– Вы что, заболели? – спросил он, позабыв о топоте в подвале.

– Они привыкают, – как-то презрительно ответила Жанна.

– К чему?

Жена пожала плечами.

– К чему? – теперь вопрос был адресован непосредственно детям.

– Я уже привыкла, – ответила Алена и отставила тарелку.

– Можно мы пойдем к себе? – спросил Стасик и тоже отодвинул тарелку.

– Идите, – сказала Жанна и, подхватив посуду со стола, прихрамывая пошла к раковине.

Алексей проводил взглядом детей.

– Станислав, – позвал он, когда мальчик подошел к двери. – Ты тоже уже привык?

– Почти, – сказал он и пошел к лестнице.

– Спасибо. – Андрей встал, взял свою тарелку и поставил в раковину. – Все было очень вкусно.

Парень вышел. Леша посмотрел ему вслед и вздохнул.

– Ты так и не извинился? – спросила Жанна, когда услышала, как дверь спальни закрылась.

– Не было подходящего момента.

– Вот он. Поднимаешься к нему и извиняешься. По-моему, неплохой план.

Она издевалась. Уж это-то он понял.

– Не сейчас.

Леша встал, сложил ноутбук и вышел из кухни. Плевать он хотел на ее сарказм. Это его сын, и ему виднее, подходящий сейчас момент для извинений или нет. Когда он подошел к двери под лестницей, топот ног удалился, будто кто-то побежал вниз по лестнице. Алексей резко открыл дверь в надежде разглядеть убегающего, но лестница в подвал была пуста. Страхов начал спускаться. Медленно, аккуратно ставя ноги на каждую ступеньку, будто они были прогнившие деревянные, а не вылитые из бетона. Он на пару секунд остановился на последней ступеньке, а затем шагнул в помещение под кухней.

Топот стал громче. Но только теперь, когда весь подвал был как на ладони и Алексей видел, что здесь никто не бегает, ему показалось, звук исходит из-за стены. Что было еще более странно. В подвале была только эта комната. И то, если бы строители не нащупали пустоту здесь, не было бы у них подвала.

Леша прошел вдоль стены, прислушиваясь к происходящему за ней. Крик, раздавшийся из кухни, заставил его подпрыгнуть. Ноутбук едва не выпал из рук. Сердце бешено колотилось. Страхов несколько секунд соображал, что же все-таки случилось. Когда крик раздался снова, он побежал к лестнице.

* * *

Жанна много думала. И о смерти Багирова, и о Людке, и о детях, на которых все-таки оставил отпечаток их переезд. Она думала о конфликте мужа с Андреем. Алексей бил, ругал сына, безосновательно обвиняя его. А так ли уж безосновательно? Она вспомнила, когда налетела на него, выходя из детской. Мальчик не мог удержать рук при себе. Ей показалось, что он того и гляди завалит ее и изнасилует. Изнасилует ли? Ведь, как ей ни стыдно в этом признаться, она хотела этого не меньше его, а то, может, и больше. Так что, как не крути, ты привлекаешь мужний гнев не меньше Андрея.

«Твоя очередь еще придет», – вспомнила Жанна слова Алексея.

Поздравляю, следующая в очереди ты. Андрей был своего рода подушкой безопасности. Но в следующий раз его может не оказаться рядом.

Жанна вымыла последнюю тарелку и поставила в сушилку. Выключила воду и посмотрела в окно. Ей показалось, что в темноте кто-то стоит. Жанна всмотрелась в черноту ночи, но не смогла опровергнуть свои фантазии. А пригрезился ей Багиров. Она знала, что он погиб, но почему-то была уверена – там, в темноте, стоит он и ждет удачного момента, чтобы запихнуть ее в свою черную машину.

Страхова подбежала к другому окну, и тут она действительно увидела лицо мертвеца. Покойник был удивительным образом похож на Багирова Шамиля. Она отпрыгнула. Наткнулась на стул, больно ударилась об угол стола. Лицо никуда не делось. Оно смотрело на отступающую Жанну. Потом Багиров кивнул, будто давая кому-то распоряжения. Страхова обернулась, но за спиной никого не увидела. Она снова посмотрела в окно, но Багирова уже не было.

