Люсинда научилась ездить быстро и в мужском седле, до Экса мы добрались без больших неприятностей, мелкие я уже давно научилась не замечать. Мое сердце безнадежно раздваивалось между особняком герцогов Суассон, где жили мои малыши, и надеждами на будущее, связанными с Людовиком де Меркером в Эксе.

На вопрос Люсинды: «Госпожа герцогиня, а что будет, если герцог нам не поможет?» я предпочитала не отвечать. Она задала другой, не менее резонный:

– А вы не боитесь, что нас догонят?

Что я могла ответить?

Экс встретил хмурым небом и дождичком. Это хорошо, это к счастью – убеждала я себя, но сердце упорно не желало верить в грядущее счастье. Отель герцога де Меркера, вернее уже герцога де Вандома, нашли легко, не так много в Эксе людей такого полета. Сам Луи несказанно удивился, увидев меня в мужском наряде:

– Мадам? Что случилось? – Людовик постарел, заметно прибавил в весе, но зато стали живыми глаза. Я видела не морщинки вокруг, а живой блеск, легкую насмешку, лукавинку. Людовик был снова тем Луи, который… Нет, мне все равно, что было между нами в прошлой жизни двадцать пять лет назад! Но этот Людовик мог помочь.

– Герцог, умоляю, защитите.

– От кого?

Я с трудом сумела сосредоточиться, чтобы ответить. Мир рухнул в тот момент, когда в комнату вошла красивая молодая женщина и Луи представил:

– Лукреция.

Передо мной стояла точная моя копия прежней жизни, Лукреция была удивительно похожа на то, что я видела в зеркале в своей прошлой жизни в Париже XXI века и какой я когда-то появилась в Малом Люксембурге, совершив переход сквозь века впервые. Луи влюбился в копию той, которую когда-то учил фехтовать, спасал от нападавших на лесной дороге, обнимал в таверне и за связь с которой был отправлен прежним королем подальше от Парижа. Он не забыл Анну де Плесси, но поможет ли Луи Гортензии Мазарини?

Выслушав мой сбивчивый рассказ о ненормальном муже, о побеге и о том, что мне нужно развестись и забрать у герцога детей, Людовик покачал головой:

– Вы совершили крайне неразумный поступок, покинув дом. Вам не дадут развод, если того не пожелает ваш супруг, а о том, чтобы забрать детей, и вовсе забудьте.

Я смотрела на Луи и не могла поверить в этот отказ.

– Вы должны мне помочь!

– Как? – И вдруг показал за окно. – Это не за вами ли следят?

Да, у дерева, стараясь остаться незамеченным, кто-то стоял. Выследили, теперь осталось только привести полицию…

– Все, что я могу, Гортензия, это посоветовать вернуться к супругу и детям и дать вам денег на обратный путь.

– Благодарю, Ваша Светлость, деньги у меня есть. Помогите выйти из вашего отеля незаметно. В кухне вашего особняка есть вторая дверь?

Он сомневался, правильный почти кардинал сомневался в том, должен ли помогать беглой мамаше. Выручила Лукреция:

– Пойдемте, я проведу.

Выпуская нас с Люсиндой на другую улицу, она шепнула:

– Он хороший, не подумайте ничего. Только вам и правда стоит вернуться.

– Я знаю, какой герцог. Будьте счастливы.

Мы вернулись в гостиницу, в которой остановились по прибытии, и Люсинда строго распорядилась:

– Сидите здесь, никуда не выходя, я что-нибудь придумаю!

Смешно, словно я могла куда-нибудь выйти. Я сидела, но не потому что послушала служанку, просто не знала, как быть. Так прошел день, Люсинда разведывала все вокруг, кажется, уже завела парочку романов (она умудрялась заводить поклонников всюду, причем таких, которые помогали ей не задумываясь).

На второй день с утра Люсинда снова исчезла, ее не было долго, где-то на башне часы пробили полдень, а служанка все не возвращалась. Я невесело усмехнулась: что, если Люсинду задержали? Следующая очередь моя.

Больший ужас представить трудно. «Мой» Луи совсем не мой, у него другая, и то, что она как две капли воды похожа на меня прежнюю, ту, с которой у Людовика Меркера был бурный роман четверть века назад, меня радовало мало. Мне-то что делать?!

Людовику не нужна, надежда с его помощью вернуть себе детей провалилась. Филипп помочь мне уже не в состоянии, сбежавшая жена, к тому же бросившая детей, не в чести ни у кого, и это верно. Но не могла же я оставаться рядом с этим чудовищем герцогом Мазарини?

Я не могла не только вернуться в Париж, где муж упек бы меня не в монастырь, а куда похуже, но и вообще оставаться во Франции. Нужно уезжать, причем скоро, только вот куда? И главное, как, если за мной уже второй день неотступно следят. Несомненно, это Милена, она ищет любую возможность навредить, не нужно долго раздумывать, чтобы понять, что через пару часов она приведет сюда людей герцога, если уже не привела.

Я сидела у камина, глядя на огонь и пытаясь понять, как быть. Где Арман, почему он меня бросил после рождения сына? Почему он нас бросил?!

Наконец, в комнату скользнула Люсинда:

– Ваша Светлость, это просили передать вам.

Боже, не прошло и десяти лет, а Люсинда, наконец, стала называть меня как положено вместо дурацкого «госпожа герцогиня». У нее в руках письмо.

– Что это? Кто принес?

– Что – не знаю, а принес мальчишка, сказал, что передал какой-то незнакомец в черном плаще.

С тревожно бьющимся сердцем я взяла письмо. Что делать, если это предложение Шарля немедленно спуститься вниз и сдаться страже? Люсинда не вышла, осталась, делая вид, что возится с дровами в камине, при этом искоса наблюдая за мной.

От кого письмо, я поняла, не успев распечатать, – лист пах Арманом, моим Арманом из флигелька на улице Вожирар. Руки дрожали, пока срывала печать, строчки прыгали перед глазами. Справиться со своим волнением удалось не сразу.

Арман писал, чтобы я срочно отправлялась в Марсель и оттуда в Рим:

«Поспешите в Марсель к судну “Лаура”, там знают об Анне Плесси (безо всяких титулов) и ее служанке. Рене встретит вас в порту и поможет добраться до Рима. Будьте осторожны, в Риме НАСТОЯЩАЯ Мари, она все помнит о вашей с ней жизни, но ничего не знает ни о нашей Мари, ни о вас настоящей. Прошу не повторить ошибки, совершенные в Париже. Ни слова о Людовике де Меркере и обо мне тоже. Я с вами свяжусь и помогу жить дальше, но ведите себя пока тихо».

И самое для меня главное:

«О детях не беспокойтесь, они в надежном месте, здоровы и веселы. Скучают по маме».

Стараясь побороть нахлынувшие слезы, я распорядилась:

– Люсинда, мы срочно уезжаем.

– Куда это?

– В Марсель и дальше плывем в Рим. Только никому об этом ни слова.

– Ну, ладно…

Я поняла, что нужно кое-что добавить.

– Люсинда, в Марселе нас будет ждать Рене, но если кто-то о нас узнает, то никакого Марселя не получится.