Наряженный в мелкопятнистую ткань желто-коричнево-зеленых тонов, неизвестный стрелок остановился, прицелился и деловито влепил три пули в спину бегущей Этели (или Элеоноры) – одна прошила ее содрогнувшееся тело насквозь, выбив на белой ткани блузки слева, где-то на животе, пониже ребер, фонтанчик густых темно-красных брызг. Еще две пули, видимо, застряли в ее спине. Каблук лаковой туфли подогнулся, и, заорав что-то вконец дико-безнадежное и неразборчивое, бегущая девушка потеряла равновесие и покатилась по паркетному полу коридора, пытаясь зажать сквозную рану растопыренной левой ладонью.

Смотреть, как она там корчится от боли, перхая потекшей изо рта кровью, времени у меня не было (про оказание ей медпомощи речи вообще не было – нечем, да и при таких ранениях далеко не всякий военно-полевой госпиталь поможет), тем более что отвлекшийся на нее «меткий стрелок» то ли еще толком не рассмотрел, то ли вообще не видел меня.

Обычно в таких случаях, в среде напрочь оторванных от жизни лжепацифистов (вроде тех людишек из нашего времени, которые до сих пор искренне думают, что нацистские солдаты «не хотели воевать» и пришли в Сталинград «исключительно с добрыми намерениями»), принято громоздить какие-то громоздкие морально-нравственные конструкции – да как можно стрелять в человека, да еще в упор! Ужас какой! Только я-то четко знал, что передо мной был всего-навсего пришедший из «ужасного далека» опасный преступник и где-то даже террорист, которого нужно ликвидировать подчистую, и чем скорее, тем лучше. А то он непременно ликвидирует уже меня, просто так, «для галочки» в условной отчетной ведомости. У них же явно не было приказа оставлять в живых хоть кого-то. Поэтому, действуя в соответствии с установкой генералиссимуса А. В. Суворова (вот только не надо вспоминать про «после бани укради, но выпей»!), звучавшей как «удивить-победить», я присел на правое колено и, не скупясь, прошил перегораживающий коридор пятнистый ростовой силуэт врага, целясь в грудь и живот незнакомца. Над дульным срезом «ППШ» возникло облачко порохового дыма, устойчивый приклад колотился о плечо словно живой, по полу застучали горячие гильзы. Видимо, от нервов я слишком увлекся и, кажется, выпустил в гада несколькими длинными очередями (спасибо, что автомат при этом не заклинило!) почти весь обширный диск «Шпагина», слегка оглохнув от собственной стрельбы. Но, не сомневаюсь, что я таки сумел удивить этого гада своей щедростью.

При такой густоте огня на минимальной дистанции я не мог не попасть, патрон ТТ – штука достаточно мощная, и, даже если бы на моем оппоненте был поддет, скажем, легкий бронежилет, на таком расстоянии он все равно был не жилец. Да и не было у него никакого бронежилета – я услышал удивленный, сдавленный вопль и звук упавшего на пол оружия, заглушивший глухой шум падения тела. Стало быть, я попал куда надо. Ну, хоть один, в итоге, оказался готов. Как говорится – минус два, и, что характерно, на сей раз таки обошлось без танков и прочей тяжелой артиллерии. Что ж, раз они тоже из мяса и костей, значит, и убить их можно.

Оно и понятно, мастерство не пропьешь. Хотя, если честно, какое тут, блин, мастерство – банальная стрельба из-за угла, не надо себе льстить. Я опустил горячий автомат и со всей возможной прытью рванул по коридору в сторону кухни, вслед за графиней. Лежащая на полу девчонка уже не двигалась, но, кажется, еще была жива, хотя, судя по всему, ненадолго – из-под нее успела натечь на паркет изрядная темная лужа.

Позади меня началась какая-то возня, мне вдогон даже успели выстрелить пару раз, но сделали это явно второпях и не прицельно – обе пули впились в дорогую обивку коридорных стен, далеко позади меня. При этом глухие крики и стрельба все так же слышались внутри дома. Похоже, один из киллеров уже успел проникнуть на второй этаж, а второй возился с пораженным мной коллегой. И я очень надеялся, что этот самый коллега никогда больше не встанет.