Жанну затрясло. Сердце защемило, голова закружилась. Она попыталась устоять на ногах и схватилась за что-то, подвернувшееся под руку. Она подумала, что это локоть Алеши. Она явно чувствовала чье-то присутствие, но перед глазами стояла пелена, и Жанна ничего не видела. Вдруг удар, сильная пощечина отбросила голову женщины назад. «Это не Алексей», – решила она и закричала. Кто-то бил и бил ее. По лицу, по груди. Она, как могла, сопротивлялась. Зрение пришло в норму, но радости ей это не принесло. Несмотря на град ударов, обрушившихся на тело женщины, она никого в комнате не видела. В кухне, кроме нее, никого не было! Жанна еще раз вскрикнула и потеряла сознание.

* * *

Леша не мог уснуть. Его тревожило поведение сына. Даже когда Андрей узнал, что в доме кто-то был, он продолжал улыбаться. Спокойно поднялся к себе и больше оттуда не выходил. Может, на мальчишку подействовали события последних дней? В любом случае с ним надо поговорить. Сначала извиниться, а потом поговорить.

Алексей спустил ноги на холодный пол. В доме снова похолодало, но замечал это, казалось, только он. Страхов посмотрел на жену. Она, словно мумия, с головой завернулась в одеяло. Это было на нее непохоже. В редкие дни она просыпалась под одеялом. Он всегда удивлялся ее активности во сне. Стасик был точной копией матери. Но, видно, они решили пересмотреть свою позицию и успокоились. Леша был не против. К тому же это куда лучше, чем каждую ночь получать под ребра.

Леша поежился – в комнате, казалось, было не больше плюс пяти. Он выдохнул, клубы пара вырвались изо рта. Страхов накинул на плечи свое одеяло, встал и собирался пойти проверить обогреватели по всему дому. Складывалось такое впечатление, что все батареи вышли из строя. Или кто-то выключил электричество. В свете последних событий такое более чем возможно. Алексей глянул на красный глазок камеры, взял с тумбочки ноутбук и снова сел на кровать. На сигнализацию он не надеялся вообще, а вот камеры не обманывали.

Он пролистал картинки одну за другой. Все чисто. Кроме спящих родственников на своих кроватях в спальнях никого не было. В остальных комнатах было пусто. Леша вывел общее окно и едва не выронил ноутбук. С каждой картинки на него смотрели четыре пары глаз-фонариков. Он не видел силуэтов людей – перед камерами будто был черный лист с восьмью блестящими монетками, но Алексей понял, что верхние две пары принадлежат взрослым, а нижние – детям. Люди смотрели на него и чего-то ждали.

«Они привыкают», – вспомнил он слова жены.

«К чему?!» – хотел заорать Страхов, но тут ему в голову пришла страшная мысль. Мысль, от которой ему стало по-настоящему страшно, жутко. Он впал в такой ступор, что спасением могла быть только потеря сознания. Леша сконцентрировал свое внимание на пятой картинке. На пятой камере, которая снимала их спальню.

«Они где-то здесь!» – с ужасом подумал Леша.

В следующий момент огоньки-глаза, словно светлячки, разлетелись в разные стороны, и камеры показывали пустые комнаты и спящую родню. Алексей собирался закрыть ноутбук, так и не поняв, что это было, когда увидел в кухне человека. Он сидел за столом лицом к камере. Перед ним лежало ружье. Страхов вскочил и проснулся. Посмотрел на Жанну. Она спала как обычно – ночная рубашка задралась, обнажив ягодицы, одеяло валялось на полу. В комнате было жарко. Леша выдохнул, обрадованный тем, что это был всего лишь сон. Но потом решил проверить. Так, чтобы успокоиться окончательно. Не вставая, засунул руку под кровать. Ружья там не было. Страхов подскочил, запутался в одеяле, упал и проснулся окончательно.