— Погибших много? — спросила, отстраняясь.

— Хватает, — помрачнел Шторм. — Трое преподавателей, шесть ребят из выпускников. Студенты почти не пострадали. Среди магов Демиана тоже около десяти жертв. Их тела уже отправились в путь в столицу, где будут переданы родным. Они не виделись столько лет. Должны хоть попрощаться…

— А Мрак? Сокол сказал, Мрак погиб.

— Он при смерти. Целители стараются его вытащить, но никаких гарантий не дают.

— Бедный Мрак…

— Он закрыл собой Эдена. Для этого его и отправили в академию имен — быть рядом с наследным принцем и отдать за него жизнь, если потребуется. Но я хочу верить, что судьба будет милостива к нему, и парень поправится. Может, и глупо, только я искренне в это верю.

— И я, — прошептала, прижимаясь к Дереку.

Так мы и сидели несколько минут, на которые мир вокруг перестал существовать.

— Лучик, я давно хотел сказать… — заговорил вдруг мой Шторм. — Точнее, хотел сказать через три года, но, кажется, не выдержу. Как ты смотришь на то, чтобы остаться жить в академии?

— Что ты имеешь в виду? — подняла голову и посмотрела ему в глаза.

— Я люблю тебя, Лучик, и хочу, чтобы ты стала моей женой. Когда доучишься. Можешь ответить после выпуска, если еще два года дополнительно не возьмешь…

— Ты зануда, Дерек Эвернер, — легонько ударила его кулачком по плечу, и ректор улыбнулся. — Хорошо, я стану твоей женой. Только, может, не будем ждать до выпускного? А, допустим, до лета… И два года дополнительно возьму обязательно.

— Ловлю на слове, студентка Лучик. Хотя, ты у нас теперь инициированный маг. Я откорректирую твою программу, и можешь пользоваться вторым именем. Кстати, как будешь называться?

— Анна, — ответила я. — Зови меня Анна.

— Лучик мне нравится больше. Шторм и Лучик. Отличное сочетание.

Как хорошо, что все осталось позади… А с остальным мы обязательно справимся! Дерек сказал, что занятия продолжатся через неделю, и ушел — академия требовала внимания своего ректора. Я же приняла душ, оделась и направилась к Соколу. Хотелось убедиться, что он поправляется.

У постели сына нашлась императрица Мария. Она увидела меня и улыбнулась:

— Здравствуй, Лучик. Рада, что тебе лучше.

Я действительно неплохо себя чувствовала, учитывая недавние приключения. А ее величество поднялась, освобождая для меня место.

— Проведаю Света, — сказала она. — Что-то его не видно.

И скрылась за дверью, а я присела в кресло и легонько сжала ладонь Сокола.

Он выглядел лучше, чем перед проведенным ритуалом. Лицо не казалось таким землистым. Действительно, просто спит. Хотелось верить, что ему снятся хоть немного добрые сны.

— Выздоравливай поскорее, — сказала я императору. — Мне не хватает твоих насмешек. Да и тебя самого тоже. Правда, ты сразу уедешь. Жаль.

И тихонько вздохнула. Бывает, что в нашу жизнь приходят люди, которые за месяц или два занимают в ней такое важное место, будто были в ней всегда. И если Дереку я отдала сердце, то Сокол стал для меня другом и опорой. Увы, как только ему станет лучше, он навсегда покинет академию имен, и в ближайшие четыре с половиной года мы увидимся, только если его величество приедет по поводу какого-нибудь очень важного праздника. Я не тешила себя надеждой — видимо, на этом наша дружба подошла к концу. Однако для меня Сокол все равно останется одним из самых близких людей. Слишком многое прожито и пережито вместе за эту осень.

— Ладно, не буду тебе мешать, — выпустила его руку. — Надеюсь, ты скоро почувствуешь себя лучше.

Сокол открыл глаза и внимательно посмотрел на меня. Попытался что-то сказать, но не донеслось ни звука. Он коснулся шеи, затем притронулся к моей руке. Я почувствовала от него растерянность, а вот мысли не могла уловить.

— Ты болен, — сказала ему. — Но уже идешь на поправку, не волнуйся. Не напрягайся так.

Император продолжал смотреть на меня, и было что-то такое в его глазах… У меня мурашки пробежали по коже от его взгляда. Понимал ли он сейчас, что остался без магии? Как я могла ему помочь? И могла ли вообще…

— Я позову целителя, — сказала Эдену и попыталась подняться, но он удержал. Сосредоточился. Видимо, пытался отправить мне какую-то мысль, но пришло лишь чувство тревоги.

— Не беспокойся, все хорошо, — проговорила мягко. — Может, тебе принести карандаш и бумагу? Сможешь писать?

Сокол пожал плечами. Он был еще слишком слаб, но в таком встревоженном состоянии его оставлять тоже не годится, поэтому я обшарила ящики его стола и нашла письменные принадлежности. Протянула Соколу несколько листов, тот свернул их, чтобы было удобнее писать, и коряво вывел:

«Как ты?»

— И это все, что тебя интересует? — улыбнулась я. — Со мной все в порядке. Ты меня спас, я знаю. Спасибо.

«А ты меня. Я помню».

А я бы предпочла, чтобы он забыл… Наверное, не самые приятные воспоминания.

«Что со мной?»

Вот об этом точно не хотелось говорить!

— Спроси у целителя, он объяснит лучше, чем я. Сама проснулась где-то с час назад. Давай я все-таки его позову?

Эден кивнул. Не уверена, что получилось скрыть от него эмоции, только сейчас я никак не могла собраться с мыслями. Мне было жаль его, и я боялась, что он это прочтет во мне, как в раскрытой книге.

«Недоговариваешь, Лучик», — вывел император, а затем устало закрыл глаза и отложил карандаш. Я забрала у него листы. Наша недолгая переписка утомила его.

— Недоговариваю, — призналась честно. — Просто не знаю, как и что сказать. Поэтому сейчас схожу за целителем и ее величеством, она все это время была с тобой, ждала, когда проснешься. А ты не волнуйся.

И легонько поцеловала Эдена в щеку, как брата. Ему нужно быть сильнее этого! Но сейчас он болен, стоит ли рассказывать, что эта болезнь не пройдет без следа? Уже в коридоре я встретилась с императрицей. Она возвращалась к сыну.

— Эден очнулся, — сказала я ей. — Спрашивает, что с ним.

— Главное, что пришел в себя, — ответила Мария. — Не беспокойся, Лучик. С сыном поговорю сама, а ты отдыхай. Захочешь — приходи позднее. Когда он… немного успокоится, если это возможно.

— Хорошо.

И я сделала то, что не привыкла делать — сбежала. Не от Сокола — от себя. Мне было больно за него! Убивала невозможность помочь, облегчить его страдания. Хотелось, чтобы все проблемы оказались только сном. Увы, это невозможно, поэтому все, что оставалось — найти-таки целителя и попросить навестить Сокола.

Страшно было представить реакцию императора на новости… Поэтому я трусливо бродила по академии. Заглянула