Я заскочил на кухню, где что-то кипело в котлах и кастрюлях на плите, испуская вкусные ароматы, но при этом там не было ни единой живой души. Похоже, услышав первые выстрелы, повара с поварятами и кухарки поняли все правильно и предпочли благоразумно ретироваться, оставив на столах ножи, половники с поварешками и недочищенные овощи.

Закрыв кухонную дверь на засов изнутри (пусть эти гады повозятся лишнюю минуту-другую), я пробежал через кухню и, помогая себе прикладом «ППШ», с разбегу навалился всем телом на заднюю дверь, после чего без задержки вылетел во двор особняка. Справа у входа была свалена большая куча угля. Слева за рулем бежевой с темно-вишневыми крыльями малолитражки «Фиат-500» «Тополино» с работающим мотором уже сидела графиня, не без труда втиснувшая выпиравший под расстегнутым пальто живот между спинкой сиденья и баранкой. Хотя ей это было не впервой.

– Садитесь! – скомандовала она.

Я запрыгнул на место рядом с ней. Ката тронулась с места еще до того, как я успел закрыть за собой дверь. «Фиат-500», конечно, не бог весть что за машина. От серьезной погони на подобном, с позволения сказать, «автомобиле» точно не уйдешь, но мы же не на раллийные гонки собрались. А в нашей ситуации выбирать не приходилось, и это действительно было больше, чем ничего. Мы свернули вправо, за сараи и конюшню (честно говоря, я так называл это крупное здание чисто условно, вообще-то там не было никаких лошадей, но зато наличествовало несколько старых карет и экипажей и изрядное количество различной упряжи, скорее это был какой-нибудь «каретный сарай»), после чего особняк быстро пропал из виду за листвой деревьев. Засекли нас нападавшие или нет, я не успел заметить. Во всяком случае, на заднем дворе княжеского дома в момент нашего поспешного отъезда не было ни одного человека.

Потом, уже в своем времени, просмотрев кое-какую соответствующую литературу, я выяснил, что до наших дней этот особняк не сохранился. С декабря 1944-го он числился сгоревшим дотла после очередного авиационного налета, а затем, судя по всему, не восстанавливался. Крайнее встретившееся мне фото этого дома было датировано 1938 годом, причем подпись гласила, что это «поместье барона Аурела Текели». И не то чтобы меня сильно удивило отсутствие любых упоминаний о князе Арпаде – скорее всего этот проходимец (ни в каких доступных венгерских династических справочниках князь Дьюла Арпад с подобной нашему хозяину внешностью и сходными возрастными характеристиками, разумеется, категорически не значился) прикупил или просто снял этот особняк для своих темных делишек за копейки в тяжелые военные годы. Интересно, что в изданной в Швейцарии на английском языке книге неких G. Logа и B. Vomitingа «International Red Cross in Hungary 1914–1957 гг.» (забавно, что до 40 % объема сей монографии занимали материалы о том, как Красный Крест помогал бедным венграм во время «советской агрессии» в октябре-ноябре 1956 г., а вот о временах Хорти, Салаши и нацистской оккупации там содержалось очень мало информации, из чего можно было сделать нехитрый вывод о том, что эти швейцарские миролюбцы все-таки, как минимум, сильно симпатизировали Гитлеру и всевозможным его шестеркам) я нашел одно, не слишком качественное фото сотрудников венгерского Красного Креста, сделанное на каком-то торжественном приеме в апреле 1943-го, где все-таки присутствовал один очень похожий на нашего дорогого князя тип. Но в подписи к фото значилось, что это некий Карой Фекеш, без указания титула, занимаемой им должности и рода занятий. В общем, реальные истории и особняка, и его владельца на поверку оказались довольно мутными. Разумеется, какие-либо события начала сентября 1944 года, связанные с этим особняком или стрельбой в нем, в анналах венгерской истории тоже не сохранились – у них там и без того в последующие полгода была на редкость увлекательная жизнь. Тогда в Европе вообще очень многое и многих просто смыло бурным потоком, словно дерьмо в унитаз, так что никаких следов не осталось.