— Готова?

Громыхнул, открываясь, тяжелый засов, и дверь со скрипом поползла в сторону.

— Пора.

Я вцепилась в оборотня и замотала головой.

— Пора, — повторил он. — Иначе они просто загонят сюда собак.

На негнущихся ногах, поддерживаемая Риком, я вышла в туманное утро. Огляделась. Сначала показалось, что поблизости совсем никого нет, лишь виднеются за деревьями очертания высокого дома, но раздавшийся невдалеке рык разогнал застилавшую глаза дымку, и в сизом мареве проступили силуэты окруживших небольшую поляну людей. Спустя несколько мгновений уже можно было рассмотреть их лица и оскалившиеся пасти удерживаемых на длинных сворках псов. Волкодавы, огромные, серые, злобно, но пока еще сдержанно рычали, а во взглядах людей… Нет, в них не было враждебности, ненависти — ничего подобного. И на миг показалось, что, если я подойду к ним сейчас, все разрешится: ведь это какая-то ошибка, злая шутка! А потом поняла, отчего не вижу в охотниках злобы — мы для них не враги, мы всего-навсего дичь. Ненавидит ли стрелок перепелку, которую уже наметил себе на ужин?

— Не останавливайся, — подтолкнул меня метаморф.

Люди, не меньше двух десятков, намеренно выстроились так, чтобы оставить нам единственно возможный путь — просвет между деревьев, где не было ни дороги, ни даже тропы, только темный сырой лес. Ждали, пока мы пройдем: я, опасливо озираясь на рычащих псов, и Рик, спокойный и гордый, всем видом демонстрирующий свое превосходство. И только когда поляна с охотниками, решившими, по-видимому, дать нам фору, осталась за спиной, шаман схватил меня за руку и без слов сорвался на бег.

Сердце бешено колотилось, мелькали перед глазами деревья, ветки вцеплялись в волосы, и хлестала по голым лодыжкам колючая трава. А еще отчего-то звенело в ушах, и сквозь этот звон я, как ни старалась, не могла расслышать звуков погони. Ни криков людей, ни лая собак. Но свора была позади нас, я знала это и бежала что было сил.

Спустя несколько минут такого бега в груди закололо, дыхание сбилось. Глаза жгло от слез и встречного ветра. Я зажмурилась, и вслед за звуками пропал промозглый лес. Осталась только крепкая ладонь, зажавшая намертво мою руку, тянущая вперед до боли в плече… Вновь открыла глаза, но слишком поздно: коряга, через которую легко перепрыгнул Рик, ударила по ноге, влажные от страха пальцы выскользнули из руки оборотня, и я рухнула плашмя, уткнувшись носом в землю. От падения лопнула окружавшая меня тишина, и стал слышен приближающийся к нам лай и крики загонщиков.

— Поднимайся!

Волк поставил меня на ноги и вновь потащил вперед. Но на первом же шаге у меня в колене что-то хрустнуло, нога подломилась, и я опять оказалась на земле.

— Сана, скорее!

— Не могу. — Мир смазался за стеной слез, а шум погони становился все ближе. — Нога…

— Мун Семихвостая! Как кстати! — рыкнул он от досады и злости. Поднял меня и поднырнул под руку, подставляя плечо. — Главное, не останавливайся!

Каждый шаг отдавался резкой болью в ушибленном колене, но я, стиснув зубы, шла так быстро, как только могла. Порывалась сказать Рику, чтобы оставил меня и спасался сам, но потом снова и снова цеплялась за него со страхом и малодушно молчала. Когда у меня в очередной раз подогнулась нога, шаман зло ощерился и, ругнувшись, подхватил меня на руки. Даже с такой нелегкой и неудобной ношей Рик бежал очень быстро, но собаки все равно были быстрее. Голоса охотников теперь почти не доносились до нас, зато лай волкодавов раздавался практически за спиной. И снова вернулся тревожный звон: его источник, как мне показалось, был где-то в глубине леса, в стороне, противоположной той, в которую бежали мы…

Метаморф вдруг остановился и поставил меня на землю, придерживая одной рукой. Второй потянулся к невысокому иссохшему кусту и отломил веточку.

— Дай мне огонь.

Он смотрел на ветку, и мне показалось, что просьба обращена именно к ней. Наверное, это совсем не странно, учитывая все обстоятельства…

— Сана, дай мне огонь. — Шаман поднял на меня глаза, и в их черноте уже полыхало пламя.

Я замешкалась — от волнения простенькое заклинание давалось с трудом, — но все же справилась и протянула ему на ладони колышущийся огонек. Рик поддел его веточкой.

— Отойди подальше, — велел он мне.

Присел, коснулся ладонью земли, и редкая трава зашевелилась под порывом внезапно налетевшего ветра.

— Простите меня, духи леса, за то зло, что я собираюсь причинить вашим детям. — Пятясь, припадая на больную ногу, я слышала громкий шепот унери. — Простите древние дубы и юные осинки, простите птицы, простите твари мелкие, летающие и ползающие…

Я надеялась, что он не будет перечислять всех возможных обитателей чащи, потому что свирепые волкодавы были совсем близко.

Но унери не стал испытывать на крепость мои нервы: взмахнул горящей палочкой, и пламя, словно живое, перепрыгнуло на ближайший куст, а затем поскакало по веткам. Рик распрямился, шепот стал тише и быстрее, и я уже не разбирала слов. Внезапно он умолк и резко вскинул руки вверх и в стороны. Мощный поток ветра подхватил расползшееся по траве пламя, раздул в человеческий рост и с невероятной скоростью покатил огненную волну навстречу показавшимся из-за кустов собакам. Грозный лай сменился трусливым визгом.

— Это ненадолго их задержит, так что не останавливаемся. — Волк поднял меня на руки и помчался через редкий осинник.

Иногда он оглядывался, не сбавляя шага, и взгляд у него был тревожным. Может, высматривал собак. А может, переживал за лес, который, спасая нас, губил разгулявшийся огонь. В очередной раз обернувшись, метаморф без предупреждения бросил меня на землю и молнией рванул назад. Воздух зарябил вокруг застывшего в прыжке тела, полетели в стороны ошметки одежды. Большой серебристо-серый волк легко спружинил, приземлившись на лапы, и метнулся навстречу преодолевшему стену огня псу. Несколько мгновений они глядели друг на друга. Волкодав не выдержал первым и с гортанным рыком бросился на волка. Я тихо вскрикнула, но Рик ожидал атаки: отскочил в последний момент в сторону и уже сам кинулся в сторону противника, налетел сверху, повалил и подмял пса под себя. Клацнул зубами у самого горла, но ухватился лишь за шкуру и со злостью выдрал клочок, а пес уже извернулся и вцепился зубами оборотню в бок. Волк тоненько взвыл, наотмашь ударил тяжелой лапой по собачьему носу и цапнул обидчика за хвост. Дальше стало трудно разбирать, что творилось между сошедшимися в схватке: с глухим рычанием они катались по земле, подняв облако пыли, иногда из этого живого комка слышался то болезненный взвизг, то радостный рык, и летели в стороны ошметки шерсти. А я жмурилась от страха, пятясь назад до тех пор, пока не уперлась спиной в толстый ствол дерева, и молила Создателя, чтобы он помог Рику и дал нам уйти, пока не появились еще собаки.

От громкого, полного боли визга, перевернулось все внутри, а от раздавшегося следом победного рычания по коже пошли мурашки. Кто, Создатель Всемилостивый? Пусть будет…