– Ну и куда ты нас везешь, гражданка Сусанина? – спросил я у занятой управлением и, как всегда, невозмутимой Каты. – Я так понимаю, что никаких шансов легально пересечь швейцарскую границу у нас больше нет? Или у тебя другая информация?

– Вы снова проявляете запредельную проницательность, геноссе Зур-Башлык. Раз ранее утвержденный план «А» не сработал, переходим к варианту «Б». Согласно имеющимся у меня данным, километрах в десяти отсюда есть какой-то аэродром. Именно туда мы и направляемся.

– Это авиабаза Папа, что ли? Ты вконец одурела, ваша светлость? Там же крупнейший аэродром венгерских ВВС, с соответствующей охраной! Хочешь вломиться в самое пекло вдвоем, с одним автоматом и минимумом боеприпасов, фактически с голыми пятками на шашку, в стиле третьей серии «Рэмбо»?

Сказав последнюю фразу, я мысленно ругнул себя – ну какой, скажите, смысл, проявлять иронию, если эта нечеловеческая мадам, скорее всего, вообще не знает ни анекдотов про Чапаева, ни тупых фильмов со Слаем в главной роли? Да к тому же, раз карта местности и последняя обстановка отслеживается в ее «микрочипе», проще всего не нервничать, а довериться судьбе – авось этот «автобот» куда-то да вывезет.

– Отнюдь, – ответила графиня. – Нас интересует другой аэродром. Я подслушала, что в последние дни говорили люди князя, и, судя по всему, недалеко отсюда немцы сейчас то ли строят, то ли перестраивают для своих целей какую-то авиабазу неподалеку от нас. Вот туда мы и попробуем проникнуть и, если повезет, уведем какой-нибудь самолет.

– А если там нет вообще никаких самолетов? Чисто как вариант, в порядке бреда?

– Такого не может быть! Какой же аэродром без самолетов? И потом, люди князя неоднократно докладывали ему о том, что самолеты там наличествуют.

Чувствовалось, что в миловидной, но излишне апгрейденной голове Каты уже родился какой-то, пока еще неизвестный мне темный план.

– Просто великолепно, черт возьми! – только и сказал я на это, с большим трудом воздержавшись от более сильных выражений, которые в нашем отечестве обычно употребляют, ударив себя молотком по пальцам или уронив кирпич на ногу.

Признаться, с летанием и авиацией нам в последнее время как-то не слишком везло. Особенно это касалось посадок. Насколько я помню, Индиана Джонс в одноименном кино страдал примерно тем же самым.

– Только не забывай, что после того, как нападавшие быстро зачистят особняк князя, они обязательно опросят пленных либо просто обыщут и пересчитают трупы с трофеями. После чего сразу же поймут, что нас с тобой там не было и нет, и точно навострят лыжи в погоню за нами! – высказал я дорогой графине вполне здравую мысль.

– Естественно. В любом случае, теперь это только вопрос времени, и они точно с нас не слезут, разумеется, если мы не будем валять дурака и не убьем их первыми! Кстати, вы перезарядили автомат?

Замечание было дельным (ведь в горячке шухера я действительно забыл о расходе боеприпасов!), и я поспешил вставить в «ППШ» новый диск. Опустевший выбросил в открытое окно машины.

В тот же момент голубое с редкими облаками небо над нами басовито загудело. Графиня инстинктивно пригнулась к рулю, я тоже втянул голову в плечи. Гудение усилилось, и через несколько секунд над нами и обсаженной деревьями дорогой с небольшими интервалами проскочило с десяток набирающих высоту остроносых одномоторных самолетов. Судя по пятнистому камуфляжу, желтым консолям и нарисованным на нижних поверхностях крыльев белым крестам на черном фоне, это были венгерские Bf-109G. Под фюзеляжами истребителей висели каплевидные подвесные баки, а некоторые из «мессеров» еще убирали шасси. Как мне показалось, направлялись они куда-то на северо-восток.

– Кажется, это с той самой Папы? – уточнил я. Хотя, в принципе, у венгров был военный аэродром и где-то под Варпалоттой.

– Да, – ответила Ката. – И, по-моему, как раз, очень удачно, начался союзный авианалет. Который нам сейчас только на руку. Слышите?

Я прислушался. И действительно – где-то в отдалении воздух оглашал противный звук воющих сирен раннего оповещения местной ПВО, который заглушал все остальные шумы, а еще вне пределов нашей видимости вроде бы была слышна еще и стрельба крупнокалиберных зениток. Но никаких вражеских самолетов и даже инверсионных следов от них в небе над своей головой я не видел.

– Если это налет, то наверняка на Будапешт? – уточнил я.

Графиня молча кивнула. Наша машина резко повернула один раз, потом другой, от чего сирена стала слышнее. И действительно, впереди открылся аэродром, на котором и выла эта самая сирена воздушной тревоги – ее звук стал просто невыносимым. Аэродромчик, похоже, был недостроенный, как и предполагала (а может, и знала заранее) Ката.

Впрочем, некая инфраструктура, в виде не слишком длинной и широкой взлетной полосы с бетонным покрытием, здесь все-таки наличествовала, видимо, с прежних времен. По периметру объекта росли дубы, вокруг которых ровным рядом тянулись свежие, частично еще не дорытые ямы. Кое-где в землю уже были вертикально вкопаны толстенные оструганные колья, но большинство их лежало кучами на земле либо в кузове стоявшего неподалеку «Опель-Блитца» с откинутым задним бортом. В идеале, после установки всех кольев на намеченные места и оплетения их колючей проволокой, они должны были образовать вокруг аэродрома теоретически непроходимый забор. Ну да, это же любимая гитлеровская забава – навтыкать столбов, натянуть колючку, написать над входом что-нибудь поэтичное, вроде «Каждому свое» или «Работа делает свободным», а потом заниматься на огороженной территории привычным делом. Чем-то в стиле «суббота банный день, моется третий барак, топят восьмым» или дискотекой с пулеметчиком Гансом в качестве диджея. Однако, пока что здешний процесс «огораживания» находился здесь на самой ранней стадии. Во всяком случае, колючкой на этом объекте еще не пахло – ее, похоже, просто не успели завезти.

Далее просматривались две странные деревянные конструкции, в которых угадывались недостроенные (доски и бревна лежали вокруг них) основания под сторожевые вышки. Слева были видны два больших и довольно старых ангара с крупными буквами «MAVAG» над воротами. Возле открытых ворот ближнего к нам ангара стоял угловатый трехмоторный самолет с венгерскими знаками – привычный гофрированный Ju-52. За ангарами торчали серые цистерны бензохранилища и недостроенное двухэтажное здание без окон, возле которого тоже лежали кучи свежих стройматериалов. И, что самое интересное, народу вокруг не было никого, словно в обеденный перерыв на стройке – всех столяров, плотников и прочих землекопов словно ветром сдуло. Кругом аккуратно лежали или стояли лопаты, кирки, топоры, пилы и прочий шанцевый инструмент. Ближе к нам, справа, у самого торца полосы, задами к нам, были составлены в ряд два десятка аэродромных спецмашин, за которыми действительно просматривались какие-то самолеты поменьше Ju-52 – в первый момент рассмотреть их получше мешали деревья.

– И где же все? – выразил я вслух свое удивление.

– Ясное дело, в бомбоубежищах. Немцы – народ дисциплинированный, а у венгров здесь с середины 1930-х был испытательный аэродром, принадлежащий авиасборочному заводу «MAVAG» в Дьере. Так что убежища здесь должны быть не менее добротными и вместительными, чем ангары.