мы хотели спросить…

– Я хочу остаться, – яростно выпалил он.

Мои брови взметнулись вверх.

– Сколько тебе лет?

– Достаточно, чтобы сражаться.

– Он должен был окончить школу в этом году, – вставила Надя.

Я нахмурилась. Этот мальчик всего на пару лет младше меня, но, глядя на него, я видела лишь костлявые ручонки и взъерошенные волосы.

– Поезжай с остальными в Керамзин, – ответила я. – Если захочешь, сможешь присоединиться к нам через год.

«Если будет к кому присоединяться».

– Я хороший шквальный, – не отступал он. – Такой же сильный, как Надя, даже без усилителя.

– Это слишком опасно…

– Это мой дом. Я никуда не уеду.

– Адрик! – упрекнула Надя.

– Все нормально, – заверила я. Адрик выглядел очень возбужденным. Его руки сжались в кулаки. Я посмотрела на Надю. – Уверена, что хочешь, чтобы он остался?

– Я… – начал мальчик.

– Я говорю с твоей сестрой. Если при нападении армии Дарклинга ты погибнешь, именно ей придется тебя оплакивать. – Тут Надя слегка побледнела, но Адрик и глазом не моргнул. Надо отдать ему должное, в нем был стержень.

Надя закусила губу, переводя взгляд с меня на брата.

– Если боишься разочаровать его, подумай, каково будет его хоронить.

Я знала, что это жестоко, но хотела, чтобы они оба поняли, о чем просят.

Девушка замялась, но затем выпрямила плечи.

– Позволь ему принять участие в сражении. Я за то, чтобы он остался. Если отошлешь его, уже через неделю он опять окажется у ворот.

Я вздохнула и перевела взгляд на Адрика. Его лицо сияло улыбкой.

– Другим ученикам ни слова. Не хочу, чтобы они брали дурное в голову. – Ткнула пальцем в Надю. – Под твою ответственность.

– Благодарю, моя правительница. – Адрик поклонился так низко, что чуть не упал.

Я уже жалела об этом решении.

– Отведи его обратно на занятия.

Я наблюдала, как они идут через холм к озеру, а потом привела себя в порядок и направилась в маленькую тренировочную комнату, где и обнаружила Мала, дерущегося с Павлом. В последнее время он все реже и реже появлялся в Малом дворце. После его возвращения из Балакирева приглашения так и сыпались – на охоту, пирушки, рыбалки, вечера за картами. Казалось, все дворяне и офицеры хотели видеть его на своих мероприятиях.

Иногда его не было всего лишь день, иногда несколько. Это напоминало мне жизнь в Керамзине – как я смотрела ему вслед, а затем ежедневно ждала его возвращения у кухонного окна. Но, если быть откровенной, в те дни, когда Мала не было, мне становилось чуть ли не легче. Когда он заглядывал в Малый дворец, я чувствовала себя виноватой, что не могу провести с ним больше времени, и злилась, что гриши игнорировали его или разговаривали как со слугой. Как бы я ни скучала, я поощряла его отъезды.

«Так будет лучше», – уверяла я себя. Пока он не дезертировал, чтобы помочь мне, Мал был следопытом со светлым будущим, окружен друзьями и поклонницами. Ему не подходит быть стражем у дверей или наблюдателем в углу комнаты, играть роль моей покорной тени, пока я хожу с одного собрания на другое.

– Я могла бы смотреть на него весь день, – произнес голос позади меня. Я напряглась. Рядом встала Зоя. Даже в душной комнате на ней не выступило ни капельки пота.

– Ты не считаешь, что от него воняет Керамзином? – поинтересовалась я, вспомнив злобные слова, которые она однажды мне бросила.

– Я считаю, что представители низших классов обладают неким грубым шармом. Дай мне знать, когда закончишь с ним, договорились?

– Что, прости?

– О, я что-то неправильно поняла? Вы двое, кажется, так… близки. Хотя, уверена, теперь твоя планка значительно поднялась.

Я резко повернулась к ней.

– Зоя, что ты тут делаешь?

– Пришла на тренировку.

– Ты знаешь, что я имею в виду. Что ты делаешь в Малом дворце?

– Я – солдат Второй армии. Мое место здесь.

Я скрестила руки на груди. Пришло время решить наш вопрос.

– Я тебе не нравлюсь, и ты никогда не упускала возможности это показать. С чего вдруг ты переметнулась на мою сторону?

– А какой у меня выбор?

– Уверена, Дарклинг с радостью примет тебя обратно.

– Ты приказываешь мне уйти? – К ней вернулся привычный надменный тон, но я видела, что девушка боялась. Я ощутила маленькую, виноватую, но очень радостную волну ликования.

– Я хочу знать, почему ты так настроена остаться.

– Потому что я не хочу жить во тьме. Потому что ты – наша последняя надежда.

Я помотала головой.

– Слишком просто.

Зоя вспыхнула: