— Когда это ведьмы отказывались от таких подарков? — изумилась Мильда, хватая ярко-алое шелковое платье с разлетающейся крыльями юбкой. — А пока мы одеваемся, поясните, ради чего это.

— Сегодня невест тут четыре, — сообщила магиня, жестом отправляя к ней летающего осьминога, точнее, осьмирука, — и мы попытались представить, как они покорно друг за дружкой бредут по лестнице к женихам, как жертвы на алтарь. Это никому из нас не понравилось, и мы решили немного повеселиться и задать женихам задачку. Сейчас мы все наденем одинаковые накидки, рост подровняем каблуками и молча, не подавая никаких знаков, направимся вниз по лестнице. Невесты, разумеется, пойдут самыми последними. Пусть женихи попробуют найти любимых.

— Тогда нужны одинаковые духи, — хитро ухмыльнулась ведьма, — и небольшой морок на ауру, чтобы маг не оказался в более выгодном положении. А для подсказки оставим без перчатки правую руку — внимательные мужчины хорошо помнят, как выглядят пальчики их возлюбленных.

— Ты умница, Мильда, — обрадовалась Лэйтана, опасавшаяся, что ведьме не понравится шутка. — Тогда быстрее одевайтесь и разбирайте амулеты, а я займусь аурами.

— Они там не уснули? — Барон Габерд в десятый раз одернул на себе праздничный колет из темно-синей парчи и с надеждой глянул на лестницу.

Но ответить ему никто не успел: как раз в этот момент на широких ступенях центральной лестницы появились две девушки под одинаковыми накидками из серебристого торемского кружева.

— Ну вот и они, — шепнул кто-то, и толпа разом отхлынула, оставляя перед лестницей четверых счастливчиков и магистра Иридоса, проводившего сегодня ритуал.

Глава дома ди Тинерд смотрел на спускавшихся по ступеням девушек, и его интуиция начинала зудеть, как надоедливый комар. Что-то было не так. И хотя смешно и даже глупо в чем-то подозревать проверенных фрейлин Зантарии и его собственных домочадцев, а тем более жену и матушку, дракон все же скрепя сердце сдвинул вбок невидимую шапочку маглора. Видимо, в этот раз ему не удалось удержать на лице безразличное выражение, а может, эмоции полыхнули изумлением слишком сильно, но стоявший неподалеку Лангорис тоже вдруг напрягся, подал сородичам знак тревоги и внимательно уставился на спокойно и величаво спускавшихся по лестнице девушек.

За первой парой следовала вторая, потом третья, четвертая и еще, и еще…

И ни у одной из девушек не прослушивались эмоции, а ауры цвели одинаковым издевательски розовым цветом. Словно напоминая магам о раннем детстве, когда все ауры старших магов виделись именно такими. «Так, значит, вот какую шутку они придумали», — с облегчением выдохнул Иридос и кастовал на себя полную невозмутимость. Девушки заслужили право немного пошалить, слишком уж мало времени отпустила им королева на принятие такого важного решения и подготовку к самому значимому событию.

— Ну и как определить, которая тут моя? — растерянно озирая выстроившиеся широким полукругом женские фигурки в абсолютно одинаковых накидках из тонкого, но абсолютно непрозрачного снаружи шелка, тоскливо пробормотал маркиз Дарве Ульгер. — Ведь не станешь снимать покрывала со всех подряд?

— Выбирай любую, — хохотнул в толпе кто-то из мужчин. — Не понравится — возьмешь другую.

— Это плохой совет, — холодно прищурился Иридос и повернулся к женщинам: — Объясните мне, красавицы, оставили ли вы любящим вас мужчинам хоть малейшую подсказку?

Одна из женщин медленно, с достоинством кивнула и молча протянула перед собой руку, в которой держала кружевную перчатку.

— Как это понимать? Нужно узнать свою любимую по одной руке? — подумав, осведомился Иридос в наступившей тишине и, получив почти незаметный кивок, заявил: — Ну тогда я рискну попробовать первым, не люблю, когда к моей жене протягивают руки чужие мужчины. Но сначала… матушка, тебе помочь снять накидку или срочно вызвать отца?

— Сама сниму, — разочарованно фыркнула женщина, к которой он обратился, и аккуратно сняла вуаль, оставшись в изумрудном платье матового шелка. — Но позволь спросить, как тебе удалось меня узнать?

— Плох тот мужчина, который не удосужился выучить наизусть руки, когда-то вытиравшие ему слезы, залечивающие ссадины и синяки и до сих пор пекущие самые вкусные блинчики на свете, — серьезно ответил магистр, бережно целуя ей руку.

Лэйтана не удержалась, растроганно всхлипнула и, чмокнув сына в подбородок, натянула на руку перчатку.

— А теперь я хочу видеть мою любимую подругу. — Маг двинулся вдоль ряда шутниц, и только они могли видеть, что одна его рука покрыта красноватой чешуей и поблескивает стальными когтями. — Иди сюда, цветочек мой!

С этими словами он выхватил из шеренги одну из девушек, нежно прижал к себе и смело откинул накидку.

Скептически усмехавшимся тальзийцам оставалось лишь разочарованно вздыхать, наблюдая, как вожак оборотней нежно целует пальчики хорошенькой незнакомки с зелеными глазищами и пышной волной пшеничных кудряшек. Затем Иридос ди Тинерд с явной неохотой вернулся на место, а его избранница, сверкнув лукавой усмешкой, величаво направилась в сторону королевы, восседающей на кресле с высокой резной спинкой.

— Кресла госпоже магине и маркизе Анэрлине ди Тинерд, — тотчас приказал слугам стоящий рядом с ее величеством советник.

— И для остальных дам, — добавила Зантария, радушно улыбаясь магиням, Годренс по секрету предупредил, насколько могущественны гости, пришедшие на праздник в Беленгор.

А к завернутым в покрывала невестам уже направился барон Габерд. Медленно шагал вдоль притихшей шеренги и, чуть сдвинув от напряжения брови, пристально вглядывался в выставленные напоказ девичьи руки. Минуту назад Итель и сам не ожидал, насколько сильно заставит его волноваться безобидная проделка фрейлин. Хотя и понимал, что ничем не рискует в случае ошибки. Ну попросят девушки какой-нибудь смешной выкуп. Но внезапно проросшая в душе гордость, круто замешенная на упрямстве и самолюбии, не давала допустить даже возможности такого конфуза. Ведь о нем потом не один год будут вспоминать на всех столичных свадьбах и приемах, потешаясь над заносчивым мечником, слишком долго и придирчиво искавшим невесту и в конце концов не удосужившимся даже изучить как следует свою избранницу.

И это будет вполне справедливо, хотя каждому не объяснишь, как тонет он каждый раз в бездонной глубине черных глаз и пропадает, едва глянув на застенчиво розовеющее изящное ушко или загадочную полуулыбку манящих медовым ароматом губ. Вот потому и должен сейчас доказать всем, и в первую очередь самому себе, что сделанный сердцем выбор ничуть не сиюминутен и не безумен, как юношеская влюбленность, а вполне зрел и осознан. И свою любимую он всегда отыщет не только среди полутора десятков женщин, но и среди тысячи прелестниц. Но действовать постарается спокойно и очень осторожно, не просто рассматривая каждую из девушек, но и тщательно обдумывая все замеченные детали.

Барон привычно взял себя в руки, незаметно перевел дыхание и внимательнее изучил все оставленное шутницами на обозрение. Разницу в цвете платьев он заметил еще раньше, но только теперь вдруг вспомнил, с каким восторгом Кати говорила о белом наряде.